Искатель. 1989. Выпуск №5 - Веслав Анджеевский

— Не надо команду считать сборищем кретинов. Как вы думаете, если им сейчас рассказать, от чего погибли Боб и Виктор, они бросятся искать каких-то там бандитов или чертов газ, а может, тех, кто его сюда погрузил, везет и охраняет? Тех, кто за их жизнь не дал и ломаного гроша.

— Так каким образом вы собираетесь решить эту головоломку? — Адельт взорвался помимо воли.

— Я?.. — Грей был удивлен таким поворотом.

— Да. — Капитан понизил голос, посмотрев в сторону Илки, который явно навострил уши. — Без содействия команды ничего не сможем сделать. Так что и вы, и Болл, и все, кто чувствует в себе силы, должны спасти жизнь себе и остальным.

— Как вы себе это представляете? Проинформировать команду и что дальше? Результат, думаю, будет самый плачевный. Вместо организованного действия — паника. Это и предопределит судьбу «Регулуса».

— Думаю, иного выхода все же нет.

— Я должен обо всем им поведать? — В вопросе Грея про звучало неприкрытое сомнение.

— Надо это провернуть через посредников…

— Боцман?

— Нет. Он один из шайки. Это он освободил Малерта.

Грей присвистнул с искренним изумлением. У него начал складываться образ разветвленной пиратской сети.

— Ну что ж. Постараюсь дать команде основную информацию, а уж они сами решат, что с ней делать.

Уже уходя, капитан сказал:

— Похороны состоятся перед ужином. Как и тогда, у четвертого трюма. Плотник уже шьет мешок.

Грей кивнул, одновременно прикидывая, что предпримет старик, когда узнает, что убийца — Барт.

— Согласился, — шепотом объявила Миранда, принимая на рук госпожи Трентон чашечку чая.

Сидели втроем в каюте в глубоких креслах вокруг столика красного дерева. Было душно — все иллюминаторы тщательно закрыты. Работали два вентилятора, без видимого, впрочем, эффекта.

Хильда Трентон вытерла платочком пот на носу.

— Этот проныра Асато пытался испортить нам атмосферу, открыв окна. Я, естественно, не позволила, а он посмел выразить удивление. Боюсь, пойдут сплетни.

— Не думаю, что сплетни менее опасны, чем открытые иллюминаторы, — тускло возразил супруге Гораций. — Так, стало быть, прозвучало «да». — Он наконец посмотрел на Миранду. — Очень хорошо. Когда начнется действие, они не смогут нам помешать. Не думаю, чтобы решились стрелять во всех сразу. Хотя, — он заколебался, — насколько я их знаю, это не исключено. Но в любом случае помощь команды увеличивает шансы на успех. Спасибо, Миранда, Я передам эту информацию нашему другу.

— Интенсивные поиски Малерта продолжаются. Они рылись даже в ящиках с песком. — Миранда улыбнулась, — Пока безуспешно… Похороны мальчика состоятся сегодня в семнадцать.

— Бедный ребенок, — вздохнула Хильда, — Надо же, чтобы именно на него… Ужасно.

Минуту все молчали, потом Гораций обратился к Миранде:

— Мне кажется, дорогая, что сейчас нас должны интересовать мнения моряков, их настроения и намерения.

Миранда снова улыбнулась.

— Прогуляюсь немного.

— Избегай левого борта, — посоветовал Гораций.

— Не только, — поспешно добавила Хильда, — с левого борта дует ветер. Так что избегай всей носовой палубы. Да и прогулки на корме будут результативнее. Там больше людей крутится.

— Хорошо, что ты обратила ее внимание на направление ветра. Потерять сейчас чемпиона Новой Зеландии по высшему пилотажу было бы непростительной ошибкой, — сказал Гораций, когда Миранда вышла.

Поисковая группа Болла закончила работу около двух часов дня. Безрезультатно, если не считать нескольких десятков закрытых и опломбированных дверей и люков.

Трагедия, которая разыгралась утром, притупила интерес к сенсации. После всплеска ужаса и жалости на одних напала апатия, на других — угрюмость. Вскользь брошенные замечания, перемежаемые проклятиями, были скорее попытками заглушить собственные мысли, чем общение с товарищами. Рост напряжения, нервозности ощущался почти физически. Любой мало-мальски знающий офицер понял бы, что грозит неминуемый взрыв.

У Адельта на этот счет не было никаких сомнений. Но как предотвратить его, он себе не представлял. Кроме того, он шагу ступить не мог без разрешения Барта, а инженера настроения команды мало волновали, если не были связаны с его непосредственным делом: довезти груз любой ценой. В эту цену входили все тридцать три человека, за исключением его самого. Барт не был самоубийцей. Он понимал, что никто на судне не страдает такими наклонностями. До тех пор, пока не начинает смеяться.

— Хорошо, что я вас встретил, — прошептал Дерьел, — прошу зайти ко мне на пару слов.

Грей наткнулся на шкипера, когда проходил по коридору мимо камбуза. Тот буквально впихнул офицера в свою каюту. В углу между столиком и шкафом стоял Марко. Его лицо было чрезвычайно озабоченным.

— Сэр, — горячо проговорил Дерьел, и Грей отметил, что и шкипер крайне возбужден. — Это вам может показаться идиотским, но вы должны быть в курсе. Марко опять почувствовал запах!

Грей знал склонности Дерьела ко всяким чудачествам и не дал захватить себя врасплох. Он только поднял брови в сдержанной заинтересованности.

— Вы не могли бы подробней?

— Натурально, для того вас и пригласил. Так вот. У Марко феноменальное обоняние. Он собрал в свою коллекцию огромный букет запахов. В нее входят и такие, которые обыкновенный человек не чувствует… Сегодня Марко в третий раз, в том же самом месте и при тех же обстоятельствах, уловил довольно сильный запах, который не может квалифицировать. Мое мнение: это крайне существенно и непосредственно связано с этими странными смертями.

— Запах?

— Это вытекает из фактов. Послушайте. Впервые он почувствовал запах, когда пассажирская длинная псина свихнулась и… — он машинально понизил голос, — сделала сальто… Второй раз, когда вышел на палубу сразу после приступа Виктора. В в третий — сегодня. Поверите? Снова в тот момент, когда выбежал на палубу, услышав крики нашего незабвенного Боба… Ни раньше, ни позже он его не чувствовал, хоть и неоднократно проходил мимо того места, где его зарегистрировал.

— Что это значит, зарегистрировал? — заинтересовался Грей.

— Именно! — подчеркнул Дерьел почти триумфально. — Всякий раз он чувствовал этот запах исключительно в том место, где левый внешний коридор выходит на носовую палубу!

До Грея не сразу дошло. Он не мог себе представить, чтобы кухонные запахи имели отношение к убийствам.

— Левый коридор, — проговорил он.

— Именно там, где нашло на Виктора, а потом и на Боба, когда его рвало… И треклятый пес упорно крутился в том же месте, пока окончательно не взбесился. Это, может быть, чрезвычайно странное совпадение, только… напрашиваются всякие предположения, поэтому я и хочу посоветоваться с умным человеком.