Новый закон существования (СИ) - Васильева Татьяна Геннадьевна

– Но ты и не даёшь мне даже шанса!

Марк вскочил с места, опрокинув стул, на котором сидел. Отец тоже поднялся, уперевшись ладонями в стол.

– Ты неблагодарный щенок. Да ты в ноги мне должен кланяться!

– Я наклонюсь только над твоей могилой! – Бросив это, Марк пулей вылетел из столовой.

* * *

Волна наслаждения и вместе с ним облегчения прокатились по телу Марка. Он оттолкнул от себя влажное женское тело и с тяжёлым вздохом упал на подушки. Мокрая от пота спина прилипла к простыне, красный от удовольствия член устало упал на живот. Пригладив руками растрепавшиеся волосы, Марк шумно задышал, жадно глотая ртом воздух в попытках отдышаться и собрать мысли в кучу. Тонкая женская рука скользнула по его торсу, перебирая спутавшиеся волосы на груди. Горячие прикосновения вызывали лишь отвращение. Схватив за запястье, он отшвырнул её руку и раздражённо бросил:

– Жарко.

Девушка театрально надула губы, но тут же, махнув головой, будто отгоняя дурные мысли, прошептала:

– Ты пойдёшь сегодня на вечеринку к Тощему?

Марк перевёл на неё недоумевающий взгляд.

– Ты что, не слышал? – приподнявшись на локте, она с воодушевлением продолжила. – Тощий решил закатить безумную вечеринку у себя дома в честь окончания учебного года.

– Он же завалил все экзамены, – не сдерживая смех, ответил Марк.

– Ой, умоляю тебя. Как будто это для его папы проблема.

Марк не нашёлся, что возразить.

– Ну так что? Ты пойдёшь? – её стройные длинные пальчики игриво забегали по его торсу.

– Не знаю, – буркнул Марк, вновь убирая её руку со своего тела.

– Знаешь, милый, иногда я думаю, что ты со мной встречаешься только ради секса.

– А разве не так? – Марк не скрывал улыбки.

– Не будь говнюком, Марк, тебе это не идёт, – девушка демонстративно села на подушку, поджав ноги и скрестив руки на груди, изображая обиду. А ещё пять минут назад она извивалась под ним в мучительном наслаждении.

Марк оглядел её: широкие серые глаза, густые светлые волосы, тонкий нос, круглая грудь с небольшими розовыми сосками, плоский живот, стройные ноги – всё в ней на первый взгляд идеально. С ней было круто трахаться. Но каждый раз, просыпаясь наутро в её объятиях, Марк испытывал пустоту и дикое желание сбежать. В голове как транспарант горела надпись «Это ошибка». Но каждый раз он возвращался к ней, потому что дома было ещё хуже.

Девушка изящно скользнула по белоснежной простыне и приняла соблазнительную позу, призывно раздвинув ноги. Она определённо была готова:

– Может, ещё разок?

Марк разрывался между привычным желанием сбежать и предательски набухшим членом.

Дзинь. Телефон моргнул спасительным светом, и Марк с явным облегчением потянулся за ним. На экране мелькнула строка: «Привет. Можешь привезти мой учебник по латыни?» Приятное волнение растеклось по телу Марка. Желудок подкатил к горлу и на несколько секунд застрял в нём. Марк посмотрел на девушку, недовольно следящую за ним.

– Давай в другой раз, – бросил он и поднялся с кровати.

Игнорируя посыпавшиеся на него проклятья, Марк подхватил с пола одежду и вышел из комнаты, на ходу допечатывая ответ: «Буду через 15 минут».

* * *

Его пальцы нервно барабанили по рулю, отыгрывая незамысловатый ритм. Голова качалась в такт. Губы беззвучно повторяли слова засевшей песни:

Я был рождён для того, чтобы петь. Так чувствую сам и так есть. Но батя сказал, что я должен и надо Учиться, где надо, работать, как стадо. «Забудь о мечте», – говорила мне мать, На моё им желание было плевать… [1]

Марк взглянул на пассажирское сиденье, где лежала потёртая книга по латыни. Дрожь в пальцах прекратилась. Он взял книгу и повертел в руках. В брюках запищал мобильник. Выпустив книгу, Марк взглянул на экран, на котором горели буквы «МАТЬ». Звонила десятый или одиннадцатый раз – Марк сбился со счёту. Трубку брать не хотел, но и сбрасывать тоже. «Обидится же. А так прикинусь, что не слышал. Да и о чём нам с ней говорить? Снова будет просить извиниться перед отцом, лишь бы избежать ссоры. Сделать всё по воле этого старого урода, потому что так проще, но никак не правильнее. Мама, мама…»

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Звонок оборвался, экран погас. Марк с облегчением выдохнул и крутанул реле громкости на магнитоле. Музыка в машине взревела, заглушая гудение мыслей:

Я вырос простым, без золотой ложки во рту. Все преграды и барьеры мне по плечу…

Экран мобильного снова засветился. На этот раз звонил Тощий. Марк вырубил музыку и нажал зелёную кнопку «Принять».

– Братиш, здоров! – из трубки послышался громкий голос Тощего. – Ты куда пропал?

– Здорово. Да так, дела были.

– Мне тут мамка твоя звонила. Ну, вся в слезах такая. Говорит, ты трубку не берёшь.

– Говорю же, занят был, – отрезал Марк.

– А-а-а, знаю я твои «занят», Док. С бабой был?

– Не завидуй.

– Какой завидуй! Да я сейчас, пока говорю с тобой, трахаю шикарную тёлку!

Марк знал, что это ложь, и не преминул подстебнуть друга:

– Руку ты свою трахаешь, засранец!

Тощий заржал прямо трубку:

– Говнюк ты, Док!

– От говнюка слышу.

– Ладно. Ты сегодня на мою тусу прикатишь?

Марк секунду молчал, затем ответил:

– Скорее всего.

– Что ещё за «скорее всего»? Ты должен быть, понял? Это же будет самая улётная пати!

– У тебя тусовки каждую неделю.

– Те тусовки тихо сосут в сторонке. Эта тусовка – всем тусовкам тусовка! И если мой брат пропустит её, то будет последним куском…

– Ладно, ладно, приду, – согласился Марк.

– И захвати с собой ту жопастую блондиночку.

– Так тебе блондинка нужна или я?

– Братиш, ты меня обижаешь. Ты приходи для души, а тёлка для тела!

– Философ хренов.

Тощий снова засмеялся в трубку.

– Всё, Док, до вечера.

Марк отключил телефон и бросил на сидение рядом с книгой. Пора идти. Он снова взял учебник и приложил к носу. Пахло пылью и мокрой бумагой. «Совсем не как она», – с грустью подумал Марк. Собравшись с духом, он вышел из машины и направился к подъезду.

* * *

«Недурно пообщались», – спустя час Марк снова сидел в машине и нервно барабанил пальцами по кожаному рулю своей-папиной Мазды. Увидев Лизу, выбегающую из подъезда, он первым делом подумал: «Могла бы и приодеться». Тут же, будто отвечая себе же, отметил, что она хороша в любой одежде. А лучше без неё… Эта мысль возбуждала. Переведя взгляд на ширинку джинсов, он нервно заёрзал на сидении и с удвоенной силой застучал пальцами по рулю.

* * *

Музыка грохотала в ушах. Марк видел, как скользит взгляд Лизы по нему. Он, в свою очередь, не мог смотреть на неё. Не мог слушать её девчачьи разговоры. Всё, что он видел в ней, доводило до безумия: угловатая девичья фигура, горделиво торчащая грудь, порой даже чересчур резкие движения рук во время разговора. Её глаза в начале их знакомства казались ему прозаично серыми. А теперь они, как лакмусовые бумажки, подсказывали ему настроение хозяйки: перламутрово-серые, как утренний туман, когда она счастлива; антрацитовые, цвета предгрозового неба, когда злится. И этот запах волос. Сладкий кокос. Он слышал его каждый раз, когда входил в аудиторию на занятия. Когда ласкал грудь очередной безымянной подружки на одну ночь. И когда просыпался под утро, переполненный желанием и спермой. Всё это раздражало его, злило, накаляло до предела и разрывало изнутри. «Напиться, до забытья напиться. Только это поможет», – повторял он как мантру.

* * *