Клан – моё государство 3. - Китлинский

– Так перемещаться нам не приходилось,- признался Потапов.- Но кое-чему и мы учены. По крайней мере, выживать в сложных условиях могём.

– Это сейчас и требуется. Ну, а кому в "гроб" полезать – жребий кинуть придётся. Я бы и сам готов в него лечь, но никого из вас за руль пустить нельзя, очень это опасно. В "гробу" лафа – не дует, не метёт – пока едем, а встанем – всем тащить одинаково. В гроб мы сбросим ваши пожитки. На дно, чтобы мягче было – лыжи.

– Может их тут оставить?- предложил Апонко.

– Они тут кому нужны? Лешему если только. Вдруг на ходике что-то обломится, поедем сзади на лыжах, по очереди меняясь с седоком. Готовим сейчас горячее, чтобы перед дорогой похлебать, укладываем "гроб" и ждём, пока Трап выспится. Сто семьдесят в такую пургу – многовато для одного человека,- Жух распределил всем обязанности и стал сам готовиться к дальней дороге.

Глава 3

Скоблев быстро сполоснулся в душе, больше потратив времени на изучение кранов, вытерся и стал одеваться. Когда вышел в коридор, двое его ребят уже ждали.

– Долго подмываетесь, шеф,- подколол его Кундин.

– Это вы молодые прыткие, а я резвости этап уже миновал. Пошли,- ответил Скоблев.

Они спустились в холл и остановились. Все двери были закрыты. Они замерли в нерешительности.

– Куда нам?- спросил Пантелеев.- Встречавший нас Иван пошёл в те двери. Может, у них там столовая. Идём туда?- он посмотрел вопросительно на Скоблева.

– Пошли,- Скоблев направился к указанным дверям.

За дверьми их взору предстал большой кабинет. Иван сидел за столом и работал на компьютере. Увидев их, он махнул, чтобы подходили, когда они приблизились, он произнёс, неотрывно нажимая на клавиши:

– Не стесняйтесь. Это кабинет совещательный. Все наши работают в разных местах, кому где удобно, а последнее время не собирались. Пользуемся связью для общения и консультаций взаимных,- он выключил компьютер и встал.- Прошу за мной.

Вернулись в холл и из него направились в противоположные двери, где и была столовая, отличавшаяся от кабинета только высотой потолка, который был метрах в семи и с него свисали две старинные люстры. Стол был длинный и вокруг него стояли стулья с резными высокими спинками. С дальнего края стола было накрыто.

– Размещайтесь,- предложил Иван.- Где кому нравится.

Из дверей внутреннего пользования появился совсем молоденький парень и, поздоровавшись, занял свободное место рядом с Иваном. Следом пришли Янг и Нань.

– Ким,- представил молоденького Иван.- Вас не представляю, он в курсе кто вы.

– Опять ты, Кимыч, меня опередил,- усаживаясь рядом с Кимом, промолвил Янг.

– Спать на ходу не надо,- язвительно ответил ему Ким.- В большой семье еб… не щёлкают.

– С вами уснёшь, как же, без штанов проснёшься,- Янг стал накладывать себе в тарелку салат из большой чашки.- Мужики, вы не сидите сиднем. У нас самообслуживание. Берите всё, что глаз видит. В супнице борщ. Я просто не хочу, а вы без горячего с утра, вам необходимо.

– Да,- подтвердил Иван.- И пить не стесняйтесь. Наливайте себе по самочувствию. Вы хоть и гости, но чувствуйте себя сразу как дома.

Освоились быстро. Сотрудники Скоблева, ребята молодые до тридцати, выросшие в детских домах, разбросанных по всему необъятному Советскому Союзу, не нуждались в приглашении дважды. Они налили себе коньяк. Скоблев предпочёл водку, составив компанию Ивану и Наню, которая оказалась вовсе не водкой, а самым натуральным самогоном, но очень высокого качества. Градус был большой, что сразу дало себя знать лёгким жжением в горле и теплотой в желудке. Янг пить отказался, ему надо было ещё куда-то ехать. Не пил и Ким. Первую выпили за знакомство и приезд гостей, а дальше каждый сам себе наливал. Иван всматривался в приехавших: "А они ничего,- сделал он вывод.- Тимофей прав: с ними можно варить любую кашу".

По прошествии получаса Иван поднялся со словами:

– Извиняйте мужики, но мне пора,- он вздохнул.- Много работы. Рад, что вы приехали. Вы сидите сколько сможете. Янг, ты куда едешь?

– Вань, я вольный ныне. Свою миссию выполнил,- ответил тот.- Но надо в Берн подскочить.

– Зачастил ты братец туда что-то. Бабу завёл?- уходя к двери, сказал Иван, не дожидаясь ответа.

Ответил, появившийся из дверей, Поль Мюнжу.

– Он грудастую немку тискает,- и стал здороваться со всеми присутствующими рукопожатием.- Приехали, стало быть! Вот и славненько. Давайте по рюмашке пропустим за встречу,- он налил себе в рюмку коньяк.

– Это Поль,- представил его Янг.- Известный в наших кругах, как алкаш и бабник.

– Ты, Янг, дрочило. Что я тебе такого сделал, что ты меня не взлюбил?- Поль чокнулся со всеми и выпил.

– А за что тебя любить? Тебя есть кому любить. У тебя в Париже, небось, в каждом квартале по зазнобе, вот пускай они тебя и любят. Я же не голубой.

– Ты злой и завидущий. Давай местами меняться,- предложил Поль.

– Пошёл ты…,- Янг поднялся.- Бывайте мужики, и этого вертопраха не слушайте, долго с ним не засиживайтесь, а то он вам будет до самого утра про своих баб французских плести небылицы.

– Вали, вали,- крикнул ему Поль,- а то грудастая кого-нибудь вместо тебя пустит к себе в постель. Вот так всегда,- сказал он сокрушенно,- приедешь, тебе ни здрасти, ни до свидания. Одни обиды. Шучу, конечно, вы не думайте. Видимся редко. Я только на порог, а он, уже с порога. Работы многовато. Как вам Запад развитой? Нравится?

– Культурно,- ответил за всех Скоблев.

– Это кажется, на самом деле всё не так. Вчера в "Национале" с дамой познакомился в баре. Болтаем о том, о сём по-английски. Она уже не первой свежести, но выглядит прилично, акцента в речи – ноль, одета с иголочки. Цедим коньяк, кофе. Всё как надо. Вдруг появляется бритоголовый и говорит ей по-русски: "Любовь Антоновна, вас шеф просит позвонить срочно". Она ему: "Это тебе он шеф, а мне добрый дядечка. Я ему любовница, а он мне – дядечка с большими деньгами". И мне уже по-английски, так чтобы я понял, поясняет, что это её телохранитель пришёл сказать, что ванна готова и массажисты прибыли. Вот так братцы мои! Стерва ещё та. Время будет я вам её представлю, может, возвратившись домой в Москву, дружбу с ней сладите. Знакомство такое весьма необходимо в нашей гнилой работе.

– Она из России?- спросил Скоблев.

– Да. Тут сейчас не только любовницы, тут столпотворение целое. Семьи больших чиновников, родственники, друзья. Вы, почему перестали кушать? Рубайте, на меня не смотрите, я на французской диете: сухое вино и сыр,- Поль засмеялся.

– Вы из Франции?- решился задать вопрос Кундин.

– Точно, Фёдор,- ответил ему Поль.

– Нас по именам не представляли,- подчеркнул, хитро улыбнувшись, Кундин.

– Я ваши фото видел. Вас по именам буду называть, а Анатолия Давыдовича по имени и отчеству. Да, я из Французской республики, страны искусств, революций и большой русской эмигрантской общины. Во Франции тоже наплыв не меньший, чем тут.

– Такая же картина?- спросил Пантелеев, наливая себе и Кундину в рюмки под строгим взглядом Скоблева.

– Есть небольшая разница. Все стараются тут деньги пристроить в Швейцарии, берут кредитную карточку и катят по всему свету туристами. Кого не зацепи, все пути ведут сюда – в кантоны, в местные банки. Средние, но надёжные. Приходится время от времени наведоваться за получением наличности. Сегодня шесть миллионов собрал со своих должников,- Поль кивнул в сторону оставленного у порога кейса.- Нань, примешь?

– Утром,- ответил тот.- Ты ведь ночуешь?

– Да, хорошо,- согласился Поль.

– Не прощаюсь,- Нань встал.- Со стола не убирайте, я потом всё приберу,- и вышел.

– Трясёте?- осведомился Скоблев.

– Не всех. Особо наглых. А как иначе, руки ведь чешутся,- откровенно признался Поль.

– Много изымаете?- Скоблев налил себе половину рюмки.

– До пятидесяти миллионов долларов в месяц.

– Ого!- воскликнул Скоблев.

– В среднем. Летом больше, чем зимой. Францию имею в виду. А в Швейцарии круглогодично поступает. Но в Москве у вас таких криминальных капиталов можно спокойно в месяц по триста миллионов долларов сдёргивать.

– А ваши в Москве не практикуют?

– Тяжело.

– Почему?- Скоблев опрокинул содержимое рюмки в рот.

– Приходится много ездить. В основном, толкают сырьё, которое идёт с периферии, где, кстати, сложно копаться. Опять же, транспорт работает из рук вон плохо, а расстояния огромные. Причин достаточно. Везде не поспеть. Капиталы так или иначе, но оседают тут.

– Все сдают в общую кассу?- спросил Скоблев.

– Можно и самому распихивать, но это времени требует. Так что сдаём все добровольно, оставляя на мелкие текущие расходы. Здесь есть, кому отмыть. Финансовая группа у Янга чистит, моет и вкладывает.

– Но они ваши или нет?- не отставал Скоблев.

– А вы как думаете?- схитрил Поль.

– Не знаю, что вам ответить. Я в руках больше десяти долларов не держал,- сознался Скоблев.- Предположу, что вы имеете определённый процент.