Брачные узы (СИ) - Юлия Исаева

— Ты многое принимала в ней ради вашей дружбы, и я не сочту тебя плохим человеком, если ты откажешься от Камалии в угоду собственному разумению и жизненным планам, — призналась Глория, — Но ни она, ни ваши нынешние отношения не должны влиять на твое решение касательно брака с Даниэлем. Всё происходит очень быстро. Ты не собиралась замуж, а потом вдруг неудачная помолвка, предложение руки и сердца от Даниэля и ухаживания Августа, которые ты не принимаешь, но и отвергать не спешишь. Ты запуталась, и спешка делу не поможет. Один раз мы уже наблюдали, чем заканчиваются подобные повороты судьбы.

— Мне так отчаянно хочется быть с Даниэлем, я так дорожу тем, что осознала собственные чувства, что нет ничего, чему бы я ни нашла оправдание, если речь о его благородии. Мы обсуждаем с тобой мою жизнь, моё будущее, а я вижу не свободу, которую обещает этот брак, и не риск, связанный с этим обещанием, а возможность зваться его женой, быть его женой, любить его и добиваться взаимности. И это всё к тому же ужасно пугает. Я уже сейчас боюсь потерять то, чего могу никогда не обрести.

— В таком случае, — Глория погладила сестру по щеке и улыбнулась, не скрывая нежности, — Ничто не убедит тебя отказаться от этой затеи. Пусть она и неожиданна. Кто бы мог подумать, ты грезишь о браке.

— Я мечтаю о мужчине и о том, что должно связать нас перед людьми, о возможности сделать нас с Даниэлем не просто супругами, но настоящей семьей.

— Следует обдумать ответ, — заключила Глория, желая поддержать сестру и не видя тому ни одного препятствия, коль скоро девушка влюбилась и не планирует отказываться от собственных чувств, — Ответ и то, каким образом ты дашь знать о своем согласии или отказе.

— Чтобы увидеть его, мне следует вернуться в столицу, но я, как мне кажется, не готова…

— И времени на раздумья не так уж много, — добавила Глория, понимая, что ситуация с Эльви требует каких-то действий, — Если ваш брак для его благородия — способ решить вопрос с опекунством, а ты считаешь единственно правильным объясниться с ним лично, стоит завтра же ехать в Элаузу.

— Не знаю…

— Может, я слишком тороплюсь и противоречу собственным словам об осторожности, но письмо идет примерно столько же, сколько хороший экипаж. Я останусь здесь и прослежу за домом, хотя при наличии управляющего и это без надобности.

— Ехать в столицу ради мужчины это…

— А кто, кроме нас, знает истинную причину твоего возвращения? Родители удивятся, но и только. Все остальные предположат что-то свое, до чего нам с тобой никакого дела нет и быть не может. Если намерения Даниэля в действительности такие, как указано в письме, он отыщет повод навестить тебя и прояснить всё, что есть или может быть между вами.

— Разве, не получив ответа письмом, он не сочтет, что его послание не дошло?

— Не глупи. Внезапность твоего возвращения сложно истолковать иначе, как попытку дать ответ единственным доступным способом. И даже если он окажется настолько недальновиден, как ты боишься, твое появление в столице — прекрасный повод повторить сделанное предложение. К тому же, из письма не ясно, когда именно Даниэль окажется в Элаузе[30], не понятно также и то, где именно он находится. Странно, что мы обе не подумали об этом сразу. По какому адресу давать ответ?

— Ты права.

— Будем считать, что ты рассеянна от любви, а я из-за беременности, что тоже в некотором смысле последствие романтических чувств, — Глория усмехнулась, — Отправляйся в столицу и жди его возвращения или же визита, если он к тому моменту уже вернется.

— Сейчас же велю готовить экипаж, — взволнованно заключила Софи, без особого изящества вскакивая с дивана.

15 апреля 1508 год со дня изгнания Лауры

София рэи'Бри шлет привет Глории лау'Саур, урожденной рэи'Бри

До сих пор странно осознавать, что именно ты вдохновила меня пойти на эту странную авантюру с поездкой в столицу. Добралась я без приключений и даже с удовольствием, поездка оказалась необременительной и приятной, несмотря на волнение, чего нельзя сказать о приеме, оказанном мне в доме отца. Впрочем, прием — это преувеличение, меня не просто не ждали, меня не пожелали видеть, и вот уже второй день я являюсь гостьей в собственном доме, притом гостьей нежеланной. Один лишь Алихан хоть как-то пытается проявлять участие. Учитывая требовательность отца, нашему брату приходится нелегко, выступая в некотором смысле против воли родителя. Алихан огорчен и раздосадован, но не видит способа воссоединить нашу семью. Во всяком случае, сейчас.

Теперь о тех делах, которые привели меня в гнездо недоброжелателей. Его благородия нет в столице, но исходя из того, что болтают в городе, его приезда ждут со дня на день. Даниэль отбывал с какой-то особенной миссией, деталей которой не знают, но о самом её существовании говорят даже без сведений о подробностях. Есть и ещё одна важная новость, которая и радует, и печалит одновременно. Даниэля включили в число тех, кого действие закона о сиротах благоразумно обойдет стороной. Всё дело в особенностях его службы, в том, кому и какие одолжения он делает, находясь в должности, обозначенной, как одна из важнейших для безопасности страны. Радует то, что Эльви не лишится его опеки, печалит то, что я, возможно, никогда не стану сэу'Верли, ведь надобность в том отпала, а официального предложение не было, следовательно, не было вообще никакого предложения. Думаю, выехать обратно в заточение в ближайшую неделю, чтобы не срываться с места так скоро после приезда и не вызвать ещё больших толков. К тому же, Август настойчиво ищет встречи, что сейчас, как ты понимаешь, последнее, чего бы мне хотелось.

Говорить о чувствах не нахожу уместным, ты вполне способна представить, каково мне.

Твоя сестра София.

В столице погода стояла теплая, ветер, если и был, то совсем не ощущался из-за плотного строя роскошных особняков, не дающих ему разгуляться. Полуденное солнце слепило глаза, заставляя аристократов прикрываться от него небольшими кружевными зонтиками, достаточно изящными для того, чтобы служить прелестным и вполне уместным аксессуаром в любой, даже не солнечный, день.

София шла под руку с его светлостью Августом, их пару сопровождал молчаливый и намеренно погруженный в себя Алихан. Волосы Софии были тщательно спрятаны под высокую шляпку, а лицо закрыто легкой белой вуалью, делавшей её личность очевидной лишь благодаря идущему неподалеку младшему брату.

Ей вполне нравилась прогулка, хотя вразумительного диалога не получалось. Август рассказывал о новых приобретениях для конюшни, вскользь упоминал особо пикантные светские новости и дела общих знакомых, полагая, что юная рэи'Бри так долго была в отдалении, что не знает и части самых интересных поворотов чужих судеб. София не спешила отвечать, ограничиваясь кивками и невнятными возгласами. Она не смогла отказаться от визита его светлости из соображения приличий и теперь немного жалела, что не сказалась больной.