Россия на Средиземном море - Александр Широкорад

В крепостях острова Корфу при приеме по осмотру определенных оказалось мортир медных разных калибров 92, чугунных 9-ти пудовых каменнострельных 13, голубиц (гаубиц) медных 21, пушек медных разных калибров 323, чугунных разного калибра 187, ружей годных 5495… пороху разных сортов 3060 пудов, пшеницы немолотой в разных магазинах до 2500 четвертей и… морского и сухопутного провианта по числу французского гарнизона месяца на полтора, также оказалось во многих магазинах по разным должностям припасов и материалов немалое количество.

Судов, при Корфу находящихся: корабль 54-пушечной, обшитый медью «Леандр», фрегат 32-пушечной «Бруна» («Ля Брюн»), полакра «Экспедицией» о 8 пушках медных, одно бомбардирское судно, галер 2, полугалер годных 4, негодных 3, бригантин негодных 4 и 3 купеческие судна, и оные купеческие судна надлежит казне или хозяевам; велено комиссии об них сделать рассмотрение; в порте Гуви один 66-пушечный корабль ветхой, также один корабль, 2 фрегата ветхие, затопшие; при крепости же Корфу и в порте Гуви нашлось не малое количество дубовых и сосновых лесов, годных ко исправлению кораблей и в перемену рангоута…

Февраля 23. 23 числа послано на корабль «Леандр» пристойное число жителей для его исправления, а на фрегат «Бруна» посланы служители с турецкой эскадры, которой по согласию главнокомандующих соединенными эскадрами взят турками, а корабль «Леандр» достался российской эскадре»[64].

Горацио Нельсон был, безусловно, талантливым адмиралом, но в жизни он был на редкость упрям и мелочен. Еще во время осады Корфу он через британского посла в Стамбуле добивался от турецкого правительства передачи корабля «Леандер» Англии. После сдачи Корфу великий визирь предложил Томаре обменять «Леандер» на фрегат «Ля Брюн», доставшийся при разделе трофеев туркам, да еще и приплатить.

18 мая 1799 г. Ушаков ответил Томаре: «Об отдаче корабля «Леандера» без особого повеления государя я не могу, а будет, мол, повеление, я все исполню». Аналогично наш адмирал ответил на личное послание Нельсона. Тогда сэр Горацио решил действовать через посла в Петербурге Витворта, того самого, который готовил и заговор против Павла I. «Рыцарь на троне» ответил в стиле булгаковского Ивана Васильевича: «Кемска волость? Пущай забирают!» В итоге Ушакову пришлось расстаться с единственным ценным призом.

Как уже говорилось, в целом вся кампания 1798—1799 г г., ведомая Павлом против революционной Франции, противоречила интересам Российской империи. Лишь взятие Корфу в какой-то мере оправдывало посылку эскадры на Средиземное море.

По всей империи повторяли слова фельдмаршала Суворова: «Великий Петр наш жив. Что он, по разбитии в 1714 году шведского флота при Аландских островах, произнес, а именно: природа произвела Россию только одну: она соперницы не имеет, то и теперь мы видим. Ура! Русскому флоту!.. Я теперь говорю самому себе: зачем не был я при Корфу, хоти мичманом!»

Вопрос о дальнейшей судьбе Ионических островов обсуждался Россией и Турцией еще до взятия Корфу. Турки предлагали передать их Неаполитанскому королевству или создать там княжество, зависимое от Турции. Павел же предложил учредить на островах… республику! Конечно, по современным понятиям конституция этой республики была не совсем демократической. Так, выборы в Большой Совет проходили по куриям, отдельно для каждого сословия. Но тем не менее факт остается фактом, Павел I стал первым русским царем, учредившим республику.

Глава 8

Борьба за Италию

Пока адмирал Ушаков освобождал Ионические острова, в Италии развернулись драматические события. В конце 1797 г. в Папской области начались выступления якобинцев, боровшихся за создание единого итальянского государства. В распоряжении папы Пия VI имелось около пяти тысяч наемных солдат. Они вместе с толпой фанатиков начали расправы над республиканцами, часть из которых попыталась укрыться во французском посольстве в Риме. Посольство подверглось обстрелу, французский генерал Дюфо был убит.

В начале февраля 1798 г. французские войска под командованием генерала Бертье вторглись в Папскую область. Папская армия капитулировала, а сам Пий VI был арестован и отправлен во Францию, где и умер в августе следующего года. В области была провозглашена Римская республика. Теперь французские войска оказались на границе королевства Обеих Сицилий.

Королевство Обеих Сицилий, или, как его иногда называли, Неаполитанское королевство, размещалось на Апеннинском полуострове южнее папских владений и на острове Сицилия. К концу XVIII века численность населения королевства достигла 6 миллионов человек, из которых 4,5 млн. проживали на полуострове и 1,5 млн. – на Сицилии. Неаполитанская армия состояла из 60 тысяч человек. Флот располагал тремя кораблями и несколькими фрегатами.

В Неаполе еще во время орловской «Архипелажной экспедиции» сидел на троне все тот же толстый и глупый Фердинанд IV со своей ненаглядной Каролиной, ставшей еще более старой и распутной. Однако к этому времени на неаполитанском Олимпе появились и новые персонажи – британский посланник Уильям Гамильтон и его супруга Эмма. Уильяму уже стукнуло 68 лет, а его супруге было на 35 лет меньше. У нас давно сложилось мнение о чопорности и порядочности британской аристократии. Увы, это только миф, и история четы Гамильтонов только подтверждает это.

Эмма Лайтон-Харт родилась 26 апреля 1765 г. в бедной многодетной семье сельского кузнеца. В 14 лет ее отдали в прислуги. Девочка быстро сообразила, как сделать карьеру, и стала порхать из постели в постель сильных мира сего. Наконец в 1782 г. Эмма оказалась в постели Чарльза Гревиля. Вскоре Чарльз решил жениться и сплавил красотку своему дяде Уильяму Гамильтону. Ну а Эмма сумела вынудить старика жениться.

Британский свет не только простил сэру Гамильтону этот брак, мало того, его отправили послом в Неаполь. Надо ли говорить, что там две дамы столь разного происхождения и столь одинакового поведения быстро сошлись. Эмма стала лучшей и единственной подругой королевы, а злые языки поговаривали, что и любовницей.

Естественно, что Фердинанд IV и Каролина пришли в ужас, узнав о занятии французами Папской области. Но вот 22 сентября 1798 г. в Неаполь прибывает эскадра адмирала Нельсона с известием об абукирской победе. Французы разбиты, злодей Бонапарте заперт в Египте. Еще в море английскую эскадру встретили сотни судов и лодок с ликующими неаполитанцами. Первой к флагманскому кораблю «Вэнгарду» подошла барка английского посланника Гамильтона. Его встретили салютом из двенадцати орудий. Дальнейшие события Нельсон так описывал своей жене: «Сцена в лодке была эффектна. Жена посланника с возгласом «О Боже, неужели это возможно!» упала в мои объятия в обморочном состоянии… Я надеюсь когда-нибудь представить тебе леди Гамильтон. Она – одна из лучших в мире женщин».

Через час на «Вэнгарде» снова произвели салют из 21 орудия, приветствуя Фердинанда IV, лично пожаловавшего на борт английского корабля, чтобы поздравить адмирала с победой.

Веселье в Неаполе не прекращалось в течение нескольких дней. Всюду играла музыка, светилась иллюминация, давались приемы и обеды в честь победы англичан.

29 сентября (по новому стилю) Нельсону исполнилось 40 лет. Во дворец Сесса были приглашены 1800 гостей. В большом зале возвели ростральную колонну с выгравированной на ней надписью «Veni, vidi, vici» и именами английских капитанов, сражавшихся при Абукире.

В общем, «крокодилы, пальмы, баобабы и жена британского посла!»[65].

И вот сей любовный триумвират, или треугольник, как хотите, задумал изгнать французов из Италии. Фердинанд IV затеял мобилизацию и довел численность неаполитанской армии до 100 тысяч штыков. Эскадра Нельсона высадила 7 тысяч неаполитанцев у Ливорно, а сам король с 60-тысячной армией вторгся в Римскую республику.

Однако командовать войсками король не умел, да и не любил. Вообще говоря, он, кроме охоты, ни в чем толком не разбирался. Посему на должность главнокомандующего неаполитанским воинством пригласили австрийского фельдмаршала-лейтенанта Карла Мака, барона фон Лейбериха. Познакомившись с Маком, Нельсон заявил: «Мак активен, у него интеллигентный взгляд на вещи, и я не сомневаюсь, что у него все пойдет хорошо».

Мак и Фердинанд вступили в Рим. Там 14 ноября король выпустил манифест, в котором заявлял, что начал войну с Французской республикой, потому что она захватила остров Мальту, сюзереном которого он был, и угрожает существованию его трона созданием Римской республики.

Французский генерал Шапионе с 25 тысячами солдат, из которых свыше 8 тысяч были итальянцами и поляками, контратаковал неаполитанцев и 9 декабря разгромил их. 13 декабря неаполитанцы бежали из Рима, а на следующий день в Вечный город вступили французы. Мак сумел собрать свою армию только за рекой Вольтуро между Капуей и Казерте. Несмотря на то что король велел раздать оружие крестьянам и городским люмпенам, 10 января 1799 г. Маку пришлось капитулировать. По условиям капитуляции крепость Капуя передавалась французам, занявшим все королевство, кроме Неаполя и его окрестностей. Король обязывался немедленно уплатить 10 миллионов на содержание армии и закрыть свои порты для англичан и русских. Маку же разрешалось свободно проследовать в Австрию.