На берегах любви - Шанна Кэррол

Шелл снова рассмеялся:

– Ну, такого не произойдет. Слабые умрут, так же как этот цыпленок, и тем лучше – меньше забот. Но кто-то обязательно останется. Так бывает всегда.

Наступило неловкое молчание, которое внезапно было прервано раздавшимся снаружи громким криком.

Капитан Грегори вскочил:

– Ветер!

Шелл вытер губы и хлопнул Пуллэма по плечу:

– Ну вот, а вы волновались. – Вслед за Грегори он поспешно вышел из каюты.

Пуллэм бессильно опустился на стул; кажется, он даже забыл о присутствии Мари и поэтому вздрогнул, когда она начала убирать со стола.

Мари сочувственно улыбнулась ему:

– Как это великодушно с вашей стороны – думать о людях.

Ее яркие полные губы манили, словно экзотический плод, и лейтенант, подавшись вперед, коснулся плечом ее груди.

– Мужество сочувствующего часто остается невознагражденным.

В этот момент Мари поняла: этот человек – единственный на корабле, кто сможет ей помочь. Но поддастся ли он…

– Истинный джентльмен сам ищет для себя награды.

Пуллэм встал. Глаза его жадно уставились на соблазнительное тело. Он схватил Мари за руки, притянул к себе. Она не сопротивлялась и даже скорее наслаждалась вновь обретенным сознанием собственной власти. Если правильно повести игру, этот наивный и страстный молодой человек может оказаться ключом к ее спасению.

– Мистер Пуллэм! – донесся с палубы голос капитана Грегори, и лейтенант так резко оттолкнул ее, что Мари едва не упала.

Выскочив за дверь, он помчался по палубе к капитанскому мостику.

Мари поправила блузку и пригладила волосы. Губы ее как-то сами собой сложились в улыбку. Впервые за долгое время ей показалось, что у нее появился шанс.

Хоуп сидела на куче мешков, служивших ей кроватью и рабочим местом.

– Задерни-ка получше занавеску, лапушка.

Мари ответила вопросительным взглядом – поблизости не было никого, за исключением нескольких уставших моряков, спавших мертвым сном.

– Ребята скоро спустятся, злые как черти. Боюсь, что теперь их не остановишь.

Мари не двигалась с места.

– В чем дело, цветочек?

Мари вздохнула:

– Ни в чем. Вот. Цыпленок.

Она положила пакет с остатками цыпленка на колени Хоуп, и та, схватив его, тут же впилась зубами в так редко перепадавшее им лакомство. Не переставая жевать, она порылась в складках своей юбки и достала оттуда бутылку рома.

Мари опасливо оглянулась.

– Я ее стянула, так что держи язык за зубами. Если Джузеппе увидит, ни капли не оставит… – Хоуп поднесла бутылку ко рту и сделала два огромных глотка. – Хочешь?

Погруженная в свои мысли, Мари молчала. Хоуп приблизила к ней лицо почти вплотную.

– Скажи что-нибудь, цветочек. Ты такая тихая… Думаешь, они про тебя забудут? Не надейся. Я видела их лица и знаю, что это такое. Жара, штиль, тяжелая работа… Не веришь?

– Оставь меня в покое, Хоуп.

Внезапно на деревянной перекладине появилась когтистая лапа. Темно-серая шелковистая шерсть, блестящие глаза. Крыса… Хоуп схватила деревянный брусок и запустила им в зверька, но не попала, и крыса скрылась за перегородкой.

– Хоть стакан грога. Мы это заслужили.

– Точно, еще как заслужили.

– Хочешь, чтобы с нами сделали то же, что и с беднягой Джошуа?

Том Ганн обвел сгрудившихся вокруг моряков недобрым взглядом.

– Помолчали бы лучше. Сами знаете, любой из нас поступил бы так же, если бы представился случай.

– Ну да. А потом за это в петлю, – заметил Нэд Слай.

– Ну, сначала им придется изрядно попотеть, – произнес человек по имени Бен Тримэйн. – А тебя, Нэд, я хочу предупредить: плохо кончишь.

Взбешенный моряк схватил Бена за горло, и сразу стало ясно, что в костлявых руках этого щуплого человека с ястребиным лицом таилась поразительная сила.

Том Ганн растащил дерущихся одним движением мощной руки.

– Все! Хватит, я сказал.

Но Нэд никак не хотел успокаиваться.

– Ты мне осточертел, Том Ганн! Всегда суешься куда не просят. Делай то, не делай это, не дерись, держись подальше от женщин… Черт! – Нэд согнулся пополам, получив удар увесистого кулака в живот.

Это послужило сигналом – едва сдерживаемая ярость моряков вырвалась наружу. Кто-то кинулся на Ганна и лягнул его в колено. Гигант упал. Другой моряк тут же прыгнул ему на плечи. Ганн отбивался, как бешеный бык, и нападавшие отлетали в разные стороны, но когда Нэд Слай схватил треногий стул и нанес ему сокрушительный удар по голове, Том упал на пол без сознания. Слай торжествующе взревел.

– Все, с ним покончено! А теперь к женщинам.

Прежде чем остальные успели опомниться, он рванулся к простыне, отделявшей женскую половину, и отдернул ее.

Мари отступила назад, а Хоуп схватила матроса за ногу.

– Черт возьми, дорогуша! Хочешь покувыркаться? Всегда пожалуйста.

Она подняла юбки, обнажив мясистые белые бедра.

Слай вырвался из ее рук.

– Мне больше нравится та, что помоложе.

Он шагнул к Мари, но споткнулся о мешок с зерном.

Что бы ни случилось, этот матрос не должен до нее дотронуться. Мари проскользнула мимо… и оказалась в окружении его разъяренных собратьев.

– Давай-давай, Нэд.

– Хватайте ее. Передайте ему.

– Да ладно, мне она тоже подойдет!

Перед Мари заколыхалось море обезумевших неразличимых лиц. Охваченная паникой, девушка в ужасе озиралась по сторонам. Спасения не было – отовсюду к ней тянулись жадные руки. Кто-то схватил ее за блузку, повернул, другой ухитрился ухватить ее сзади за ягодицы.

– Ну-ка, Пул, держи ей руки.

Мари ударила нападавшего каблуком в голень.

– Ноги… ноги держите!

В этот миг никто из моряков не подозревал о нависшей над ними угрозе. Неожиданно выступив из тени, Хоуп обрушила драгоценную бутылку с ромом на голову уже расстегивавшего штаны матроса. Облитый ромом, весь в осколках, Пул взвыл, отпустил Мари и заковылял прочь, взывая о помощи. Вне себя от ужаса, Мари отступила к Хоуп. Тем временем Нэд осторожно продвигался вперед, не спуская глаз с бутылки в руке женщины.

– Ты ему голову разбила!

Хоуп печально посмотрела на лужицу рома у своих ног.

– Черт с ним и с его головой. У меня сердце разбито.

Нэд перевел взгляд на Мари. Голос его зазвучал мягко, едва ли не ласково:

– Все, сестренка, хватит этих штучек. Том отключился, а мы больше ждать не хотим. Капитан прислал тебя сюда, сама знаешь для чего. Давай отрабатывай свой хлеб. Ну, ты готова или нет?

Мари наконец пришла в себя. Сделав глубокий вдох, она внимательно взглянула на Нэда и мрачно улыбнулась:

– Что ж, если на то пошло, Нэд Слай, я готова, – в руке ее внезапно сверкнул кинжал, – и располосую тебя на части, если ты сделаешь еще хоть один шаг.