По заказу - Дик Фрэнсис

– Так вот, в Глочестере неделю назад пропала маленькая девочка, и ее только что нашли мертвой. Точнее, полиция обнаружила детский труп, и, очевидно, это она. Мы ждем официального опознания, хотя особых сомнений у нас нет. Бедная малышка. Мне неизвестна причина смерти, но, должно быть, это убийство. Как же могли такое сделать с десятилетним ребенком? Мне от одной мысли дурно становится.

– Извините, – растерянно произнес я. Похоже, он отвратительно провел это субботнее утро.

– Я ненавижу свою работу, когда речь идет о детях. И рад, что такие случаи редки. Всего третий за двадцать пять лет моей службы.

– А что вы собирались сообщить мне вчера по телефону? – спросил я.

– Судмедэксперты получили результаты. Да, это то самое оружие, из которого был убит Уокер. И Бартон явно стрелял из него в день своей смерти. На его руках остались следы пороха. И на рукаве тоже.

«О черт», – подумал я.

– И вы верите, что это было самоубийство?

– В Теймз Валли все согласны с таким мнением, у них полное единодушие. Но пусть решает следователь.

– Разве вам не кажется странным, что оружие по-прежнему было у него в руке? Оно непременно должно было выпасть, когда он выстрелил, не так ли?

– В случаях самоубийства человек нередко крепко сжимает оружие и оно не падает. Нечто вроде рефлекса. После смерти пальцы трудно бывает расцепить. Инспектор Джонсон признался, что не без усилий вырвал оружие из руки Бартона. Посмертное окоченение и все такое.

Он поделился со мной множеством информации. Ее было даже больше, чем мне нужно.

– Вы продолжаете расследовать обстоятельства смерти Хью Уокера? – осведомился я.

– Мы сейчас ждем дознания.

Я понял, что его слова означают «нет».

– А как насчет того, что Билл Бартон был уже мертв, когда выстрелил из оружия? – решил выяснить я.

– Что вы имеете в виду? – изумился Карлисл. – Как он мог выстрелить, если был уже мертв?

– Предположим, вы хотите замаскировать убийство под самоубийство. Сначала вы стреляете Биллу в рот. Потом вкладываете оружие в его мертвую руку и снова нажимаете спусковой крючок, в этот раз его пальцем. Все, цель достигнута. На руке повсюду видны следы пороха, и никто не сомневается в самоубийстве.

– Но из револьвера был произведен лишь один выстрел.

– Откуда вы знаете? – поинтересовался я.

– Согласно Джонсону, в цилиндре был только один использованный патрон.

– Убийца мог заменить пустые патроны новыми.

– Тогда отчего же не нашли вторую пулю? – задал резонный вопрос Карлисл.

– Возможно, инспектор Джонсон ее как следует и не искал.

Глава 11

Приехав на скачки в Ньюбери. я то и дело оборачивался по сторонам и вновь расспрашивал о Хью Уокере и Билле Бартоне. Одно дело – обсуждать проблему с Карлислом, но продолжать подвергать сомнению теорию всепоглощающего чувства вины, приведшего к самоубийству, здесь, на ипподроме, могло оказаться опрометчивым и опасным. Особенно после короткого сообщения, направленного Марине прошлым вечером. Я помахал искусственной рукой привратнику, который взмахнул мне в ответ своей и пропустил как старого знакомого. Потом я припарковался на стоянке для тренеров и жокеев.

Рядом с моей машиной остановился огромный «Ягуар», и из него выбрался Эндрю Вудвард.

– Хэлло, Сид, – поздоровался он. – Как дела?

– Спасибо, мистер Вудвард. Отлично. – Я никогда не называл его Эндрю.

– Мне сказали, что я могу с тобой проконсультироваться.

– О чем? – спросил я.

– О рекомендации. Я принимаю в свою конюшню второго ассистента. Для одного у меня сейчас слишком много лошадей.

Я вспомнил, что Джонни Энстон забрал у Билла своих. Другие владельцы, наверное, последовали его примеру.

– Что я могу для вас сделать?

– Чуть ли не каждый советует мне проверять полученные рекомендации у Сида Холли. – Судя по его тону, он был с этим не согласен. – Я и сам неплохо разбираюсь в людях, но уж если ты здесь, то, будь добр, подтверди мне одну характеристику.

– Какую?

– Поделись своим мнением о кандидате, которого я выбрал.

– Охотно вам сообщу, если мне о нем что-нибудь станет известно.

– Точнее, о ней. Девушку зовут Джульет Бёрнс. Она работала у Бартона.

– Я с ней знаком, – откликнулся я. «Недолго же она искала работу», – мелькнуло у меня в голове.

– Ну и что ты о ней думаешь?

– Я ее не слишком хорошо знаю, но был дружен с ее отцом и видел ее еще ребенком. А в последнее время раза два встречался с нею у Бартона. – Я не стал говорить ему, что одна встреча произошла сразу после того, как Джульет обнаружила своего шефа со снесенной выстрелом половиной головы. И вспомнил вечер, когда она обходила стойла. – Кажется, она хорошо управляется с лошадьми. Но, если хотите, я подробнее проверю ее рекомендацию.

– Так я и знал, что потеряю время даром. И зачем только я к тебе обратился? Любой человек из мира скачек мог бы мне это сообщить, – злобно ухмыльнулся он. – Не понимаю, что в тебе находят люди. По-моему, ты просто бывший жокей.

Он повернулся и отошел.

– Мне тоже кое-что известно! – выкрикнул я ему вслед. – Две ваши знакомые дамы – владелицы лошадей – платят вам немалые деньги, совсем не тренерские, за использование их имен для рекламы вашей конюшни.

Он остановился и неторопливо оглянулся на меня.

– Это чушь, – заявил Вудвард.

– Вы и сами являетесь владельцем лошадей.

В этом не было ничего незаконного, просто небольшой обман игроков, делавших ставки. Однако Жокей-клуб не одобрял подобную практику. Я знал и о его романе с одной из упомянутых дам.

– Ты строишь предположения, и не более того. Никаких доказательств у тебя нет, – жестко отрезал он.

– Уж как вам нравится.

– Где это ты пронюхал?

– Повторяю, мне о вас кое-что известно. – Я умолчал о своем откровенном разговоре со второй владелицей лошадей. С нею у него не было романа, и она выдала мне эти обрывки информации из ревности к сопернице.

– А кто еще об этом знает? – насторожился он.

– Никто, – ответил я. – Пока что.

– Ну и держи свой проклятый язык за зубами. Слышишь меня, а не то пожалеешь. – Вудвард опять повернулся и зашагал ко входу на ипподром.

«Черт, – подумал я. – Почему я нарвался на оскорбление? Конечно, пустяк, но противно. И почему стал доказывать ему, что я не просто бывший жокей? Отчего нажил себе нового врага, когда мне так нужны друзья и без них расследование топчется на месте? Это было глупо, очень глупо».

Настроение сразу испортилось, я старательно избегал столкновений с Эндрю Вудвардом и никому не упоминал ни о Хью Уокере, ни о Билле Бартоне. Даже погода вступила в заговор с силами зла, усугубив мое уныние. Ясное свежее утро сменилось холодным сырым полуднем, а я не взял с собой пальто. Оставил его в Лондоне из-за спешных сборов прошлым вечером.

Вудвард выиграл в большом заезде. При вручении приза он с сияющим видом стоял под дождем. Это был приз одного из не плативших ему владельцев, у которого хватило ума не присутствовать на скачках.

Он сиял до тех пор, пока не заметил, что я за ним слежу. В тот момент я забыл об осторожности и оказался на виду. Вудвард мрачнел с каждой секундой и не скрывал своей неприязни ко мне.

Я попробовал отвлечься и представил себе, как тайком выдергиваю какой-то волосок Вудварда для проверки его ДНК. Однако жалкие кустики волос остались лишь на его макушке, плотно прикрытой коричневой фетровой шляпой. Да, до них не доберешься, у меня ничего не получится. Вообще-то Марина легкомысленно отнеслась к поставленной задаче, решив, что я без труда добуду необходимые частицы.

Я скрылся из его поля зрения и обнаружил, что приблизился к ступенькам весовой, а рядом со мной стоит Питер Энстон в бриджах и высоких ботинках.

– Хэлло, Питер, – поздоровался я. – Вижу, вы готовы к заезду.

– Привет, Сид. Да, и наконец-то поскачу не на букашке. Сегодня у меня отличный быстроногий конь по кличке Роадтрейн. Он так и рассекает пространство.

– Желаю удачи.

– Спасибо. – Он повернулся, собираясь войти в теплую комнату.

– Питер, – окликнул его я. – Вы не в курсе, долго ли ваш отец был директором «Давайте сделаем ставки»-лимитед?

Я уже выяснил ответ на свой вопрос, ознакомившись с веб-сайтом «Компани'з Хаус», но хотел убедиться, что Питеру известно об этой связи.

– Много лет, – не задумываясь, сказал он. – Папа помог Джорджу основать компанию. И сразу стал ее директором. Не исполнительным.

– И он знал Джорджа еще до основания компании?

– Естественно. Мы знаем Джорджа всю жизнь. Простите, Сид. Я должен бежать.

Он спустился по ступенькам и исчез в раздевалке – святая святых, куда меня больше не пускали.

Итак, Джонни Энстон и Джордж Логис, он же Кларенс Логистейн, – старые знакомые. Любопытно, где же они встретились?