Сухопутные линкоры Сталина - Максим Коломиец

Был и еще один «боевой» дебют Т-35. На этот раз в кино. Речь идет о документальном фильме «Битва за Москву». Некоторые эпизоды картины снимались под Казанью, и в этих съемках участвовали два Т-35 с КБТКУТС.

До наших дней сохранился один экземпляр тяжелого танка Т-35. Он экспонируется в Военно-историческом музее бронетанкового вооружения и техники в подмосковной Кубинке.

Немецкие солдаты на брошенном танке Т-35. Июль 1941 года.

Оценка машины

Без преувеличения можно утверждать, что танк Т-35 – единственный в мире пятибашенный танк серийной постройки – является уникальной боевой машиной!

Состав и размещение его вооружения оптимальны для многобашенного танка. Пять башен, расположенных в два яруса, позволяли сосредоточить массированный огонь из 76-мм, одной 45-мм и трех пулеметов вперед, назад или на любой борт. Однако столь большая огневая мощь потребовала увеличения числа членов экипажа и усложнения конструкции танка. Двухъярусное расположение башен обусловило значительную высоту машины, что повышало уязвимость танка на поле боя. Без малого 10-метровая длина привела к резкому снижению маневренных характеристик – отношение длины танка к его ширине составляло 3,03.

Кроме того, Т-35 имел большое количество недостатков, особенно касающихся двигателя и трансмиссии. К сожалению, до конца их так и не удалось устранить. Самое слабое место, пожалуй – это бортовые передачи и система охлаждения двигателя. Справедливости ради следует сказать, что подвеска Т-35 при всей ее громоздкости в целом зарекомендовала себя хорошо.

Хотелось бы поделиться с читателями некоторыми впечатлениями от непосредственного знакомства с машиной.

Немецкие солдаты осматривают брошенный Т-35 выпуска 1936 года.

Немцы фотографируются на фоне брошенного из-за поломки Т-35. Июль 1941 года.

Брошенный Т-35 с коническими башнями. Июль 1941 года. Танк выпуска 1939 года с наклонной подбашенной коробкой.

Т-35, доставленный для испытания на полигон в Куммерсдорфе. Осень 1941 года. Танк выпуска 1938 года с дополнительным бронированием шаровых установок малых башен.

Т-35, доставленный для испытания на полигон в Куммерсдорфе.

На листах корпуса и башнях немцами проставлены толщины брони.

Прежде всего поражает высота расположения надгусеничных полок – без малого два метра! Так что взобраться на танк стоит большого труда, а если нет специальных лесенок – без посторонней помощи практически невозможно. Учитывая, что в танкисты предпочитали брать людей невысокого роста (примерно 160 см), можно себе представить, каково было «экипажу машины боевой» занимать по тревоге свои места.

Внешне Т-35 ошеломляет своими размерами, но, очутившись в танке, поражаешься его тесноте. И это учитывая, что находящаяся в Кубинке машина разукомплектована – отсутствует ряд деталей внутреннего оборудования, некоторые перегородки, радиостанция, нет боекомплекта и, само собой разумеется, экипажа. Боевые отделения не сообщаются между собой, так что проникнуть из одного в другое без выхода из танка невозможно. Обзорность из Т-35 крайне низкая, особенно с места механика-водителя. Можно предположить, что в боевых условиях ему приходилось вести машину чуть ли не в слепую: смотровые щели позволяли видеть местность только слева и впереди, да и то в весьма ограниченных секторах.

Но самой большой проблемой было покинуть подбитую машину Ведь выход осуществлялся только через верхние люки, и при этом экипаж главной башни, например, оказывался на четырехметровой высоте под огнем противника. Люк же механика-водителя нельзя открыть, не повернув влево пулеметную башню, заклинивание которой могло стоить ему жизни. Выход из задних башен сильно затруднен нависающей над ними нишей главной башни и поручневой антенной. Поэтому можно смело утверждать, что такой достаточно важный в бою параметр, как удобство посадки и высадки экипажа, конструкторами танка был совершенно не продуман.

Т-35, доставленный для испытания на полигон в Куммерсдорфе. Осень 1941 года.

Хорошо виден двухстворчатый люк механика-водителя, открывающийся в одну сторону.

Помимо недостатков конструктивного характера, существовали и технологические, связанные прежде всего с низкой культурой производства и слабой подготовкой инженерно-технического персонала.

Т-35, доставленный для испытания на полигон в Куммерсдорфе. Осень 1941 года.

На машине полностью отсутствует ЗИП, видно только его крепление.

Т-35 из танкового полка ВАММ на улице Москвы. Ноябрь 1941 года.

Т-35 из состава КБТКУКС отрабатывает взаимодействие с пехотой. Район Казани, январь 1942 года. Машина, в отличие от своих московских коллег из полка ВАММ, не перекрашена в белый цвет и имеет стандартную зеленую окраску.

В целом же можно сделать следующий вывод. Если до 1935–1936 года боевые и технические данные Т-35 позволяли ему выполнять возложенные на него задачи, то техническое несовершенство и недоведенность машины сводили возможность такого применения к нулю. После 1936 года, когда была существенно повышена надежность машины, танк в значительной мере устарел и перестал отвечать предъявляемым требованиям, прежде всего по бронированию. Возросшая мощь противотанковой артиллерии оставляла громоздкому и неповоротливому «тридцать пятому» мало шансов на поле боя. Резервов же для увеличения толщины брони и без того тяжелая машина уже не имела.

Вместе с тем следует отметить, что в период «соответствия задачам» проверить в боевой обстановке идею многобашенного тяжелого танка прорыва так и не удалось, а следовательно, вопрос о том, нужно или не нужно было строить эти боевые машины, остается открытым.

Т-35 из танкового полка ВАММ. Москва, ноябрь 1941 года.

Танк находится непосредственно перед зданием академии, на переднем плане – построение моряков, прибывших для защиты Москвы.

Самоходно-артиллерийские установки

17 сентября 1931 года Спецмаштрест получил задание на разработку средств механизации артиллерии большой и особой мощности. В частности, предлагалось в срок до 1 мая 1932 года разработать и представить на согласование артиллерийскому управлению РККА шасси «самоходного корпусного триплекса», состоящего из 107-мм пушки образца 1910/30 годов, 152-мм гаубицы образца 1909/30 годов и 203-мм мортиры образца 1930 года, а также «триплекса Тяжелой Артиллерии Особого Назначения (ТАОН)», который должен был состоять из 152-мм (или 130-мм) пушки большой мощности, 203-мм гаубицы образца 1929/31 годов и 305-мм мортиры.

Эскизные проекты были рассмотрены в июле 1932 года и в целом были одобрены. Для «корпусного триплекса» решили использовать удлиненное шасси среднего танка Т-24 (впоследствии Т-28), а для «триплекса ТАОН» – специальное шасси с использованием узлов создаваемого тяжелого танка. Но изготовление «корпусного триплекса» было отложено на два года, а для «триплекса ТАОН» не нашлось вооружения, так как ни 152-мм пушка большой мощности, ни 305-мм мортира еще не были созданы. На проработку был подан лишь гаубичный вариант «триплекса», вооруженный 203-мм орудием Б-4.

Опытный образец СУ-14 у ворот завода «Большевик» перед началом испытаний.

1934 год. Орудие на максимальном угле возвышения.

В 1933 году на Опытном заводе Спецмаштреста под руководством П. Сячентова началось проектирование опытной самоходной установки для «триплекса ТАОН», вскоре получившей индекс СУ-14. Первое шасси было готово в мае 1934 года, но из-за поломок трансмиссии, которую заимствовали от среднего танка Т-28, доводка продлилась до конца июля. В ходе заводской обкатки на шасси установили ствол орудия Б-4 «малой мощности», с которым оно и отправилось на Научно-Испытательный Артиллерийский полигон (НИАП) для проведения стрельб.

Но во время доставки шасси установки оказалось испорченным: треснули несколько траков, стали наблюдаться посторонние шумы в коробке передач, сильно перегревался двигатель (при движении на 3-й передаче кипела вода в радиаторе), и поэтому испытания пробегом на 250 км отменили. Стрельбы же прошли довольно гладко, правда, машина сильно раскачивалась и находиться на ее палубе (рабочая площадка САУ называлась именно так) можно было, только крепко держась за поручни. Чрезмерно низкой оказалась скорострельность, так как тяжелые снаряды приходилось поднимать на палубу при помощи неудобных кранов-лебедок; ненадежной была и конструкция сдвижного пола-люка, который в ходе испытаний сломался.

СУ-14 на ходовых испытаниях. Лето 1935 года. Орудие зачехлено.