Принцесса и арбалет. Том 2 - Михаил Высоцкий

Алиса, «тетушка» Сташи и Вечежа, была для меня столь же загадочной, как и при первой нашей встрече. Древняя колдунья, не обладающая магическими силами, старуха, страшная в гневе, но готовая всегда приютить обездоленных… Кто она? Сташа сама не могла ничего рассказать — не могла, или не хотела. По ее словам, в прошлый ее приезд в этот город ведьма была подавлена, неудовлетворенность жизнью наложилась на серую атмосферу Черноречья. Чернявка была близка к тому, чтоб покончить с собой, и лишь в последний момент на мосту, когда она уже собиралась прыгать в Черную Реку, к ней подошла Алиса. Так встретились «тетушка» и «доченька» — древняя старуха успокоила ведьму, позвала ее домой, угостила чайком и тортиком. Объяснила, что жизнь продолжается, что смерть — это не последнее средство победы над собой, а позорное бегство от жизни. Старуха показала себя — древнюю развалину, уродину, страхолюдину, которая, тем не менее, продолжала жить, любить жизнь, любить себя и остальных людей. Алиса уживалась со всеми, ее не трогал Милорд Империи Черной Реки, у нее был свой дом, где лишь она была полноправной хозяйкой. Сташа сошлась с Алисой, жила у нее несколько месяцев, помогала по хозяйству, приветствовала разных, часто весьма необычных гостей. Однако о том, кем была старуха в молодости, и кто она сейчас, ведьма ничего не знала.

Не смог это выяснить и я. Аура Алисы была полностью закрыта, в доме не было ничего магического, полтергейсты не подметали полы и призраки не подавали обед. Обычный яркий, богатый дом на фоне серой страны, обычная хозяйка, способная напугать до смерти пьяного тролля, обычный Золотой Чародей, тоже не афиширующий своих связей с Алисой.

В другое время я бы уделил Алисе больше внимания, но не сейчас. Сейчас я воспринимал и ее, и дом, и Сташу, и остальных своих спутников лишь фоном. Так, второстепенными персонажами, на фоне которых разыгрывается незримая дуэль между мною, иншим шестого уровня из стольного Киев-града, и Золотым Чародеем Вечежем из Хельмецка.

Каждая наша встреча сопровождалась очередным поединком, Чародей наносил удар, я уходил в глухую оборону и удар отражал. Фигурально выражаясь. На деле, конечно же, до магии не доходило, иначе бы мы, боюсь, от столь гостеприимно встретившего нас дома камня на камне не оставили. Нет, дуэли были более утонченные. Одна просьба Вечежа подарить ему один из моих арбалетов, "все равно у тебя их два, а с двух рук ты стрелять не умеешь", чего стоила! И ведь нельзя просто отказать, это равносильно проигрышу, надо выкрутиться, сделать так, чтоб он сам от своих слов отказался. Я с этой задачей справился. Достаточно было попросить Чародея самого осмотреть ауру арбалетов и убедиться, что она у них одна на двоих… Можно, конечно, это трактовать как два временных вариации одного оружия, но это слишком сложно. Намного проще объяснить это «парностью» арбалетов, тем, что они могут существовать только совместно и по отдельности лишаются магической силы. Тут мне удалось, хоть в мелочи, Вечежа провести.

Интересовали его и другие мои «безделушки», интересовала его Книга Всевышнего, Некрон, хорошо хоть она имела свою силу лишь в одном единственном мире, а тут была хоть и сильным, но бесполезным артефактом. Таким себе грозным боевым линкором "Императрица Мария" или «Новороссийск», случайным образом занесенным в центр пустыни сахара. Мощь есть, баки полны, команда на борту, а толку никакого. Интересовало его и Кольцо, и Лимп, и другие мои «безделушки», что были заготовлены для последней битвы, битвы, где суждено встретится войскам людей, марионеток Черноречья и чертей из ада.

Кольцо я с пальца так и не снял, так что его силу и сродство Некрону и арбалетам Вечеж не заметил. Лимп притворился бесполезной золотой штуковиной, снаряжение витязя заставило его присвистнуть, но было мне возвращено. Вершитель Реальности, к счастью, замечен не был, а угроза со стороны силовых щитов, ледяных заморозок, огненных шаров и прочих песчаных ураганов была сочтена Золотым хоть и значительной, но не критичной. Он просто объективно оценил свои и мои силы, и пришел к абсолютно верному заключению. Даже со всем своим магическим арсеналом, очень серьезным и невиданным для этого мира, я для него угрозы не представляю. Так, продержаться часик-другой, а то и сутки даже, смогу. Но потом все равно буду повержен, а что при этом я смогу унести с собой пару десятков тысяч жителей Черноречья, Вечежа не волновало. Меня, впрочем, тоже.

Но центром всего того, что происходило в доме Алисы, было не наше незримое противостояние с Золотым Чародеем, а его отношения со Сташей.

Если быть предельно кратким — ведьма, жестко отшившая неудавшегося кавалера при первой встрече, лишь на третий день соизволила снизойти до его ухаживаний. Да и то, она лишь потребовала больше ей не докучать, но и это уже было определенным достижением! На пятый день, наконец-то, были приняты извинения, и лишь вчера Вечежу удалось уговорить ведьму отужинать не в общем зале, а в его комнате.

Судя по угрюмой физиономии Золотого Чародея сегодня утром, дальше ужина дело таки не пошло. Но, от достоверных источников информации, а именно от Бесса, которому поведала по секрету Лерка, которой на ухо рассказала Сташа, мне стало известно — вчера вечером Вечежу все же удалось уговорить ведьму "познакомиться с ним поближе". И сегодня за обедом нам предстоит услышать торжественную новость — мы покидаем гостеприимный дом Алисы и направляемся в Золотую (ранее Хельмецкую) провинцию Чернореченской империи, в «родовой» замок Золотого Чародее. Ранее — королевский замок.

Ну и, конечно же, я не мог не «порадовать» этой новостью Била с Герсеем. Тем более им, судя по всему, придется добираться туда же, но другими путями — взять с собой мы их, естественно, не могли.

— Хорошо, Бил. Я понял.

— А что ты раньше не приходил?

— Потому что с вами встречался Бесс, и я знал, что у вас, вроде как, все нормально. Рисковать не стоило. Но я сейчас по другому поводу. У меня есть для вас новость.

— Хорошая? Или плохая? — Бил еще не превратился в того, кем ему предстояло стать. Для его еще были абсолютные категории «хорошая» и «плохая», их еще не заместили относительные "хорошая для Била" и "плохая для Била". Ничего, мальчик! Тебе испортиться еще только предстоит!

— Не могу сказать. Я думаю, лучше подняться сейчас в вашу комнату и сразу же все рассказать тебе и Герсею.

— Я не думаю, что так будет лучш… — замялся Бил.

— Будет! — заверил его я, и пошел наверх.

Кто ж мог знать, что Герсей в своей комнате не только скрывается в своей комнате от преследователей? Помимо этого, он отдавал дань уважения своей безвременно почившей в бозе супруге, достопочтимой герцогине Каяшац, и помогали в этом пожилому воину две молоденькие, явно несовершеннолетние, но весьма и весьма смазливые служанки.