Приглашение на эшафот. Покрась в черное-2 - Михаил Март

Там и происходит отбор кандидатов, а потом, извините за тавтологию, вербовщиков вербуют. Я просмотрела справочники и пришла к выводу, что таким центром может быть Научно-исследовательский институт стран Ближнего Востока и Средней Азии. Там мне подтвердили, что в институте периодически проходят семинары и конференции не только историков, но и археологов, и востоковедов. В институте можно найти данные и на профессоров, и на рядовых археологов. А на семинарах их можно вербовать, предлагая малооплачиваемым ученым хороший приработок. Риск невелик. Все разногласия с законом состоят в использовании нужного имени. Знакомство с женщинами и путешествие с ними по другим странам не возбраняется. А то, что она решила остаться с детьми в Иордании, — это ее личное дело.

— Так вы считаете, что главарь банды сидит в Институте Востока?

— Главарь не станет заниматься вербовкой. На эту роль можно найти человека. Назовем его звеньевым. Он контролирует звено вербовщиков. Надо не забывать и о звене киллеров. Мужей девушек и людей, у которых забрали паспорта, убивали опытные люди. Я не люблю применять слово «профессионалы» к убийцам. Это ремесленники с больной психикой. Как правило, в детстве их часто били. У головорезов должен быть свой звеньевой. Скорее всего, бывший военный. Полковник или майор, умеющий выполнять приказы без обсуждения, держать в руках автомат, громко и четко произносить команды. Но такой не способен создать преступное сообщество крупного масштаб, бесперебойно работающее в течение нескольких лет.

— Кто же, по-вашему, может создать такой клан?

— Тот, кто имеет связь с Иорданией, может диктовать свои условия арабам и долгое время с ними сотрудничает. Девушек везут не на восточный базар, а к определенному лицу или руководителю такого же клана. Две фирмы успешно взаимодействуют. Босс должен знать законы не только нашей страны, но и стран арабского мира.

— Дипломатический корпус?

— Вы читаете мои мысли, Геннадий Алексеич. Это пока все, что я могу сказать. Скромные выводы человека со стороны. Но, честно говоря, я еще не все переварила. Мне нужно время.

— Конечно, я понимаю. Вы прекрасный аналитик, Наталья Пална. Спасибо за беседу.

Наташа оставила шефа в глубокой задумчивости. Тут было над чем поломать голову. Она ни словом не обмолвилась о мстителях или палачах, говорила о причинах, по которым кому-то могут мстить и за что. Генерал на эту тему не задумывался раньше. Он ищет убийц, вербовщиков, а Наташа — причины. В этом она схожа с Трифоновым.

Они прогуливались по саду и собирали упавшие яблоки.

— Запущено все, — с грустью сказала Варвара, оглядывая бескрайний участок. — А когда-то это был показательный сад. К моему отцу, царствие ему небесное, соседи на экскурсию ходили. Стану вдовой — возьмусь за восстановление чудного наследства.

Толстиков ухмыльнулся:

— Недолго осталось ждать, дорогая. Твой муж и пасынок одной ногой в могиле. С ними проблем у нас не будет. Важно тебе обзавестись хорошим алиби.

— Я в командировку уезжаю инспектировать детские приюты. А потом, мой муж не обязан докладывать мне о своих делах. Я не в курсе его черных дел.

— Я хочу поговорить о другом. Так или иначе, но Белова и его головорезов надо убирать. Конечно, всю команду можно взорвать в подвале. Они там собираются каждые три дня в полном составе. Но это слишком просто. Я хочу попробовать натравить на них Наташу.

Варвара остановилась, бросила на землю корзину и развела руками.

— Ты опять за свое, Гриша. Белов и его ребята банду Рамира в горах Чечни перебили. При соотношении сил один к трем в пользу Рамира, а тебе развлечений захотелось. Девчонку он, видите ли, хочет натравить на Белова! Моську на стадо слонов.

— Начнем с того, дорогая, что эта идея принадлежит тебе, а не мне. Не устраивай истерик. Баба фантастически работает. Такая целой роты Беловых стоит. А потом, Москва — не горная зеленка. Белову нечего опасаться. У него солидное охранное агентство, свой особняк в центре Москвы. Но он слишком рано расслабился Его любовь к землянкам и дзотам будет стоить ему жизни Этому солдафону двухэтажного офиса мало. Он предпочитает собирать своих архаровцев в подвале и там делить черный нал. Счетовод недобитый. Две противотанковые мины — и их накроет бетонный потолок Одна пыль останется. Но я хочу, чтобы это сделала Наташа.

— А тебя самого она в конце концов не накроет?

— Не успеет. Закончит работу, и мы с ней простимся. Вопрос нескольких дней. Послушай. Я ей уже закинул удочку. Назвал имя Белова и сказал, что он вывез Милашкину из Питера. Что второй головорез из его команды сидит в колонии за убийство Бражникова. Так Наташа послала в колонию Влада Сухинина. Выбивать из этого придурка правду об убийстве. Кучу денег отвалила для подкупа авторитетов и урок, чтобы те раскололи убийцу, а потом его пришили. Зачем же девушке мешать, когда она сама вплотную подобралась к банде Белова.

— Как она их найдет?

— А я ей подскажу. Мне нужен фейерверк, а не простая резня. Я хочу поднять на уши всю ментуру Москвы. Одним словом, усложнить ситуацию до предела, а потом посмотреть, кто выкарабкается из-под обломков.

— Фантазер! Говори, что задумал?

— Через три дня в Кашире намечается грандиозная свадьба. Дочь губернатора и сын банкира сочетаются браком. Парень — еврей. Он пригласил на свадьбу своего родственника, руководителя еврейского ансамбля «Фреликс». Всю эту историю я слышал, сидя в ресторане. Музыканты пьянствовали за соседним столиком и обсуждали поездку. Один из них позвонил какому-то типу. Очевидно начальнику гаража. Поговорил с ним, а потом записал номер машины, повторив его вслух. Своим он объявил: «Вопрос с транспортом решен. Микроавтобус «Фольксваген» подъедет в одиннадцать утра к нашему клубу. Через три часа будем в Кашире».

— И что дальше?

— Нужно дать команду Белову захватить автобус, перебить евреев, забрать паспорта. Могильщики пусть подготовят яму. Но я приказывать Белову не могу. Это должен сделать Гурвич, а Гурвичу прикажешь ты от имени босса.

— И чего мы добьемся?

— Увидим, Варечка. Во всяком случае, Белов получит по заслугам. Он выпадет из категории героев и попадет в разряд убийц. А это значит, что ФСБ не бросится искать убийц героев отечества, защищая честь мундира. Они постараются откреститься от отщепенцев. Таким образом, следствие по истреблению банды Белова спустят на тормозах. Пусть репортеры недельку покудахтают, и на этом дело кончится. Разве нам сейчас выгодно, чтобы в момент внутренней перестройки к делу подключилось ФСБ? Нет! Вот почему Белов и его солдатня должны сдохнуть, как волки в своем логове, и быть проклятыми.

Варя сложила руки на груди и, прислонясь к яблоне, улыбнулась:

— А в твоей идее есть рациональное зерно. Надо подумать.

— Думай и решай. Времени не очень много.

Стоя в темном подъезде, Катя и Власов наблюдали за домом напротив. Перед ним был глухой темный старомосковский двор, похожий на колодец.

Власов взглянул на часы. Четверть одиннадцатого.

— Может, мы зря время теряем? — спросила Катя.

— Нет, дорогуша, Пекарева должны прикончить сегодня. Логика очень простая. Вчера Толстиков опять послал тебя дежурить в подъезд. Так?

— Так. Я проторчала там целый час, потом позировала тебе, как дура. Изображала из себя шпионку, оглядывающуюся по сторонам…

— Это для отчета Толстикову, чтобы ничего не заподозрил. Он нас нанял, и мы выполняем свою работу, не подозревая, во что нас втянули. Но ты теперь знаешь — как только ты отдежуришь на лестничной клетке очередного парадного, так на следующий день там происходит убийство.

— На сей раз свидетелей не было, меня никто не видел.

— Тем лучше. Зато мы их увидим. — Власов кивнул на стоящую в углу сумку. — Там классный фотоаппарат с телеобъективом. Видишь те два окна напротив? Сейчас они темные. Как только Пекарев вернется домой, в комнате вспыхнет свет. Освещение для нас подходящее. Из этого окна вся комната просматривается.

— Ты уверен, что жертвой будет Сергей Пекарев?

— А кто же еще?! Ты видела схему, сделанную Наташей. Правда, там нет адресов, но когда Толстиков направил тебя дежурить в этом доме, я проверил жильцов. В квартире двадцать два проживает Сергей Пекарев. Он есть в схеме. Стоит под номером семь. Пекарев возвращается домой не раньше двенадцати. У нас еще полно времени на подготовку. После того как Наташа повесит Пекарева, мы зайдем в его квартиру и сделаем снимки крупным планом. В любом случае труп до утра не обнаружат.

— Опасную игру ты затеял, Егор. Тебе с Толстиковым не справиться. Он слишком хитер. Отнимет у тебя фотографии, а тебя прирежет.

— Все может быть. Но я тоже не лыком шит. — Власов достал ключ и вложил его в руку Кати. — Запомни адрес: Седьмая Парковая, дом семь, квартира семь. Легко, не так ли? Мы с тобой живем по адресам, которые нам дал Толстиков. А про Седьмую Парковую он ничего не знает. Эту квартиру снял я. Там и хранится главный архив. Когда я выложу Толстикову свои условия, ты исчезнешь. Уйдешь из его квартиры и переберешься на Парковую, там он тебя не достанет. И меня ему убивать не будет смысла. Я покажу пару хороших фотографий, но где негативы и остальные снимки, он знать не будет. Все очень просто. Если он меня убьет, ты все материалы сдашь на Петровку. Тогда ему крышка. Лучше заплатить, чем идти на пожизненное. Так что не бойся, партнерша. Я в тебя верю. Ты женщина сильная, сумеешь за себя постоять. Пусть я не такой решительный, как ты, где-то даже неудачник. Но у меня есть одно хорошее качество. Я всегда выбирал для работы отличных партнеров и никогда не подводил их. Раз мы взялись за дело, то доведем его до конца. Либо пан, либо пропал. Я уже устал от нищеты. Хочу вздохнуть широко и глубоко, хоть один разок. Другого шанса у меня не будет.