Большая зачистка - Фридрих Незнанский

— Не понял, извините, — пожал плечами Карамышев, — а при чем здесь убийство? Как я уловил из вашего рассказа, те сами отказались от ваших услуг. Зачем же было убивать Бирюка? Скорее, это вы имели против них зуб, не так?

— Я… не затрагивал некоторых финансовых проблем. В ответ на их демарш Глеб Васильевич, насколько я помню, принял со своей стороны тоже довольно жесткое решение, касающееся демонстрации рекламных роликов, которое тем обошлось в несколько сотен тысяч долларов. А что вы хотите? Нарушивший договор должен платить неустойки. Увы, не нами придумано.

— Значит, все дело в нежелании тех, я это подчеркиваю, платить неустойки?

— Не исключаю.

— Что ж, будем иметь в виду и эту версию.

— А у вас есть иные? — небрежно спросил Плешаков.

— Да видите ли… Александр Борисович Турецкий — из тех асов следствия, которых иногда в шутку называют мастерами версий. Иными словами, он никогда не упускает из виду абсолютно всех возможных аспектов дела. Но самое главное, что он всегда докапывается до воды.

— А при чем здесь вода?

— Присказка есть такая: если он начинает рыть колодец, то до воды обязательно докопается. Поэтому я и думаю, что темнить в таком деле, как убийство вашего зятя, вам не следует. Смысла нет никакого. Просто уйдет немного больше времени.

На что намекал этот наглец, Плешаков, конечно, понял, но тут же решил: ничего иного, никакой другой версии эти деятели из него не вытянут. А Глеб?.. Что ж, жалко, разумеется, но три с половиной миллиона долларов — худо-бедно — неплохое утешение. И это только начало. Господин Западинский и компания еще и не подозревают, какой силы удар уже приготовился нанести им Анатолий Иванович, никогда не спускавший обид. А эту они надолго запомнят.

Все уже практически просчитал Плешаков. Все учел, кроме одного фактора, о котором пока даже и не подозревал.

А сам фактор в это время сидел на двух составленных вместе стульях, ибо другой подходящей мебели в кабинете Меркулова не нашлось, и потягивал из рюмочки вкусный коньяк, который Константин Дмитриевич ради приезда столь почетного гостя достал из сейфа и самолично разлил…

Глава десятая Жесткое решение

Сияющая Ирина, к которой, благодаря неустанным ночным стараниям, кажется, возвращалось прежнее благоволение хозяина, поторопилась доложить Виталию Борисовичу, что «капризная стервоза» — так она про себя величала Ленку Скляр — на работе не появилась. Молчал и ее мобильник. Домашний телефон тоже не отвечал.

Западинский потребовал немедленно разыскать ее отца — Олега Николаевича. Уж этот-то не мог пропасть! И заодно выяснить, где в настоящее время находится телеоператор Артем Никулин. Как отыщется, сразу его на ковер.

Ирина, посвященная во многие студийные сплетни, злорадно торжествовала. Однако повеления шефа выполняла неукоснительно. Набирала номера, спрашивала, снова набирала, а перед мысленным взором ее проплывали вчерашние картинки — одна прекраснее другой.

Приемчик оказался — дай бог! Кого там только не было! Вот это настоящая тусовка! Это тебе не светская халявная вечеринка с какой-нибудь Орбакайте в качестве почетной гостьи и Трофимом на закуску. Здесь собралась самая элита! Те, от кого вся жизнь зависит. Виталик ей прямо так и сказал. Гляди, говорит, во все глаза, больше такого нигде не встретишь! И она глядела. А на нее, оказывается, тоже положил глаз совсем непростой человек — ни много ни мало сам господин посол. Она не поняла, он из Ирака или Сирии, но видный дядька, заметно темпераментный. Виталий их походя познакомил, а посол задержал ее ладошку в своей руке и на довольно чистом русском негромко сказал, что был бы совсем не прочь однажды продолжить знакомство.

А что? У Виталика, ясное дело, она далеко не первая, да и не последняя, это факт. Тряпки и бижутерия, на которые он, надо ему отдать должное, не скупится, все равно тряпками и остаются. А годы катятся по третьему десятку. Конечно, с послом дело дальше постели тоже не пойдет, но и благодарность будет не «тряпичная».

Задумчиво глядя в потолок, Ирина размечталась о том, как это у них может случиться…

Ее мягкую задумчивость разом оборвал требовательный телефонный звонок по внутренней связи. На проводе был искомый Олег Николаевич. Видно, ему передали, что его срочно разыскивает сам шеф.

— У себя? — не здороваясь, резко спросил Олег Николаевич, едва Ирина взяла трубку.

— Да, и велел вас разыскать. Я соединяю?

— Не надо. Через десять минут я сам зайду! — Он был очень возбужден и говорил отрывисто, что было так не похоже на всегда мягкого и обходительного телеведущего.

Вскоре дверь распахнулась, и Олег Скляр быстрыми шагами пересек приемную, даже не взглянув на Ирину, и рывком распахнул президентскую дверь. Это было просто невероятно, подобного себе еще никто, на памяти секретарши, не позволял…

— Привет, — не поднимая глаз от стола, хмуро бросил Западинский вошедшему. — Проходи, садись… Олег, скажи, у нас с тобой нормальные отношения? Или я в чем-то виноват перед тобой?

Скляр пожал плечами. Несвойственными ему торопливыми движениями достал из кармана сигареты и зажигалку, не спрашивая разрешения, закурил.

— А чего ты хотел бы услышать? Что ты осчастливил мою семью? Трахаешь дочь, где-то взаперти держишь сына и при этом еще рассчитываешь на публичную роль благодетеля? Да оно мне уже вот где! — Олег схватил себя двумя пальцами за кадык.

— Это что-то новое… — оторопел Западинский, вовсе не думавший о такой неожиданной реакции. Он-то был уверен в обратном — что Олег начнет мяться, извиняться, как обычно, за дочерние капризы и так далее. А оно вон куда!

— Ты можешь мне объяснить, зачем тебе это было нужно?! — уже почти закричал Скляр, багровея лицом. — Можешь, как мужик, однажды правду сказать, мать твою!

— Ты что?! — вызверился и Западинский. — Ты что это за счет мне предъявляешь?! Ты вообще каким тоном разговариваешь?!

— Вы тут сучьи свои дела решаете, а мне с бандитами разбираться, да?! Не выйдет!

— Какие бандиты? — вмиг словно осел Западинский. — Я ничего не понимаю… Объясни! Я, честное слово…

— Ну да, — тоже успокаиваясь, понизил голос Олег. Жадно затянулся пару раз, закашлялся, швырнул в пепельницу недокуренную сигарету. — Вчера вы все всё знали, а сегодня вдруг стали такие забывчивые! Как Ленка оказалась у бандитов?

— У кого?.. Ей-богу, Олег, ничего не знаю!

— А ты у своей секретарши, у бляди этой, поинтересуйся, от кого она Ленке привет передавала?

Западинский немедленно нажал на «вызов».

— Слушаю, Виталий Борисович, — раздался в динамике вкрадчивый голос Ирины.

— Зайди! — рявкнул Западинский.

Ирина вошла, раскрыла блокнот для записей, уставилась на шефа.

— Спрашивай! — кивнул он Олегу.

— Хорошо. Вчера вечером, это было около десяти вечера, Лена позвонила мне домой и сказала, что ее планы изменились. Мы с ней собирались… ну, неважно теперь. Словом, она мне сказала, что времени у нее совсем нет, она переодевается, а у подъезда ее уже ожидает его, — он ткнул пальцем в Западинского, — «мерседес», и что она вынуждена ехать на какой-то совершенно ей ненужный прием в «Рэдиссон-Славянскую», так?

— Ну примерно, — брезгливо передернувшись, ответил за секретаршу Западинский. — И какой из этого вывод?

— Так был «мерседес» или нет? — настаивал Олег.

— Да не было никакого «мерседеса»! — повысил голос Западинский. — Все не так! Я ждал ее вот здесь, сидя за этим столом, чуть ли не до половины одиннадцатого! И эта твоя сучка едва не сорвала мне важную встречу! Потому что так и не появилась, понял?!

— Тогда зачем твоя секретарша послала ее вниз, сказав, что ты не смог дождаться и уехал один, а ее будешь встречать прямо у гостиницы?

Западинский резко обернулся к Ирине и уставился на нее ледяным, змеиным взглядом.

— Я ничего такого не говорила… — залепетала секретарша. — И никуда не звонила… Не отлучалась со своего места, вы же знаете, Виталий Борисович… Вы же сами тому свидетель!

Западинский тем же взглядом уперся в Олега.

— Она мне, как я сказал, сама позвонила и объяснила. Так вот, господа, кто и что у вас тут говорил, разбирайтесь сами, а мне сегодня утром был звонок. Неизвестные люди сообщили, что Лена находится со вчерашнего вечера у них и что за нее я должен заплатить определенный выкуп. Это понятно? Все остальное, Виталий, я могу тебе сказать только наедине. Потому что ни одной такой вот, как эта, сучке здесь верить нельзя.

— Выйди! — холодно приказал секретарше Западинский. — Потом разберемся.

— Виталий Борисович! — зарыдала Ирина. — Клянусь!..

— Я сказал! — И когда та покинула кабинет, кивнул Олегу: — Продолжай. Тут явная путаница. Но мы сейчас разберемся. А ты, друг мой, мог бы и без нервов… Рассказывай…