В начале было слово. Авторская методика по обучению речи детей с трудностями развития - Ромена Августова

Начинаем мы, как всегда, с единственного числа и только потом подводим ребенка к тому, чтобы он употреблял множественное. Как обычно, отделяем одно от другого: картина висит на стене, снег лежит на земле, ворона сидит на заборе; затем: занавески висят на окнах, снег лежит на ветках, птицы сидят в гнездах. Полное описание окружающей обстановки мы включаем в рассказ по картинке позднее, когда ребенок освоится как с единственным, так и с множественным числом.

Если речь идет о неодушевленных предметах, ребенок может путать, стоят они или лежат: с живыми существами это ему понятнее. Впрочем, Максим всякий раз спорит со мной, если я говорю «Птица сидит на ветке». «Она стоит!» – возмущается Максим. «Сидит» для него – это когда ног птицы не видно.

Стоят или лежат на столе коробка, тарелка? Условно говоря, стоит – это когда предмет соприкасается с поверхностью меньшей плоскостью, лежит – когда большей. Чашка стоит на столе, а ложка лежит, карандаши стоят в стакане, а в коробке лежат. Мы выбираем нужный глагол не задумываясь, точно так же это будет со временем делать ребенок – объяснять ему разницу не стоит.

Освоив два звена в цепочке, ребенок присоединяет к ним третье – глагол «смотрит» с соответствующим дополнением, но, конечно, в том случае, если он в состоянии справиться с произношением входящих в это звено слов, и прежде всего самого глагола.

Как всегда, в первую очередь отбираем карточки с изображением того, что ребенок постоянно видит в окружающем его быту, либо того, к чему подготовлен чтением сказок. Принцип тот же: группируем существительные-дополнения с одними и теми же окончаниями.

1. Сначала: смотрит на маму, на лису, на девочку, на елочку и т. д.

2. Затем: смотрит на мальчика, на гнома, на петушка, на ежа, на зайчика.

3. После чего: смотрит на цветочек, на мячик, на листик, на домик, на одуванчик.

Девочка сидит на стуле, держит книгу и смотрит на маму.

Дедушка лежит на диване, держит газету и смотрит на часы.

Ежик сидит на пеньке, держит гриб и смотрит на ежиху.

Малыш сидит на полу, держит мяч и смотрит на бабушку.

Первые фразовые цепочки кратки. Мы можем расширить их за счет несложных словечек, которые ребенок употреблял, рассматривая иллюстрации в самых первых своих книжках: темно, ночь, зима, рядом и т. п.

Зима. Ночь. Темно. Вокруг снег. Кот сидит на большой ветке и смотрит на луну.

Ну и конечно, каждый ребенок вносит во фразы слова, которые выучил самостоятельно, параллельно с тем, чему мы его целенаправленно обучаем. У каждого ребенка они свои, он не может и не должен быть втиснут в какую-то схему, с тем чтобы окостенеть в ней, не смея шевельнуться. «Мы с ним учим то, что вы задали, но он все время что-то добавляет, не так говорит, все куда-то отклоняется», – жалуется мне мать четырехлетнего малыша. Так ведь это-то и хорошо, к этому, к самостоятельному высказыванию мы и подводим ребенка. Надо только стараться держать его в рамках грамотности, осторожно корректировать, направляя эти попытки в нужное русло.

Здесь я должна сделать некоторое отступление. Очень часто, только приступив к занятиям с малышом, уже на самом раннем этапе, родители приучают ребенка отвечать на вопросы. «Где петушок будет молоть зернышки? В кого стреляют охотники? Из чего баба будет печь колобок?» – вопросов множество, они сыплются один за другим, словно горох из дырявого мешка, охватывают различные аспекты происходящих в книжке событий. Бабка на рисунке замешивает тесто, утенок спрятался под кустом, испуганно смотрит на охотников, петушок несет на спине мешок с зерном, направляясь к нарисованной вдалеке мельнице по длинной дорожке. И т. д. и т. п. Сколько лет ребенку с синдромом Дауна, у которого обо всем этом спрашивают? Он заученно показывает пальчиком и на мельницу, и на квашню с тестом, но понимает ли он на самом деле смысл вопроса? Сориентируется ли пятилетний ребенок, если мы спросим, из чего мама сшила девочке платье на картинке? А из чего та же мама на картинке испекла торт и сварила компот? Это опять надо будет заучивать, механически указывая пальцем? Сколько новых, не совсем известных или совсем неизвестных ребенку слов: охотник, мельница, тесто… Он ни слов этих не знает, ни смысла вопроса не понимает. И не поймет, пока мы все это не проработаем не один раз в разных вариантах на множестве картинок. Но маленький ребенок к этому пока не готов.

Когда малыш одну за другой разглядывает карточки, на которых мальчик держит барабан, палку, машинку, веник, сидит на стуле, на диване, на ковре либо ест ложкой, рисует карандашом, читает книгу, то вопросы «что держит?», «что читает?», «на чем сидит?», «чем пишет?» особого затруднения у него не вызовут: ответ на них подсказывает картинка, на которой все это наглядно изображено. Еще совсем крошечный, ребенок без труда указывал, куда можно сесть, лечь, куда положить вещи. Смысл и вопроса, и ответа он без особого труда усваивал на первых в своей жизни уроках. Мы спрашивали его, куда можно сесть? – сюда, на стул; куда можно положить вещи? – сюда, на стол, в пакет, в ящик; куда поставим цветы? – сюда, в вазу и т. д. Вот с подобных вопросов и надо начинать, постепенно, очень постепенно идя по линии дальнейшего их усложнения.

Все то, что вам будет предложено в следующем, большом по объему разделе, сложно только на первый взгляд. Внимательно прочитайте материал, разделите его на части и, никуда не торопясь, начинайте прорабатывать с ребенком. Вы увидите, что все это не так громоздко и насыщенно, как может показаться. Сильно затруднит работу отсутствие подходящих карточек. Заготавливать их нужно заранее.

Всячески «расцвечивая» простые поначалу фразы, не будем забывать о принципе соблюдения единообразия падежных окончаний существительных, входящих в звено цепочки, строгом их разграничении; отдельно прорабатывайте фразы с существительными женского рода, отдельно – мужского; то же самое относится к их числу – единственному или множественному. Чем больше у вас будет карточек, тем легче будет это осуществить.

Трех глаголов-сказуемых вполне достаточно для того, чтобы у нас получались все более и более емкие распространенные фразы. Постепенно – очень постепенно! – мы будем расширять коротенькие звенья, дополняя их все новыми и новыми членами предложения.

Ибо:

1. Держать предмет можно правой или левой рукой, одной рукой либо двумя руками, можно держать по предмету в каждой руке. При этом – крепко, изо всех сил, еле-еле.

Мальчик держит кружку двумя руками;

в одной руке держит гриб, в другой руке держит корзину;

в одной руке держит нож, в другой руке держит вилку;

в правой руке держит смычок, в левой руке держит скрипку;

в правой руке держит кубик, в левой руке тоже держит кубик.

Можно держать что-либо или кого-либо:

К этому ребенок, достигший определенной «виртуозности», может добавлять слова потруднее – главное, чтобы он был подготовлен к тому, чтобы сказать их чисто:

за воротник;

за подбородок;

за ошейник;

за веревку;

за шиворот.

Абсолютно не задумываясь, глядя на карточку, Максим сообщает: «Хозяин держит коня за морду», «Мальчик держится за парила [перила. – Р.А.]» – использует где-то и когда-то отложившиеся в памяти слова, в нужный момент возникшие. Еще и глагол употребляет правильно, в возвратной форме.

2. Носят предметы:

рюкзак на спине;

сумку на плече;

шляпу на голове;

саблю на боку;

кинжал на поясе;

кольцо на пальце;

часы на руке.

3. Персонаж на картинке во что-то одет. Его изображают:

в шапке;

в шляпе;

в кепке;

в шубе;

в куртке;

в халате;

в рубашке.

«В чем мальчик на этой картинке идет гулять?» – спрашиваю я, и с моей помощью ребенок перечисляет: в шапке, куртке, шарфе. Безусловно, вопрос «что у мальчика на голове?» прозвучал бы естественнее, но я избегаю использования ребенком в ответе существительного в именительном падеже. Именительный падеж существительных ему хорошо знаком, мы употребляли его множество раз, заучивая по карточкам названия отдельных предметов. Мне важно, чтобы ребенок сказал слово уже не в именительном, а в предложном падеже.

Ответы бывают неожиданными. На картинке девушка в юбке с вышитыми на кармане рыбками. «В чем женщина?» – «Рыбки на ней плавают».

Берем еще карточки, и, заучив некоторый обязательный первоначальный ассортимент, ребенок через некоторое время без труда прибавляет к имеющемуся списку хорошо знакомые ему предметы одежды. Далее появляется персонаж в каске, в шлеме, в фуражке – эти слова ребенок не только никогда раньше не произносил, но и очень редко слышал. Добавляем их к нашему столбику.

Все это были предметы одежды непарные. А теперь примемся за парные: