Северный ветер - Юлия Ареева

не похож на северянина – блестящие темные волосы, волной спадавшие на его плечи, тонкие черты лица, глубоко посаженные карие глаза. Он напоминал Рагнейд смуглого купца с юга, которого она видела однажды, и ничуть не походил на других северян, в большинстве своем могучих и светловолосых.

Осушив рог одним глотком, воин утер губы тыльной стороной ладони, все так же не сводя с королевы глаз, и неожиданно улыбнулся. Словно украдкой, уголком тонких губ, но улыбка эта предназначалась именно Рагнейд.

Королева растерялась. Любому другому воину из тех, что пировали здесь, она бы улыбнулась в ответ, нисколько не сомневаясь, но теперь ее губы отчего-то словно онемели. Было во взгляде молодого лучника нечто такое, что заставило щеки Рагнейд заалеть. Прежде ни один мужчина не смотрел на нее так, даже супруг.

Опустив глаза, королева продолжила изучать гравировку своего кубка, но на сей раз мысли ее путались, то и дело возвращаясь к Вестару. Рагнейд рассердилась на себя за эту непростительную слабость – что за глупости, в самом деле? Мало ли, кто и как на нее смотрит. Она – правительница этого края, и не должна забывать об этом.

Выпрямившись, королева решительно обвела взглядом зал и… заметила, что Вестар снова глядел на нее, ничуть не таясь. Рагнейд предположила, что тому что-то нужно от нее – в самом деле, зачем еще он бы стал на нее смотреть? И, как назло, королева вспомнила – Вестар часто на нее смотрел и прежде, просто она не придавала этому значения.

Оглянувшись на супруга, она увидела, как тот в компании двух дружинников весело распивает медовуху на другом конце зала. Отсутствие Эрлинга придало ей решимости, и, подозвав слугу, она приказала ему позвать к ней Вестара.

Небольшой королевский стол был по главе пиршества, но сейчас Рагнейд сидела за ним одна, остальные столы стояли чуть поодаль. Вокруг сновали служанки с блюдами и мальчишки с питьем, неподалеку сказители под аккомпанемент струнных музыкальных инструментов слагали хвалебные песни в честь победителей, и все внимание окружающих было приковано к ним. В полутьме и всеобщей кутерьме было сложно что-то разглядеть. Поэтому когда Вестар вынырнул из толпы и, гибко поклонившись, опустился на скамью рядом с ее резным деревянным креслом, никто не заметил этого.

Он действительно превосходил ее ростом – молодой воин сидел на низкой скамье, но Рагнейд все равно смотрела на него снизу вверх. Для нее это стало неожиданностью – обычно она оказывалась выше большинства людей, в том числе и мужчин.

- Вы приказали меня позвать, моя королева? – молвил Вестар. Его голос был глубоким и таким насыщенным, что, казалось, можно коснуться его пальцами. Темные глаза лучника по-прежнему буравили взглядом Рагнейд, и та вдруг пожалела о своем решении пригласить его к своему столу.

Но нельзя показывать своей слабости. Усилием воли подавив странное смущение, королева смело – как ей казалось – встретила взгляд воина и ответила:

- Да, приказала. Позволь поздравить тебя! Победа над драуграми – поступок истинного храбреца.

- Благодарю, моя госпожа, - склонил голову Вестар, но тотчас его карие глаза блеснули из-под полуопущенных темных ресниц. – Я лишь исполнял свой долг. Но не я один – много славных воинов, что пируют сейчас, достойны вашей похвалы. Чем же я заслужил эту честь, оказанную вами лично?

Рагнейд показалось, что он выпытывает у нее причину, по которой она велела позвать его к ней. Ей это совсем не понравилось – похоже, этого молодца не так-то легко сбить с толку, а она, само собой, не собиралась раскрывать своих мотивов.

- Мне показалось, что ты хочешь о чем-то попросить, - сказала она, осторожно подбирая слова. – Конечно, смелый воин имеет право получить достойную награду. Я тебя слушаю.

Вестар чуть приподнял брови, и его жесткие губы тронула загадочная улыбка.

- Наш достойный правитель уже наградил меня, так же, как и прочих, - проговорил он. – Едва ли я заслуживаю чести получить что-то еще. Но если вы настаиваете, моя королева…

Рагнейд изумленно распахнула глаза – что? Она настаивает?

- Я предпочел бы вашу благосклонность, - закончил Вестар.

Молодая женщина лишилась дара речи. Чувствуя, как щеки ее полыхают, она молча смотрела на лучника, впервые в жизни не в силах вымолвить ни слова в ответ.

Глаза воина заблестели – похоже, он рассчитывал именно на такой эффект от собственных слов.

- Я хочу сказать, моя королева, что ваше одобрение и милость – высшая награда для меня, - сказал Вестар.

Рагнейд, наконец, сумела овладеть собой. Она прекрасно видела, что этот мужчина вздумал играть с ней как кошка с мышью, только не понимала, зачем.

- Чем же моя благосклонность тебе поможет? – прохладно спросила она. – Я ведь не ярл, и только за юбками да детьми смотрю.

- Не каждому дано служить королеве-воину, - улыбнулся Вестар, проигнорировав вопрос Рагнейд, и та снова смешалась.

Она действительно владела мечом, и не хуже некоторых воинов из личного отряда Эрлинга. У Рагнейд было трое старших братьев, и, видя, что их сестра с детства отличается крепким телосложением и силой, они научили ее сражаться и стрелять из лука, чтобы та всегда могла постоять за себя. Вообще, в этих краях не принято было, чтобы женщина сражалась подобно мужу, поэтому Рагнейд не особенно распространялась о своих умениях, и лишь изредка позволяла себе тренироваться с дружинниками ее супруга. И, уж точно, она не считала это достойным восхищения.

- Что ж, в таком случае за тебя можно порадоваться, - молвила она, отворачиваясь от Вестара. Этот разговор пора было прекращать, пока он не зашел в непонятное и неправильное русло.

- Простите, если оскорбил вас, моя госпожа, - услышала она голос Вестара, и снова повернула к нему голову. – Я лишь хотел сказать, что никогда прежде не встречал такой удивительной женщины, как вы.

- Благодарю, - коротко сказала Рагнейд, глядя в сторону. – Не стану долее задерживать тебя, можешь вернуться к своим товарищам.

Вестар чуть склонил голову, встал и исчез в толпе, а королева осталась в одиночестве. В этот миг она пожалела, что так скоро отпустила воина – в самом деле, чего она испугалась? Пусть Вестар говорил непонятные вещи, скорее всего, брага этому причиной. Только под хмелем можно было сказать королеве подобные слова.

Рагнейд вздохнула. Она подумала, что ей пора бы отправиться в свою опочивальню, ибо давно спустилась ночь, а все необходимые приличия, связанные с ее присутствием на пиру,