Беспредел в благородном семействе - Дарья Калинина

– Откуда знаешь? Неужели расспрашивал?

– Не я.

– А кто?

– Как я понял, этот сопляк, которого нам на подмогу прислали, всех в «Дубочках» еще с утра на уши поставил. Не успели люди глаза продрать, как уже повсюду трубят, что если кто видел беглянку, то немедленно ее схватить и сдать полиции. Дескать, опасная преступница. И имя, и, что самое интересное, даже фотографии Аделаиды имеются.

– Фотографии? Откуда же у них ее фотографии?

– Вот и я тоже думаю… Откуда?

Василий Петрович пошевелил мозгами и предположил:

– Может, из Социальных сетей этот тип фотки взял?

– Нет у Аделаиды своей странички ни в одной Сети.

Василий Петрович изумился.

– Совсем нет? Молодая женщина… Как же так?

– А вот так. И у меня, между прочим, тоже нет. У вас самого давно ли появилась?

Василий Петрович замялся. Он и впрямь до последнего сопротивлялся появлению компьютеров в жизни поместья. Но затем его удалось переубедить, и компьютеризация потихоньку начала внедряться в «Дубочках». Конечно, тут еще многое делалось вручную, Василий Петрович лично настаивал на минимизации процедур, связанных с электронным мозгом. Но все же ему пришлось многое изменить.

В частности, был создан сайт «Дубочков», где имелась также информация и о самом владельце поместья. Именно об этом и говорил сейчас Ваня.

– Но у многих людей до сих пор нет страниц, – пробасил он. – Вот и у Аделаиды такой страницы нет.

– Нигде?

– Нет. Я специально спрашивал. Тоже удивился, что не могу никакой странички с ее именем найти. Так она мне четко сказала: в Интернете ее страницы нет. Она принципиальная противница такого рода общения. Так что, откуда у Зазнайки ее фотографии, тайна.

– Слушай… Ваня… Ты знаешь, я человек нелюбопытный, но можно тебя спросить?

– О чем?

– Как ты познакомился с этой Аделаидой?

И так как Ваня лишь краснел, но молчал, Василий Петрович добавил:

– Мы с тобой давние друзья. А я даже и не знал, что ты собираешься жениться.

Ваня окончательно покраснел и пробормотал:

– Да я и не собирался ничего такого вовсе…

– Не собирался жениться?

– Во всяком случае, на Аде точно не собирался.

– Погоди! – растерялся Василий Петрович. – Ты же сказал, что Ада – твоя невеста?

– Ну, сказал… Только это неправда.

– Зачем же ты нас всех обманул?..

Василий Петрович не договорил, озаренный какой-то мыслью.

– А-а-а… – протянул он. – Смекаю, кажется. Это ты из-за Инги все учудил?

Ваня вздохнул и нехотя признался:

– Ну да. Чего они с этим своим Залесным поженились, а я все как дурак по ней сохну. Пусть не думают, что я по кому-то там убиваюсь. Заказал себе невесту по телефону: пять минут разговора и сто тысяч с моей карты.

– Значит, ты заказал в качестве невесты проститутку?

– Не говорите так про Аду! – нахмурился Ваня. – Она из эскорт-службы. Спать с клиентами в ее служебные обязанности не входит. Она меня специально предупредила, чтобы я ни на что такое не надеялся. Дескать, если я хочу дополнительные услуги получить, то у них для этого есть другие девочки. А она, Аделаида, – это только эскорт, и все.

– Надо же…

– Хорошая девушка, немногословная, воспитанная. Я ей даже в шутку предложил по-настоящему за меня замуж выйти. Так, представляете, она отказалась! Сказала, что с ее работой про замужество думать не приходится.

– Почему же? Ты у нас мужчина хоть куда! Вышла бы за тебя замуж, и ни про какую работу не нужно было ей думать.

– Да я и рад, что она отказалась, – задумчиво пробормотал Ваня. – Так, сболтнул. Вернулись от вас после Нового года, такая меня тоска взяла, вот и ляпнул. А на самом-то деле куда мне жениться? Стар я уже для таких дел.

– Это ты глупости не говори. Когда захочешь, тогда и женишься.

– Нет. Мне ведь только одна женщина во всем мире и нужна.

Помолчав в задумчивости, Ваня внезапно встряхнулся:

– Ну все! Рассиропился я что-то, а ведь надо двигаться. Генка меня специально предупреждал, чтобы я поторопился.

– Да и мне пора, – спохватился Василий Петрович. – Если хочу отца Андрея в храме застать, надо спешить.

И старые друзья вместе вышли из дома, после чего их пути разошлись. Ваня отправился в полицию, а Василий Петрович – в церковь.

Проводив мужа, Алена задумалась, чем бы ей заняться. Все гости еще из своих спален не выходили – то ли боялись, то ли просто не хотели выбираться в этот мир, занявший по отношению к ним такую враждебную позицию. В том и другом случае Алена их прекрасно понимала. Она грустно бродила по дому, в котором, казалось, замерла вся жизнь. Даже прислуга, то ли утомленная, то ли испуганная, не копошилась внизу. Даже кухарка тетя Паша не возилась у плиты.

Тетя Паша еще вчера возмущалась, что наготовлена пропасть еды, а все пропадает, потому что никто не желает трапезничать. И сегодня повариха демонстративно ничего не стала готовить.

– Когда проголодаетесь, тогда и позовете.

И тоже спряталась в своей комнате. Побродив по дому, но так и не придумав, чем бы себя занять, Алена, поддавшись внезапному импульсу, схватила свою шубку, обулась и поспешила прочь из дома. Впервые любимый дом вдруг стал ей в тягость.

Выскочив, она сначала бежала по дорожке, а только потом задумалась, куда же она, собственно, направляется. Остановившись, Алена завертела головой. Налево пойти – окажешься в саду. Ой, нет! Там нашли Толю, только не туда! Прямо пойти – придешь в поселок. Но там придется разговаривать с людьми, отвечать на их поздравления, а у Алены совершенно не было желания это делать. Ей никого не хотелось видеть, ни с кем не хотелось общаться. Оставалось либо вернуться назад, что было просто глупо, либо пойти направо.

Это направление Алена и выбрала и медленно побрела по дорожке, которая вела к небольшому лесу. Летом Алена особенно любила гулять в этом лесочке – и к дому близко, и лес почти настоящий. Это по ее просьбе Василий Петрович, облагораживая поместье, оставил совсем рядом со своим домом внушительный кусок леса, чтобы любимой женушке было где проводить время в тишине и раздумьях, а также собирать грибы-ягоды для собственного удовольствия.

Конечно, этот лес не мог считаться совсем уж настоящим. Дорожки тут регулярно чистились, подлесок вырезался, и даже неблаговидные сорняки искоренялись, а почва под деревьями в этих местах засеивалась травкой и засаживалась цветами. Но ведь в европейских лесах такой порядок и уход почти всюду. И никого это не смущает.

Так что если вначале Алена и протестовала, когда вырубали слишком уж разросшиеся кусты бузины и расставляли повсеместно лавочки, то потом она оценила, насколько это удобно, когда на каждом шагу либо декоративно оформленный пенек, либо бревнышко, либо лавочка или даже скамеечка.

Сейчас под снегом все это едва просматривалось. Но Алена настолько часто гуляла в этом лесочке, что знала его как свои пять пальцев. И даже сейчас могла сказать, что в том или ином месте находится под снежным покровом. Внезапно она замерла. Впереди находился какой-то темный предмет, которого тут явно не должно было быть.

– Что это такое? – насторожилась Алена.

Внезапно ей стало не по себе. Именно в этом лесочке на нее было совершено нападение, а потом в полукилометре отсюда они все, включая Василия Петровича и Ингу, чуть было не лишились жизни. Но те преступники, проникшие к ним в «Дубочки», были давно обезврежены. И Алена не понимала, отчего вдруг ее пронзила такая холодная дрожь.

Она постояла, переминаясь с ноги на ногу. Замерзнуть она не боялась. Алене было совсем не холодно благодаря тому, что на ногах у нее были надеты валенки. Конечно, они не имели ничего общего с теми уродливыми промышленными валенками, которые прежде красовались на прилавках советских магазинов. Те валенки были чудовищами, а надетые на Алене белоснежные валеночки – настоящим произведением искусства. Внутри они были снабжены анатомической стелькой, а снаружи украшены яркой цветной вышивкой – шерстяными нитками и бисером. В таких валенках было изумительно удобно и тепло разгуливать по чистому снегу.

Но все же сейчас Алена чувствовала некоторую стылость во всем теле.

– Холодно, – заметила она самой себе. – Кто же там лежит?

Кажется, вывод напрашивался сам собой. Кто-то из местных жителей или их гостей слишком уж загулял, забрел пьяный, свалился в сугроб да прямо в нем и заснул. К чему может привести такая несвоевременная сонливость, Алена прекрасно понимала.

– Небось не лето, чтобы на улице спать. Это летом можно, а сейчас совсем не лето. Надо бы разобраться, в чем дело.

Но напрасно Алена себя уговаривала, что надо пойти и разбудить этого пьянчугу, иначе он совсем замерзнет. Ничего не помогало. Ноги словно примерзли к земле, отказываясь нести свою хозяйку вперед. Алену так и тянуло развернуться и кинуться назад за подмогой.