Ноябрьский триллер - Татьяна Любова

Головной офис «Космиты» располагался в большом десятиэтажном здании, грозно сверкавшем строго симметричными поясами тонированных стекол. Ольга вошла в фойе, где ее удостоверение внештатного сотрудника милиции было подвергнуто скрупулезному анализу двумя мордатыми детинами в серых костюмах. Обнюхав корочки со всех сторон, они неохотно пропустили ее в здание компании.

Игорь Залесский встретил ее у пузатого стеклянного лифта. Он улыбался, но улыбка на его безжизненном лице с печальными глазами выглядела странно, будто лицо и губы жили отдельной жизнью — глаза говорили: «все плохо», а голливудский оскал тщетно пытался убедить вас в противоположном.

Идя по длинным коридорам, освещенным мертвенным светом люминесцентных ламп, Ольга отметила, что люди, попадавшиеся ей навстречу, выглядят растерянными и подавленными. Атмосфера тревоги и депрессии носилась по извилистым переходам громадного здания.

— Невесело у вас тут, — буркнула Ольга в спину быстро шагавшего Залесского.

— И вы заметили? — огорченно произнес он, оглядываясь. — А что говорить о клиентах? Настроения панические. Мы на грани дефолта. Понимаете, о чем я?

— Чего уж тут непонятного. Плохие вести разносятся со скоростью света.

Залесский печально вздохнул. До роскошной приемной, обшитой мореным дубом и заставленной грудами дорогой оргтехники, они дошли молча.

Секретарь усадил Ольгу на пухлый диван, отключил телефоны и принялся готовить кофе — о своих профессиональных обязанностях он не забывал даже в отсутствие босса. Высокий, стройный, с аристократическими чертами лица, в безукоризненном костюме, Залесский походил на кинозвезду. Гладкие черные волосы, собранные в хвост, делали его похожим на лису, и не было в нем ни капли мужественности. По-женски холеный и изнеженный, он, вероятно, мог вызвать у кого-нибудь желание заботиться о нем, как о домашнем любимце редкостной дорогой породы, — любоваться, лелеять, баловать.

«Абсолютно не в моем вкусе», — определилась Ольга и вслух сказала:

— Игорь, думаю, вы в курсе, что синьор Фандотти взят под стражу. Его обвиняют в убийстве, конечно же, хорошо вам известной Милены Валито. Обвинение серьезное. Но я не верю в это и хочу помочь вашему боссу избежать незаслуженного наказания. Полагаю, что и вы хотите ему помочь. Для этого вам надо всего лишь ответить на несколько моих вопросов. Но ваши ответы должны быть, естественно, абсолютно откровенны, иначе в них не будет никакого смысла, а ваш босс так и останется за решеткой.

Залесский молча поставил перед Ольгой чашку горячего черного кофе и сел напротив. Казалось, он напряженно обдумывает сказанное. Детектив терпеливо ждала.

— Не знаю, имею ли я право… — наконец произнес он. — Но если вы говорите, что это может помочь синьору Массимо, я к вашим услугам. Спрашивайте.

— В первую очередь, меня интересуют отношения синьора Фандотти с семейством Валито. — Ольга достала диктофон.

Секретарь на секунду задумался, потом сказал:

— Отношения эти неоднозначные. Дело в том, что синьор Массимо очень давно работает с господином Валито, насколько мне известно, с самого основания фирмы в России, но отношения у них сложные.

— Проще говоря, они друг друга не любят? — нетерпеливо заметила Ольга, раздраженная неопределенностью, с которой выражался Залесский.

— Можно сказать и так. А вот насчет Милены Генриховны… — Секретарь опять замолчал.

— Так что же насчет Милены Генриховны? — Ольге уже хотелось стукнуть по лбу этого болвана, чтобы заставить говорить быстрее и яснее.

— Дело в том, что они с синьором Массимо были любовниками. Только прошу вас — ему ни слова. За разглашение конфиденциальной информации он вышвырнет меня на улицу без колебаний.

Опешившая Ольга на некоторое время примолкла. В одну минуту дело приняло совершенно другую окраску. Если отношения Массимо и Милены простирались так далеко, то убийство любовницы на почве ревности или шантажа — дело обычное. Неужели Дубовой оказался прав и Массимо Фандотти является убийцей Милены Валито? Ольге вспомнился таинственный звонок — когда Милена разговаривала с неизвестным, не называя его по имени. Теперь стало ясно, что этим неизвестным вполне мог быть ее любовник синьор Фандотти. Он же Милену и убрал — вероятно, как человека, знавшего слишком много, или опять же из-за ревности.

Ну и дела! Чем дальше, тем страшнее. А она-то, идеалистка, бросилась спасать безвинно страдающего, как ей казалось, человека. Итак, цепь замыкается на Массимо Фандотти. Можно успокоиться и считать дело завершенным. Дубовой победил. Ольга чувствовала себя оплеванной, хотелось выругаться вслух, но она сдержалась.

— Я бы хотела уточнить, господин Залесский: какие у вас основания утверждать, что между синьором Фандотти и Миленой Валито существовала любовная связь? — Ольга все еще надеялась, что заявление Залесского не основано на достоверных фактах.

— Мне приходилось не раз заказывать места в ресторане для синьора Фандотти и Милены Генриховны. Она часто звонила синьору Массимо сюда, и я иногда слышал обрывки их телефонных разговоров: они договаривались о свидании или просто любезничали. Я ясно выражаюсь? — озабоченно спросил он, заметив на лице Ольги выражение недоуменного разочарования. — А полгода назад я даже снял для них квартиру в Теплом стане. Там они и встречались в последнее время.

Ольга вновь замолчала, размышляя над ошеломившей ее новостью. Очнувшись, она взглянула на часы, они показывали пол-одиннадцатого, а в начале двенадцатого на Большой Полянке ее будет ждать Наталья Погодина. Поблагодарив Залесского за информацию, детектив принялась прощаться.

Секретарь засуетился, подавая ей куртку. Любезно распахнув перед ней массивную дверь, он заискивающе посмотрел Ольге в глаза и жалобно попросил:

— Вы, пожалуйста, никому не говорите о том, что это я вам рассказал. Работу терять очень не хочется.

Солнце сконцентрировало всю свою мощь на огромных стеклянных магазинных витринах — те яростно сверкали, ослепляя прохожих. Оно, солнце, будто прощалось с людьми на длинную-длинную зиму. Но на Ольгу небесное светило больше не производило никакого впечатления — она захандрила и шла на встречу с Погодиной, скорее, по инерции. Разрозненные кусочки фактов сложились в картину, где все уже стояло на своих местах. От Ольги теперь ничего не зависело. Она уныло брела по мокрому тротуару, хмурила брови и думала, думала, думала. Что бы ни сказали ей сейчас Наталья и Виктория, ничего уже не изменишь, ситуация представлялась ясной, как глаза младенца. Дубовой доказал, что дубовая она, Ольга, а не он, носящий эту нелепую фамилию. Мир представлялся сплошным комком грязи, состоящим из лжи и порока. Детектив чувствовала себя усталой, опустошенной и, главное, бездарной.

Наталья ждала ее на скамейке. Несмотря на холодный ветер, она была в легком кашемировом пальто и ела мороженое. Нежный персиковый цвет очень шел к ее бледному строгому лицу, легкая меховая опушка, скорее украшавшая, нежели гревшая обладательницу пальто, придавала ей обаяние и романтичность тургеневской героини. Красивая женщина. Нет, не то. Манкая женщина.

Ольга шла медленно, наблюдая за занятой эскимо Натальей. Лицо Погодиной было озабоченным — очевидно, предстоящая встреча не радовала ее. Да и что хорошего может ждать нормальный человек от встречи с частным сыщиком? Увы…

— Добрый день, — поздоровалась Ольга.

Наталья вздрогнула от неожиданности и подняла глаза, в которых мелькнула тень раздражения:

— Здравствуйте.

Ольга вздохнула: за все в этом мире приходится платить, за удовольствие называться сыщиком — тоже. Она тяжело опустилась рядом с Натальей.

Видя, что Ольга не торопится начинать разговор, Погодина осторожно поинтересовалась:

— Вы хотели меня о чем-то спросить?

— Да, собственно, и спрашивать уже не о чем. Вы знаете, что Массимо Фандотти вчера заключен под стражу за убийство трех женщин?

— Трех? — удивленно переспросила Наталья, нервно крутя на пальце изящное золотое колечко с аквамарином.

Кольцо было чудесное — большущий шлифованный аквамарин на тонком золотом пояске сиял невероятно чистой, небесной голубизной. «Кабошон. И просто прелесть», — отметила Ольга про себя.

— Два дня назад он убил Милену Валито. Жену своего подчиненного и любовницу по совместительству.

— Об этом я знала. — Эта фраза вроде как нечаянно сорвалась с губ Натальи. Словно испугавшись сказанного, она торопливо пояснила: — В ночь после убийства я видела их из окна нашей с Викой комнаты. Помните, вы для пущей безопасности поместили нас в комнату окном в зимний сад?

Ольга кивнула.

— Мне не спалось, и я торчала у окна, пытаясь успокоиться. Тут я увидела Массимо Фандотти и какую-то женщину, они сидели на маленькой скамеечке возле фонтана и, похоже, спорили. Потом женщина вскочила и побежала, а Фандотти догнал ее и сильно ударил по щеке. Она упала, и тут только я разглядела ее лицо. Это была Милена Валито.