Уровень – Черный - Кира Уайт

Выходит, это правда. Мне не показалось тогда, в первый день. Стражи пересекают границу, и Шон об этом знает. И его интересует что-то, что происходит именно там.

– Поняла, – цежу сквозь зубы. – Но у меня есть условие. Оставьте мою сестру в покое.

Данэм усмехается.

– Виктория, не тебе ставить мне условия. Это первое. И второе – у Вероники все в порядке, Леонард по-настоящему привязался к ней, так что ни за что не обидит девушку. Но, Виктория… не стоит забывать, он работает на меня. И ты тоже. А все, повторяю, абсолютно все мои подчиненные выполняют свою работу безукоризненно. Иначе их ждут последствия.

Не скрывая ненависти, смотрю в лицо заказчика. Что будет, если я убью его прямо сейчас? Вряд ли что-то хорошее, потому как хренов ублюдок наверняка подстраховался и пришел не один. Но я не буду озираться по сторонам.

– Как было с Брюстом, – бормочу едва слышно.

Но в это мгновение ветер снова стихает, и Данэм все слышит.

– Именно. А сейчас возвращайся в свой номер, а после того, как закончите здесь, отправляйся обратно к Барьеру. Поняла?

– Да, – выдавливаю через силу и так же неохотно возвращаюсь к двери.

Равняюсь с Данэмом, он делает шаг влево, преграждая путь. Поднимаю голову и встречаю его ледяной взгляд.

– И, Виктория, не пытайся связаться с Альваресом. У него есть кое-какие дела поважнее. Кроме того, пока ты будешь в городе, за тобой приглядит мой человек. Не делай глупостей, и никто не пострадает.

Из последних сил уговариваю себя не выхватить нож, который всегда ношу при себе, и не вонзить его в этого чертового ублюдка.

– Пройти дай, – требую, отбросив формальности.

Шон вновь ухмыляется и отступает на шаг.

Проскальзываю мимо и почти бегом бросаюсь с лестницы. Как преодолеваю пролет за пролетом, не запоминаю. В себя прихожу только в тот момент, когда тяжело дышащая вваливаюсь на свой этаж. Опираюсь рукой о стену и пытаюсь отдышаться. Прямо сейчас мне не хватает воздуха вовсе не из-за того, что я бежала с крыши, будто за мной гонится стая метов. Данэм перекрыл мне кислород. Чувствую себя невероятно беспомощной и, возможно, впервые в жизни не знаю, что делать. Как мне вытащить сестру из всего этого дерьма?

Только один человек в состоянии помочь. Альварес. И раз из-за Данэма я не смогу подобраться к нему, Альварес сам сделает это.

Отдышавшись и самую малость успокоившись, возвращаюсь в сторону спальни. Свяжусь с главой Мориона с помощью чата. Пусть пошлет кого-то из своих прихвостней или явится сам, мне наплевать. Я должна поговорить хоть с кем-то, кто будет готов занять мою сторону.

До номера остается всего две двери, когда в коридоре появляется Хэйс. Он останавливается на пороге своей комнаты и цепким взглядом обшаривает мою фигуру.

– Где ты была?

Понятия не имею, что сказать, поэтому выдаю первое, что приходит в голову?

– Искала бар.

Именно так ведь поступают нормальные люди, когда в их жизни происходит какое-то дерьмо? Они напиваются.

Хэйс поджимает губы и смотрит в глаза так, будто видит меня насквозь.

– Нашла?

Тяжело вздыхаю и отвечаю со всей честностью:

– Нет.

О том, что я ничего такого и не искала, куратору незачем знать.

– Заходи, – неожиданно говорит он и в приглашающем жесте распахивает дверь пошире.

Хмурю брови и непонимающе смотрю в глаза тому, кто еще ни разу за все время знакомства не сказал мне ни одного доброго слова, а тут с чего-то приглашает к себе. И пусть этот номер – не его комната в Центре Z, но для меня разница невелика.

– Зачем? – спрашиваю с опаской.

– Это гостиница для Стражей, Тори. Здесь нет бара. Но у меня кое-что есть, так что заходи.

Что. Вообще. Тут. Творится?!

– Нет, спасибо, – выпаливаю, не успев обдумать ответ.

Хэйс смотрит непреклонно и не говорит больше ни слова. Мне хорошо знаком этот взгляд, который появляется, когда спорить с ним становится бесполезно. С шумом выдыхаю, плечи поникают, а я мысленно прощаюсь с возможностью связаться с Альваресом в ближайшее время.

Даже не взглянув на дверь своего номера, плетусь мимо, чтобы оказаться в комнате Хэйса.

Глава 12

– Садись, – распоряжается Хэйс и закрывает дверь.

Мельком оглядываю номер, который оказывается точно таким же, как мой. Не спартанские условия, конечно, но и без каких-либо изысков. Единственное место, где можно сесть – широкая двуспальная кровать, заправленная темно-серым покрывалом. Не горю желанием располагаться там, где Хэйс будет спать, но одного взгляда на непреклонное выражение его лица хватает, чтобы понять – спорить по-прежнему нет никакого смысла.

Заставляю себя отойти от двери и пройти вглубь комнаты. Немного помедлив, все же усаживаюсь на самый краешек идеально заправленной кровати и наблюдаю за действиями куратора. Он склоняется над дорожной сумкой, стоящей на полу неподалеку от выхода. Недолго покопавшись внутри, достает из ее недр стеклянную бутылку, на две трети заполненную какой-то темной жидкостью. Выпрямившись, Хэйс отходит к небольшой тумбочке, стоящей слева от кровати, и вытаскивает оттуда два бокала из толстого прозрачного стекла. Один наполняет на треть, второй на добрую половину, приближается ко мне и подает тот бокал, в который налил больше алкоголя. И хоть пить я не собираюсь, все равно машинально принимаю его. Хэйс тем временем усаживается напротив и изучающе вглядывается в мое лицо. Тишина длится и длится, а под кожей зудит желание поскорее ее нарушить. Слегка приподнимаю тяжелый бокал и спрашиваю со странной неуверенностью:

– Почему у меня больше?

Хэйс молчит еще несколько секунд, будто ждет, что я каким-то чудесным образом самостоятельно найду ответ на вопрос. Волшебства не случается, а выжидательное выражение на моем лице никуда не исчезает, поэтому он в конце концов отвечает:

– Тебе это нужнее, а мне важна ясная голова. С самого утра много дел.

Опускаю голову и смотрю на темную жидкость в бокале. Желание пригубить ее по-прежнему не возникает. Наверняка алкоголь очень крепкий, а я ненавижу горькие напитки. Интересно, если откажусь, Хэйс решит, что я полнейшая кретинка? Или, того хуже, заподозрит в неискренности, ведь буквально несколько минут назад я сказала, что искала бар. Ни в коем случае не могу этого допустить. Сохраняя бесстрастное выражение, медленно поднимаю бокал и делаю крохотный глоток, отчего сразу же морщусь. На вкус оказывается даже хуже, чем ожидалось.

– Тори?

Медленно поднимаю голову и смотрю на Хэйса. Он выглядит точно так же, как и всегда. Будто только что встал с постели после долгих часов отдыха. Я же чувствую себя совершенно разбитой. Единственное, чем я хотела бы заниматься, вернувшись в город, недоступно. Вместо встречи с сестрой, мне предстоит похоронить людей, которые для меня ничего не значат, и при этом не ударить в грязь лицом. Никто не должен догадаться о том, что я чувствую и думаю на самом деле. Хоть и практика