Хозяйка Междуречья (СИ) - Алеева Елена

– Госпожа, я слыхал вы ищите лавку, – не успела я зайти в очередное здание, меня окликнул…

– Конис! Привет, как у тебя дела? – кивнув на полупустой лоток, взяла пару свежих булочек, протянув одну из них изумленному Колину.

– Лучше, чем раньше, – улыбнулся мальчишка, – Нет, денег я с вас не возьму! Мать просила передать, что мы все вернем, как только… немного заработаем…

– Вот когда заработаете, тогда и поговорим, а сейчас бери давай, – протянула ему монеты,– Так что там с лавкой? – отщипнув кусочек, бросила его в рот.

Мы вроде все лавки на площади посмотрели, а те несколько закрытых даже не рассматривали. Где их искать-то? Хозяев.

– Идемте, я отведу вас к Марьяне. Она старая уже. Это лавка ее сына, он сапожником был, утонул несколько седмиц назад, а лавка стала никому не нужна, – тараторил мальчишка, ведя нас в сторону площади.

– Вон та, – указал пальцем на закрытые ставни симпатичного домика, расположенного между магазинчиком тканей и кухонной утвари.

– Так она точно продается? – настороженно спросил Колин, бросив на меня загадочный взгляд.

– Да, говорю же, продается. Идемте, – побежал вперед Конис, успевая по пути продавать оставшийся товар прохожим.

– Откуда ты его знаешь? – тихо спросил Колин, кивнув в сторону мальчишки.

– Случайно познакомились, – отмахнулась, потом расскажу.

За день, мы намотали уже сотни километров и мои бедные ножки настолько устали, что не давали работать мозгу, требуя, чтобы я уже присела и вытянула их.

– Та лавка лекаря, он был у больного, а его жена Галка к сестре умотала, а сейчас вона…– кивнул в сторону той самой лавки Конис, – вернулся лекарь.

Проследив за взглядом мальчишки, увидела того самого лекаря, который мне помог в тот самый день, когда я впервые попала в этот мир. Да и имя его жены слишком привычное для меня, чтобы я смогла его забыть. Правда, тогда они принимали меня прямо у себя дома, а у него и лавка оказывается есть.

– А зачем ему лавка, если он пациентов на дому принимает? – удивилась я, заметив, как нахмурился мальчишка, судя по всему слово пациенты ему точно не знакомо.

– Так у него там разные… как их? Снадобья! Вот! – вспомнил Конис, – А та лавка Типрона, он в это время уезжает по каким-то делам и все уже знают, что вернется после обеда…

Мальчишка рассказывал о каждом жителе, который попадался нам на пути, пока мы направлялись к дому хозяйки лавки. Да какой же это город?! Это одна большая деревня, где все про всех знают.

Глава 35

Конис указав нам на добротный дом, побежал дальше, а мы с Колином переглянулись, решая, кто из нас постучит в дверь. Но нам и не пришлось…

– Чего вам? – из дома вышла женщина с ведром, а я удивленно уставилась на нее. Мальчишка же сказал, что Марьяна старая, а эта… Да ей больше сорока и не дашь.

– Доброго дня. Вы Марьяна? – осторожно спросила, оглянувшись на друга, пока женщина подозрительно нас рассматривала.

– Чего надо? – повторила вопрос, заставив меня окончательно растеряться.

– Мы на счет лавки… на площади…– не успела я закончить, как она перебила.

– Лавка не продается! – отрезала женщина, поставив ведро, смерила нас недовольным взглядом.

– Странно… Нам сказали…

– А вы больше слушайте! – уперла руки в бока женщина, судя по всему, желая нас побыстрее выпроводить со двора.

– Идем, Лиена, – Колин потянул меня за руку, но я даже не пошевелилась. Что-то здесь не сходится! Конис не стал бы выдумывать, к тому же, он уточнил не спроста, что женщина в преклонном возрасте.

– Ты чего это тут разоралась? – в двери показалась сухонькая сгорбленная старушка, которая явно больше подходила под описание мальчишки.

– Да ходят тут всякие… Ты чего вышла-то, иди в дом, – неуверенно произнесла женщина, встав перед старушкой, закрыв нас от нее.

– Доброго дня, Марьяна, мы по поводу лавки, – крикнула я, выглядывая из-за спины неприветливой особы.

– Сгинь Стешка! Чего мельтешишь?! – прикрикнула старушка на женщину, которая попыталась впихнуть ее обратно в дом.

– Я же вам уже сказала…– повернувшись к нам, шикнула та, что помоложе.

– Чой-то ты тама сказала? – подозрительно переспросила старушка, грозно взглянув на нее из-под седых бровей, – А я-то все думаю, лавка хорошая, а покупателей все нет. А тута вона чего!

– Мам, я же сказала, что Прокл уже нашел покупателя…

– Прокл? И где ж он, твой Прокл?! Опять у речки с мужиками бражку хлещет? Нашел он! Как же ж! Поди с тем самым покупателем и хлещет! Все пропьет и тебя по миру пустит, – возмутилась старушка.

– Отец твой своими руками эту лавку строил, а брат твой старшой, стал ему хорошей сменой, пока не погиб, – старушка утерла набежавшую слезу и бросила осуждающий взгляд на, судя по всему, дочь.

– К нам весь город за обувкой ходил, а что твой Прокл? Из дома последнюю лавку утащит, не побрезгует.

– Ма-а-а-м…

– Че мам! Вот помру, живи, как знаешь! А пока я по земле хожу, твой муженек ни луда от меня не получит! Все снесу на монетный двор! – топнула ногой старушка, – Все, ступай, займись делами уже, – махнула рукой в сторону огорода.

А старушка не промах!

– Марьяна, мы бы хотели взглянуть на лавку, – произнесла я, когда женщина удалилась, смерив нас недовольным взглядом.

– Ну, коли хотите, пойдем, покажу. Но цену сбавлять не буду, не просите, – категорично заявила старушка, шустро шагая в сторону площади.

– А сколько вы за нее хотите? – осторожно поинтересовался Колин.

– Так, десять золотых, – подозрительно прищурившись, произнесла старушка.

Сумма, конечно, немалая, но за эти деньги хороший дом не купишь, а вот лавку, как оказалось, вполне. Колин согласно кивнул, а я уже прикидывала сколько останется на ремонт и устройство лавки под кофейню.

– Ну, вот, глядите, – отперев замок, старушка распахнула дверь, впуская нас в помещение.

Оно оказалось не таким большим, как я рассчитывала, но учитывая то, что в других лавках, которые мы видели, помещения были куда меньше, а здесь помимо стойки, вполне поместятся четыре столика.

Большим плюсом было расположение небольшой печи, в отличие от других лавок, где они не были даже предусмотрены и пришлось бы потратить кучу времени и денег, чтобы установить ее в помещении. Рядом с печью, находилась дверь в другую комнату, что была меньше и ее можно было бы назвать кладовкой, если бы не окно и дверь, ведущая на задний двор, где стоял деревянный туалет.

К тому же, здесь есть возможность пристроить с улицы к дому открытую террасу еще для четырех столиков. Единственный минус, своеобразный запах, который все еще стоял в лавке.

– Закрыто тута было, вот и висит до сих пор запах кожи и клея, – объяснила старушка, словно прочитав наши с Колином мысли.

Проветрить, разумеется, не проблема, да и запах новых столов и стульев из дерева, быстро заполнит помещение. Однако, после того разговора старушки с дочерью, меня волновал вполне закономерный вопрос.

– Нас все устраивает, – заметив согласный кивок Колина, произнесла я, – Но нам бы хотелось получить гарантии…

Ну, а, что? Мы сейчас заплатим за лавку, а завтра придет Прокл с покупателем и попросит нас отсюда.

– Чаво? – не поняла старушка.

– У вас есть какие-то документы… Бумаги, которые подтвердят, что лавка после продажи будет принадлежать именно нам?

– А… А то, как же, – закивала старушка и достала из передника сложенный в несколько раз лист не первой свежести, – Будете лавку-то брать? Тады пойдем к законнику, он-то и впишет вас в бумажку энту.

Теперь мне стало понятно, почему старушка была уверена, что Прокл ничего, никому не продаст. Потому и носила эту бумагу все время при себе.

У законника мы рассчитались с Марьяной, но прежде, я все же прочла, что именно написано на той бумаге.

Разрешение на строительство лавки такому-то… Хозяин лавки такой-то… Потом имя сменилось, судя по всему, на сына хозяина, а уж последним в этом списке стал Колин, которого и вписал в бумагу законник. При этом, взяв за свою услугу два дуала.