Грань человечности - Лев Бизелёв

предполагал, что вы познакомились нестандартным образом. Получается, ее наняли, чтобы убить тебя?

— Не убить, а разорить. Однажды я решился нанять ассистента. Даже сам взялся за подбор кандидатов, среди которых была и она.

— И ты ничего не заподозрил?

— Конечно заподозрил. Но Селестина меня привлекла настолько сильно, что захотелось посмотреть, чем же все закончиться.

Эрик даже не заметил, как начал улыбаться. Белл очень редко видел его таким, но говорить по этому поводу ничего не стал.

— Видимо, ты ее тоже привлек.

— Думаю да, раз не стал нищим попрошайкой на улицах Ники. Или меня могли найти мертвым от передозировки в собственном кабинете. Я даже составил целый список способов себя уничтожить, мы потом с Селестиной над ним долго смеялись.

— Интересная вы парочка.

— Что уж тут поделать, не смог устоять. Да и дела пошли в гору. Сам я не умел так эффективно управлять бизнесом. Но ее нанимателей такой ход событий совсем не устраивал. И тогда они пошли на крайние меры. Когда я был в своем офисе, направили туда большой транспортный коптер, груженый топливом.

— Фактически прямо в городе сбросили на тебя бомбу?

— Официально это был несчастный случай. Сбой автопилота или что-то там еще, уже не помню. Но ты прав, рвануло не хуже боевой ракеты. Стекла повыбивало по всей округе. Повезло еще, что здание устояло, а эпицентр взрыва получился ниже моего этажа.

Симон вздрогнул от неожиданной вспышки боли в поврежденной ноге. Такого с ним давно не происходило.

— Так вот как ты потерял руки.

— Ладно с руками, я чуть не потерял Селестину!

Сжатые кулаки Эрика неприятно заскрежетали. Ему стоило немалых усилий, чтобы не впечатать их в стену.

— Когда очнулся после взрыва, то все вокруг пылало. Мне чем-то придавило левую руку, а вот Селестине обломки вонзились в живот. Никогда не забуду, как наблюдал за ее муками, а сам не мог сдвинуться с места и помочь.

— Да, это действительно страшно. Но ты же нашел выход?

— У меня всегда при себе имелось мощное обезболивающее. Но знаешь же, что я — конченный эгоист, — произнес Эрик с горькой ухмылкой. — Таблетка была только одна.

— И ты выбрал себя, — без осуждения заметил Симон.

— Под допингом получилось освободить руку, правда в процессе располосовал ее в клочья. Крепко засела под завалом. А потом попытался помочь Селестине. Нашел какую-то тряпку и перевязал рану прямо поверх осколков. Не знаю, правильно я сделал или нет, но ей хотя бы уже не было так больно.

— Главное, что ты их вытаскивать не стал.

— Тогда я вообще плохо соображал из-за дыма и травм. Одно только знал точно — помощи мы не дождемся.

— Решил сам выбираться?

— Да. Раненой рукой подхватил Селестину, а целой стал расчищать путь. Пожар охватил еще много этажей снизу, поэтому идти было трудно. Из-за обезболивающего я ничего не чувствовал, но обгорел сильно, особенно вторая рука. В итоге ее пришлось отрезать по локоть. Которую вырвал из-под завала, собственно, тоже.

— Зато вы остались живы.

— Многим мои работникам так не повезло. Хотя тогда я об этом не думал. А еще не осознавал, что сам подставил людей под удар. Безответственный идиот.

— Печальная история. Но это не объясняет, как ты оказался здесь.

— И не может. Любой нормальный человек извлек бы из случившегося урок. А мне захотелось расплаты, причем здесь и сейчас.

— Ты тоже устроил взрыв?

— Еще хуже, я вломился к ним лично! Представляешь, какое ребячество? Ради глупой мести даже собрал себе новые конечности.

Эрик вытянул перед собой левую руку и острой гранью пирамиды, оказавшейся сейчас кончиком пальца, нацарапал на заиндевелом стекле улыбающееся лицо. Сам он при этом радостным не выглядел.

— Но не те, что на мне сейчас. Эти — универсальный инструмент, способный перестраиваться и адаптироваться. А та пара рук была идеальным средством уничтожения.

— Боюсь представить, что в твоем понимании означает «идеальное средство уничтожения».

— Да чего тут бояться, я все равно пообещал Серафиму, что больше их никогда не надену.

— Но тогда-то ты пустил их в ход?

— Конечно. Я точно знал, что за всем стояла корпорация «Смарт-Транзит», поэтому напал на них. Поджег здание головного офиса, заразил базы данных вирусом и покалечил кучу народа. Только вот желаемого облегчения это мне не принесло.

— Предполагаю, потом еще и в тюрьму сел.

— Само собой. В самую далекую. Ну а как меня оттуда вытащил Серафим ты и так понимаешь.

— Да, Ален до сих пор пользуется его способом. Значит, тебя решили спрятать на Ромео?

— Не сразу. Сначала мне пришлось пару лет пожить на Нью-Терре. Я работал вместе с Селестиной, скрываясь под именем Обсидиан. Замечательное было время. Ну а потом уже перебрался сюда.

Так Наталь закончил свой рассказ. В голове у него крутились противоречивые мысли, но в целом чувствовалось умиротворение. Ошибки прошлого не забылись, просто перестали жечь душу каленым железом. Симону тоже имелось, что сказать, но он решил оставить свои комментарии при себе.

— Интересный ты человек, Эрик. В любом случае, спасибо, что рассказал свою историю.

— Только никому особо не распространяйся. Кто знает, сколько я врагов успел себе нажить.

— Тебя скорее за глупые шуточки убьют, так что не переживай.

— Я ведь серьезно!

— Я тебя услышал. А теперь пошли отсюда, пока к полу не примерзли. До конца дня нужно сделать еще много работы.

XII

До боли знакомый вид расстилался в иллюминаторе совершающего посадку космолета. Серафим до сих пор не верил, что добровольно вернулся на Прометей. Сейчас он находился в зоне тропиков, поэтому вокруг были густые заросли свойственных для такого климата растений. В подобном бескрайнем зеленом море неподготовленному пилоту очень сложно найти площадку, пригодную для техники весом в сотни тонн. Но у спутников Серафима проблем не возникло, ведь они посещали эту планету регулярно и имели несколько заготовленных мест. Одно из них сейчас было внизу: ровная каменная платформа времен Древних, окруженная со всех сторон стеной леса.

— Вот и все, Искатель, здесь наши пути расходятся, — произнес сидевший на месте второго пилота человек. — Корабль тут оставлять опасно, поэтому дальше мы пойдем пешком. Если же все-таки решишь лететь назад с нами, то возвращайся сюда через десять дней в это же время