Последний рейс - Владислав Пикуля

правы и не слушали, что им говорят. Я же всё это время ни разу не заговорил. А какой смысл? Всё равно каждый здесь уверен, что именно его вариант самый лучший, и переубедить их не получится.

Однако конец этим спорам положил тот самый вражеский корабль. Сперва он появился в обозримом пространстве, тогда все замолчали и опять часть выживших откололась, они заработали вёслами всё дальше уходя от нас. Их мотив был, что наши противники хотят сейчас нас уничтожить, не будут они нас спасать. Кто-то попытался их убедить, что это не так, но, естественно, они и слушать не хотели. Вскоре нас осталось совсем немного, наверное десять лодок и плотов. Мы ждали, что произойдёт дальше. Корабль противника остановился относительно недалеко от нас, с него спустили шлюпку, которая тут же направилась к нам. Ещё через какое-то время я увидел большую надувную лодку с мотором, и в ней сидело два матроса, один из них был темнокожим с без волос, другой тоже с тёмной кожей, но светлее чем у первого, да ещё и с большой копной тёмных, как ночь, волос. Подобравшись, волосатый что-то крикнул на своём языке.

— Мы не понимаем! — Прозвучало с одного из плотов.

— Я могу говорить на вашем языке — Видимо здесь иностранных языков не знают, подумалось мне, поэтому и решил вступить в переговоры.

— Отлично. — Через пару десятков секунд, лодка с матросами противника, находилась рядом с нами. — Нас отправили сообщить вам о выборе. Мы можем вас спасти, тогда вы будете в нашем плену, либо мы вас оставим здесь на волю судьбе.

— Что он говорит? — Спросил меня тот самый Федька, темноволосый, который старший матрос.

— Он предлагает нам два варианта, либо они нас спасают и берут в плен, либо оставляют здесь на волю судьбе.

— Надо соглашаться. Так у нас будет хоть какой-то шанс, мы уже отвоевались. Ответь ему, что мы сдаёмся.

— Хорошо. — Я повернулся к переговорщику. — Мы сдаёмся. Что нам делать?

— Направляйтесь за нами к борту. Там вы поднимитесь, а дальше решит капитан.

— Что он сказал?

— Говорит направляться за ним, там нас поднимут на борт и дальше будет решать капитан.

— Ну что ж. Значит решено. Парни! Всё. Мы отвоевались. У нас два выбора, либо помереть здесь, без еды и воды, либо сдаваться в плен. Там у нас есть шанс выжить. Хоть нам и говорили, что они. — Он указал на переговорщиков. — Настоящие монстры и хотят нас только всех перебить, но мне кажется, они такие же люди, как и мы, стремящиеся не к войне, а к нормальной, спокойной жизни, поэтому навряд ли они нам сделают что-то плохое. Итак, наша задача добраться до их корабля, мы поднимемся на их борт, а там решит капитан, что с нами делать. Так что давайте парни, поднажмите, следуйте за из лодкой.

Дождавшись пока речь закончится, переговорщики запустили двигатель и направились обратно. Мы тут же принялись хватать вёсла, другие также запускать свои моторы.

Через пару десятков минут мы находились около борта "Балао" возвышающего на много метров наверх. Рядом с нами висело несколько штормтрапов, по которым мы и начали взбираться. Вскоре мы все находились на палубе. Кинув взгляд вокруг, увидел большое открытое пространство, основную часть кормы занимала огромная вертолётная площадка, за ней, в сторону бака, находилась высокая надстройка уже со своими палубами. А дальше, за ней, было не видно. Всё вокруг несло следы битвы. На той самой надстройке имелось несколько больших отверстий, наших попаданий, вокруг нас валялись какие-то бочки и ящики, часть лееров отсутствовали. Когда мы поднимались наверх видел отверстия в борту. Однако этому кораблю повезло больше, он смог уцелеть, он не затонул, в отличие от "Разящего". Но больше меня удивило другое. Здесь всё выглядело гораздо лучше в плане технологий. Внешний вид был гораздо приятней, хотя конечно повреждения всё портили. Ещё до войны я слышал, что наш вероятный противник ушёл в плане технологий гораздо дальше чем мы, да и во время работы на "Академике Муравьёве" мне приходилось видеть иностранные суда. Они полностью подтверждали это, как снаружи выглядели более современней, что внутри имели кучу всяких разных приборов и другого оборудования, которого на нашем судне не было. Мне всегда нравилось как подходили к этому вопросу у них, и думал почему у нас не так? И вот теперь я на практике убедился, что даже военные корабли у них гораздо технологичнее наших, неудивительно, что мы проиграли этот бой.

Спустя какое-то время после того как мы разместились, кто сел на палубу, кто остался стоять, кто подошёл к леерам, перед нами явился ещё один переговорщик. По его внешнему виду было видно, что он явно не из рядовых, форма на нём показывала, что он кто-то из офицерского состава, погоны не простые, да и вообще держался он так, как будто уже много повидал в своей жизни.

— Итак. — Заговорил представитель от противника на нашем языке, но с сильным акцентом. — Вы официально находитесь в плену. Ваше новоявленное правительство, генерал Лапотников, объявил нам войну, поэтому по международным нормам вы получаете статус пленных. Значит для вас война уже закончена. Вас разместят в общем кубрике и вы будете ждать нашего возвращения в родной порт. Дальше вас переведут на берег, и там будут решать другие люди, что делать с вами. Прошу за мной.

Отлично, подумал я. Теперь меня ожидает нахождение в плену вообще в чужой стране. Сколько времени там придётся провести? Мне надо к жене, в который раз пришла эта мысль. Тревога насчёт своих родных меня вообще не отпускала. Страх заявлял о самом негативном, но мне хотелось верить что с ними всё хорошо, насколько это вообще возможно в такой ситуации. Она женщина сильная, до того как мне повезло с ней встретиться, ей многое пришлось пережить, из-за чего первое время нам было сложно, так как она не могла привыкнуть ко мне, что в её жизни появился мужчина, а мне соответственно наоборот. Теперь, когда наша жизнь благодаря ядерной войне поменялась полностью, она сможет использовать свою силу, мне хотелось в это верить. Однако всё равно я должен находиться рядом с ней и защищать её, она моя любимая, но добраться до своих родных у меня так и не получилось.

Вскоре мы находились в кубрике. Так как нас было довольно много, здесь разместилась только половина народа, остальных повели в другое место. Посмотрев влево и вправо увидел то, что видел много раз до этого на других