Дорога к любимому - Хелена Фенн

Вернувшись в Лондон, Мейбл первым делом сходила к врачу, и тот подтвердил, что она действительно беременна. От этой новости Мейбл впала в состояние эйфории, однако длилась та всего минуту-другую, после чего ее буквально смяла мрачная реальность, с которой отныне предстояло иметь дело. Конечно, надо было как можно скорее сообщить новость Эрнесту. Если он хочет развода, так тому и быть. Неважно, каковы были обстоятельства зачатия, ей все равно, захочет Эрнест принимать какое-либо участие в воспитании малыша или нет. Это ее ребенок, только ее!

Но тут она остановила себя. Нет, маленький человечек имеет право знать, кто его отец. Кроме того, ее ребенок будет братишкой или сестренкой Эвы. Впрочем, на сей счет Мейбл не сомневалась: та будет счастлива, достаточно вспомнить, какими глазами девочка смотрела на братьев и сестер соседских детей, с которыми играла на детской площадке!

И опять ее мысли вернулись к Эрнесту. Он хотел развода. Но она-то нет, сама мысль об этом приводила ее в отчаяние. Мейбл страстно желала и дальше оставаться женой и матерью, хотела, чтобы у них был нормальный брак, чтобы муж любил ее так же сильно, как любила его она. Ей мечталось о том, чтобы сказочная фея взмахнула волшебной палочкой и сделала так, чтобы все стало хорошо. Чтобы дети росли в теплой домашней атмосфере, такой, какая всегда была и по сей день оставалась в семье Мейбл.

Но она понятия не имела, как этого добиться. Для подобной идиллии нужна большая любовь со стороны обоих супругов. А Эрнест не любит ее. Но если уж быть до конца честной, разве он не выказывал нежности, искренней заботы о ней? Он умел быть добрым и отзывчивым. Может, ей надо просто загнать свою гордость куда подальше…

Ей не терпелось поговорить с ним, услышать родной голос, она ждала хотя бы звонка от него. А вместо этого в новостях стали передать сообщения о волнениях в той стране, куда Эрнест направился. Рассказывали о взрывах, организованных террористами, о людях, пропавших без вести. Мейбл чувствовала, как ее постепенно охватывает дурное предчувствие. Она попыталась дозвониться до мужа сама — и не смогла.

Пришел срок возвращения Эрнеста. Он не прилетел. День спустя предчувствие превратилось в леденящий душу страх. Мейбл постаралась с головой уйти в работу, занималась с Эвой, но в конце концов, не в состоянии больше терпеть сердечную муку, позвонила Даниэлю.

— Не волнуйся за мужа, — успокоил ее кузен. — Эрнест выкрутится. У него есть ты и малышка, он не полезет туда, где опасно.

В тот вечер к ней заехала светящаяся от радости Эрика, которой не терпелось поделиться с сестрой тем, как развиваются их отношения с другом. И тут же, за ужином — все было сделано на скорую руку: холодное мясо, готовый салат и французский хлеб, — она заметила беспокойство и печаль, которые Мейбл и не пыталась скрыть.

— Слушай, ты похожа на привидение. Тебя что-то гнетет?

— Нет… да… — Мейбл вздохнула и посмотрела сестре прямо в глаза. — Я беременна.

— Ой! — И Эрика кинулась обнимать сестру. — Это прекрасно! Разве ты не рада?

Мейбл сморгнула слезинку.

— Да, конечно.

— О чем же думал Эрнест, улетая черт знает куда и оставляя тебя одну?

— Во-первых, он ничего не знал, — всхлипнула Мейбл. — А во-вторых, он думает, что я его… ненавижу.

— Что?! — Изумлению Эрики не было предела.

— Это долгая история. Я все сама запутала…

— Я очень хорошо помню, как Эрнест некогда говорил, что вы оба боитесь серьезных, постоянных отношений. Но жизнь доказала обратное. Что бы там ни было, Мейбл, невооруженным глазом видно, что он тебя очень любит.

— Ты ошибаешься.

— Вовсе нет! Это ясно по его поведению, по малейшему жесту, по взгляду, обращенному на тебя.

Мейбл упрямо покачала головой.

— Он просто великолепный актер, вот и все. Да, верно, мы оба любим Эву, но меня-то он совсем не любит. И никогда не любил. Я его, конечно, привлекаю как женщина, но не больше. А что до брака… Он просто хотел спасти Эву от ее кошмарных родственничков. Беда в том, что я-то люблю его так сильно, что не могу представить себе жизнь без него.

— А зачем тебе представлять жизнь без него?

— Эрнест хочет развестись.

— Не может быть!

— Он сказал мне это перед тем, как улетел.

— Неужели Эрнест мог думать о разводе, зная, что ты ждешь ребенка?

— Повторяю: он не знал. Но даже если бы знал, вряд ли это что-то изменило. Он сам сказал, что если я забеременела, то возникнут какие-то проблемы. Мне кажется, у него что-то с этой Кэтрин.

— Ничего подобного! — решительно возразила Эрика. — Я расспрашивала Даниэля, он сказал, что они были вместе, но Эрнест сам порвал с ней давным-давно. Сейчас ничего между ними нет, поверь мне, Мейбл.

— Ой, Эрика, мне кажется, я с ума сойду от всего этого. Я люблю его, я его безумно ревную! А что, если его уже нет в живых?

— Успокойся и не думай о грустном. — Эрика налила себе вина, а сестре — апельсинового сока. — Скоро вы во всем разберетесь. Главное, помни о своем состоянии. А Эрнест вернется, вот увидишь.

Однако и на следующий день Эрнест не вернулся, а потом случилось и вовсе страшное: пропала Эва! Мейбл, как всегда, после обеда отпустила девочку погулять в саду. Сама же села дозваниваться в посольство, где должны были знать о судьбе Эрнеста. В конце концов ей удалось переговорить с сотрудником, который сообщил номер телефона гостиницы, где предположительно остановился Эрнест. Но единственный человек в гостинице, мало-мальски говорящий по-английски, не смог толком объяснить ей, выехал ли мистер Финлей в неизвестном направлении или по-прежнему проживает в забронированном ему номере. Мейбл оставила сообщение в надежде, что Эрнесту его передадут, и с тяжелым вздохом положила трубку.

Когда пришло время звать Эву домой, она вышла в сад и окликнула девочку. Никто не отозвался. Тогда Мейбл направилась к бассейну. Ребенка там не оказалось, и Мейбл всерьез заволновалась. Калитка была закрыта, но задвижка — отодвинута.

Неужели Эва выбралась на улицу и убежала? Нет, это ей строжайше запрещено. Значит, кто-то вошел в сад и увел ее! Мейбл похолодела, сразу подумав про родственников девочки, и воображение тут же принялось рисовать картины, одна страшнее другой.

Вернувшись на подгибающихся ногах в дом, она без всякой, впрочем, надежды на успех обыскала все комнаты, а потом позвонила Эрике и в полицию. Остаток дня прошел как в кошмарном сне. Телефон звонил не умолкая. Схватив в очередной раз трубку, она сквозь помехи на линии услышала далекий голос Эрнеста:

— Мейбл, как дела?

Она ответила не сразу, от волнения горло перехватила судорога.