Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Проза » Современная проза » Сладкая соль Босфора - Эльчин Сафарли

Сладкая соль Босфора - Эльчин Сафарли

Читать онлайн Сладкая соль Босфора - Эльчин Сафарли

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 26 27 28 29 30 31 32 33 34 ... 37
Перейти на страницу:

Зейнеп обожает острые блюда. В отличие от меня, страдающего гастритом. Она буквально дышит специями. Сушит мяту, мелет корицу, коллекционирует десятки видов перца. Забавно чихает, шмыгает носом, преданно продолжая возиться с приправами. Как оказалось, мое стамбульское солнышко Гюльбен — также фанат острой пищи. Часто готовили вместе. В основном нейтральные блюда, так как подруга в курсе моих проблем с желудком. Поэтому в моей компании тягу к пряностям подавляла. Не хотела дразнить. Блюда с восточными специями притягательны…

…Не верил в прочность женской дружбы. Дружба между дамами может существовать, если они сестры. Как героини Бал-лок и Кидман в «Практической магии». Заблуждался. С первого дня знакомства Зейнеп с Гюльбен притерлись друг к другу. Во многом похожи. Любовь к животным, интерес к гаданиям, страсть к разноцветным пуговицам, восхищение живописью. Если приглядеться, почти сестры. Разные лишь цвета волос. Зейнеп — шоко-ладно-темная. Гюльбен — апельсиново-рыжая…

Опасался ревностного отношения со стороны невесты. Не всегда женщина может принять друзей-женщин своего мужчины. Зейнеп вновь продемонстрировала превосходство над подобными мелочами. «Зачем нужны лишние разговоры? Доверяю тебе. Тема закрыта». Гюльбен тоже опасалась девушки лучшего друга. С волнением строчила в желтом блокнотике фразы, наполненные страхом потерять что-то драгоценное. «Если твоя половинка воспротивится нашей дружбе, отойду в сторону. Не переживай. Мы взрослые люди. Должны понимать, что при мусульманском менталитете мужчина с женщиной редко дружат…» Возмущаюсь. «Ерунда! Зейнеп не такой человек! Она сама захотела с тобой познакомиться. Тем более вы обе помешаны на кулинарии». Спустя неделю Гюльбен с Зейнеп встретились. Скрепили дружбу не кровью, а обычным гранатовым соком, которым собирались полить луковый салат… Кремалы кузу до этого не пробовал. Девочки, посовещавшись, решили приготовить незнакомое мне блюдо в ближайшее воскресенье. Заодно на ужин пригласили Шинай с дочкой, Мустафу с младшей сестрой…

…В первые часы знакомства в глазах Зейнеп читалась жалость. «Обидно. Такая светлая девушка, как Гюльбен, лишена возможности говорить…» Глаза наполнялись слезами, когда смотрела на желтый блокнотик, висящий на груди подруги. Выбегала на балкон. Нервно курила, жадно затягиваясь. Умолял взять себя в руки. «Мишуня, не волнуйся. Гюльбен ничего не заметит. Но, веришь, у меня сердце разрывается от злости. Как Аллах может быть так несправедлив? Сотни гнилых, обозленных девушек могут говорить, а такая добрая девушка лишена голоса. Дай немного времени. Свыкнусь». Весь вечер Зейнеп шутила, смеялась, пародируя наших знакомых. Прятала жалость под маской беззаботности. Гюльбен светилась от счастья. Заметил, как на протяжении тусовки она что-то чертила в блокноте. Как выяснилось позже, рисовала портрет Зейнеп… «Я счастлива за тебя. Рядом с тобою такая сказочная девушка. Счастлива, что нашла такую подругу, как Зейнеп. Не поверишь, влюбилась в нее сразу. Такая положительная аура… Не волнуйся, на Зейнеп не претендую». Смеемся, смакуя вино с бутербродами из голландского сыра. Гюльбен разглядывает звезды над Золотым Рогом, вдыхает согревающий душу ночной воздух. Пишет несколько строк. С грустью в глазах. «Не хочу возвращаться в Анкару. Мое сердце здесь. Рядом с вами». На балконе необычайно тихо. Такое впечатление, будто он оторван от квартиры, где Ши-най фальшиво поет караоке-версию песни Нилюфер…

…Сейчас Зейнеп чаще меня созванивается с Гюльбен. Даже съездила на уик-энд в Анкару. Навестила подругу. В весеннюю погоду они с Гюльбен наслаждались свежеприготовленной рыбой в ресторанчике у Эймир-гёлю.[87] Также Зейнеп посетила мавзолей Ататюрка. Из ближайшего интернет-кафе сбрасывали на мой электронный адрес десятки совместных фотографий. Мне оставалось завидовать, сидя в душной редакции с мечтами о грядущем отпуске. «Ничего, скоро вашим свободным гуляньям придет конец. Летний отпуск будете под моим наблюденьем». Пишу ответ, присоединяю к письму свою фотографию с кислой рожицей на фоне суетливого офиса. Через пару минут получаю эсэмэс: «Не злись, мишуня. Привезу тебе шекерпаре.[88] Она намного вкуснее стамбульской… Целую в глаза».

…На летний период планируем вновь посетить Анкару. Задержимся там — на август запланировано открытие дебютной выставки картин Гюльбен. Похоже, наша подруга скоро станет Гогеном в юбке. Во всяком случае, педагоги художественного училища отзываются о ней как об ученице с «космическим даром»…

Глава 26

(…Жизнь — это вечный поиск веры с непременным ее постижением где-то на середине…)

…Книгу собственной судьбы можно захлопнуть. Бросить на полку пылиться. От отчаяния. В таком случае стеклышки жизненного калейдоскопа выцветают, солнце потухает, земля покрывается трещинами… Впрочем, всегда за густыми тучами прячутся облака надежды. Стоит захотеть — и они осветят померкшее царство. Грозы иссякнут, засохшая почва зарастет травой, по морщинистому стволу чинара[89] вновь забегают резвые букашки. Мы многого лишаем себя, если не верим. Мы лишаем себя продолжения, если перестаем верить. Мы многого не получим, если будем просыпаться без веры… Жизнь — это вечный поиск веры с непременным ее постижением где-то на середине.

…Не пытался переделать. Воспринимал меня таким, каким я и был. Шаловливым, мягкосердечным, язвительным. Обходился без замечаний. Одного взгляда достаточно. Моментально усмирялся. Превращался в послушного зайчонка. Он был слишком мудрым, чтобы тратить время на шлепки, замечания. Когда я поступал опрометчиво, он усаживал меня на колени, заводил очередную историю-сказку. С поучительным подтекстом. Я внимательно слушал, краснея. «Деда, больше не буду так». Незамедлительный результат. И действительно, отныне «так» поступать не хотелось. Он гладил по макушке, показывал пальцем на порхающего в небе голубя со словами: «Постарайся быть таким же свободным…»

…Джалал-деде,[90] мой дедушка по папиной линии. Седая бородка, печальные глаза, ямочка на подбородке. Татуировка на плече — русалка с длинной косой. Шалости армейской поры. Восхищался Демирелем.[91] Уважал политические принципы. «Один из лучших президентов. Больше думал о народе, чем о себе. Вижу в нем силу великого Ататюрка». Ежегодно 29 октября собирал нас на праздничный ужин. День провозглашения Турции Республикой. «Этот день 1923 года в турецкой истории самый знаменательный…» Жил вдали от Турции, не забывая о корнях. «Судьба — как ветер. Заносит то в одну степь, то в другую. Скучаю по родине… Сынок, тоску реально побороть, если помнить о ней. Человек ко всему привыкает». Джалал-деде не читал Достоевского, Бальзака, Твена. Не был интеллектуальным, начитанным. В нем бурлила житейская мудрость, которую не вычитаешь откуда-либо. Бесценные знания. Многое передал мне. Многое передать не успел. Многое я не успел впитать в силу возраста…

…Сторонился религии. Чтил Аллаха, уважал мнение окружающих. Оберегал личное пространство. Обустроив сыновей, погрузились с женой в отдельный ото всех мир. «Теперь настало время нам пожить для себя». На девятом году обретенной свободы бабушка скончалась. Не проснулась утром. Инфаркт. «Успокаивает мысль, что умерла без мучений. Спокойно… Без нее тяжело. Не могу смириться. Она ушла, забрав с собою мою жизнь». В глазах дедушки потухло пламя надежды. Не отвечал на телефонные звонки. Почти не спал. Основную часть времени посвящал деревьям в саду. Лучшие собеседники. Выслушивали, кивали листьями, ничего не требуя взамен. Целыми днями ухаживал за садом. Очищал от сорняков, удобрял, прививал деревья, укутывал с приходом зимы. Покой дедушки сторожила приблудная рыжая кошка. Точила когти на стволах деревьев, бегала за бабочками, лежала на запылившемся гамаке. Увлеченно разгоняла мух пушистым хвостом. Оставалось неизвестным, откуда появилась во дворе рыжая красавица. Однажды дедушка обмолвился, что кошка поцарапалась в калитку на 40-й день после бабушкиной кончины…

…Не влезал в личное пространство Джа-лала-деде. Находились на одной территории, одновременно существуя в разных измерениях. Я не спрашивал, пока он сам не скажет. Два раза в день чаевничали на веранде. Семейная традиция. Дымящийся самовар, ореховое варенье, кунжутовая халва, поношенная красно-белая скатерть. Перед тем как сделать первый глоток, вдыхал пар свежезаваренного чая. С заваркой смешивал сушеный чабрец. Аромат необыкновенный. «Сынок, человеческая жизнь как кардиограмма. То спад, то подъем. Важно с достоинством принять падения… С твоей бабушкой прожили вместе десятки лет. Работали, не покладая рук, чтобы поставить мальчиков на ноги. Мы оба были без высшего образования. Хотели, чтобы сыновья стали дипломированными специалистами… Без нее нет желания жить дальше. Для кого? Для чего? Мечтали умереть вместе… Стараюсь взять себя в руки. Пережить падение. Не знаю, ради чего. Какой-то отголосок надежды…»

1 ... 26 27 28 29 30 31 32 33 34 ... 37
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Сладкая соль Босфора - Эльчин Сафарли торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергей
Сергей 24.01.2024 - 17:40
Интересно было, если вчитаться