Окончательный приговор - Сергей Самаров

– Резонно, – согласился я и вытащил мобильник, чтобы позвонить полковнику.

– Здравствуй, Паша. Я не звонил, думал, ты за рулем. Сам за рулем разговаривать не люблю и другим не советую.

– Здравия желаю, товарищ полковник. У нас обеденный перерыв. Заехали в лесок, меняем номера, а старший прапорщик Хост пока попробовал отыскать месторасположение старшего следователя. Компьютер пишет, что спутник не может обнаружить sim-карту. Что посоветуете? Как искать?

– И не обнаружите, когда мобильник выключен. Хотя в каких‑то программах, говорят, даже одну sim-карту без мобильника находили. У вас, наверное, программа не та. Артур Юрьевич Розов сейчас летит в Грозный. В самолете мобильники положено выключать. А он человек законопослушный и мешать пилотам не желает. Вот и все.

– Спасибо, вы Вальтера просто спасаете. А то он в панике. Решил было, что совсем не умеет с программой работать и что‑то не так творит.

– Как он?

– На мой взгляд, нормально и даже чуть лучше. Не ожидал такого эффекта. – Я не стал рассказывать о мимолетной беседе Вальтера с дальнобойщиками. Обычно командование не одобряет такие действия, особенно, если они касаются иностранцев.

– Это хорошо. Еще вопросы есть?

– Все, товарищ полковник.

– Тогда у меня для вас сообщение. Майрбеков взял билет на поезд до Москвы. Отправиться собирается через три дня. Служащие вокзалов и аэропортов предупреждены, что вы должны отправиться в сторону Северного Кавказа. Там вас высматривают. Могут и на дорогах смотреть. Поэтому старайтесь не светиться.

– Это понятно. Мы аккуратно едем.

– Тогда до связи.

– До связи…

ГЛАВА 3

ПОДПОЛКОВНИК РОЗОВ, СТАРШИЙ СЛЕДОВАТЕЛЬ ПО ОСОБО ВАЖНЫМ ДЕЛАМ СЛЕДСТВЕННОГО КОМИТЕТА ПРИ ВОЕННОЙ ПРОКУРАТУРЕ. ПРОДОЛЖЕНИЕ ПОИСКА, ЛОВУШКА НЕ МОЖЕТ НЕ СРАБОТАТЬ

Расследование событий в Судиславле пока, к сожалению, не прибавило к поиску беглых преступников новых страниц. Хотя, скорее всего, это лишь первое впечатление, а оно всегда бывает обманчивым. Время покажет, какие следы оставили преступники. Не бывает преступлений, которые не оставляют следов. У меня, конечно, не было никакой возможности доказать, что в Судиславле работали профессионалы такого высокого уровня, как капитан Беклемишев со товарищи. Да и такая задача передо мной не стояла. Это дело местных следователей, тем более что мне уже сообщили об усилении следственной бригады специалистами из Москвы. Только там теперь уже будут работать следователи из следственного комитета при Генеральной, а не при военной прокуратуре, поскольку нет никаких данных о том, что это наше профильное подследственное дело. Даже учитывая, что убитые чеченцы находятся в федеральном розыске и числятся членами незаконных вооруженных формирований, они все же в момент гибели находились не на территории проведения контртеррористической операции и вообще непонятно чем занимались в Судиславле. Нет никаких оснований причислять убитых бандитов к террористам. Если что‑то подобное появится, возможно, дело передадут нам, а пока это сугубо гражданское, по сути своей, дело, и неясно даже, к какой статье его можно отнести. Конечно, бандиты были вооружены, представляли опасность для мирных жителей, и, возможно, им придется предъявлять обвинение в убийстве земляка Альтемира Атабиева. Хотя эта обычная для следственных органов формулировка в предъявлении обвинения мертвецам звучит смешно. Тем не менее, пока есть возможность только возбудить уголовное дело по факту убийства двух и более лиц, но предъявить обвинение некому. Несомненно, предлагаемая мной версия выглядит красиво, но эта версия с точки зрения любого судебного органа не может быть состоятельной. И не только судебного органа. Даже мое непосредственное руководство, если бы я высказал это предположение вслух, не поддержало бы меня. Но я озвучил версию перед судиславскими следователями, и пусть уже они вникают в нее, пусть ищут преступников. Надеюсь, что я прав, и еще очень надеюсь, что они их найдут, и, тем самым, помогут мне добраться до беглецов. Объединять судиславское дело с моим, вероятно, и смысла нет, и нет оснований, но я-то хорошо знаю, что, если человек замешан в одном деле и даже осужден по нему, суд уже другими глазами смотрит на второе дело. И в случае поимки преступников обвинительное решение суда по моему подследственному делу будет получить легче, если в Судиславле смогут доказать вину обвиняемых.

С такими мыслями я возвращался в Москву из старинного русского городка. На мое счастье, подполковник Раменский опять спал в машине и не мешал мне думать.

В Москву мы попали уже поздно вечером, но движение в городе было не менее интенсивным, чем днем. По дороге к общежитию, куда подполковник Раменский вызвался меня довезти, мы трижды застревали в пробках и передвигались так, что расстояния можно было измерять школьной линейкой. Тем не менее, приехали. Попрощавшись с Валерием Андроновичем, я поднялся в свою комнату и, прежде чем принять душ после пыльной дороги, включил компьютер. Но сесть за него собирался только после душа.

Я наслаждался тугими струями воды, когда позвонила жена. Я выскочил из‑под душа, перекинулся с ней по телефону несколькими фразами; пообещал, что, возможно, завтра по дороге в Чечню заеду домой в Ростов повидаться и отключил мобильник. Бросившись к телефону, я не успел вытереться, а потому промокнул тело полотенцем.

Сев за компьютер, я открыл почту. Пришло сообщение от подполковника Страховщикова. По данным осведомителей ФСБ, Висангири Мажитович Майрбеков купил билет на поезд до Москвы и должен выехать через три дня. Поезд вместо самолета сразу предполагал, что человек должен взять с собой оружие, – хотя только предполагал, а вовсе не давал гарантию.

Такое сообщение требовало от меня действия. Я и без того собрался действовать начиная с утра, хотя и сомневался еще в целесообразности скорейшей поездки, но теперь времени на раздумья у меня не было. Для проверки всех мелочей я нашел в бумажнике визитку подполковника Страховщикова и позвонил ему, не стесняясь позднего временени.

– Я слушаю вас, Артур Юрьевич, – что‑то усердно разжевывая, сказал Страховщиков.

– Извините, Максим Николаевич, что в такое время. Но служба у нас такая…

– Служба у нас такая, – милостиво согласился подполковник ФСБ. – Я так понимаю, что вы решили поторопиться после получения моего сообщения?

– Решил. И потому сразу желал бы прояснить ситуацию. Вы ввели в курс события полковника Переславцева?

– Естественно. Дважды сегодня звонил. В первый раз предупредил о намерениях Майрбекова и посоветовал обеспечить безопасность семей разыскиваемых. Он пообещал позаботиться о семьях. Второй раз сообщил, когда Майрбеков должен быть в Москве. А уж будет он или не будет, об этом пусть сам Переславцев заботится. Или главы тех семей, что подвергаются угрозе. Я так понимаю ситуацию. Никакого нажима я оказывать не стал, просто ограничился информацией.

– Это хорошо. Заинтересованность показывать, конечно, не следовало. А ваш отдел какие‑то конкретные меры принял? Дополнительно к стандартным розыскным…

– Естественно, принял. Во все места, откуда можно уехать или улететь в сторону Грозного, разосланы дополнительные ориентировки с предупреждением: отследить, но не задерживать.

– Почему? – не понял я.

– Чтобы дать вам возможность съездить в Чечню. – В голосе подполковника прозвучала легкая насмешка, которую он мог, как он считал, себе позволить в разговоре с провинциалом. Это были отголоски его утреннего поведения. Но провинциалу, запоминая все, требовалось молчать и не терять достоинства. – На вокзалах и в аэропортах мы на постоянной основе группы захвата не держим. А что могут сделать простые сотрудники, даже с помощью милиционеров? Спецназовцы просто перебьют их, да еще кому‑то из посторонних достанется. Скандал будет великий. Кому он нужен? Вам? Мне? Никому не нужен, тем более, пассажирам. Проведение захвата неспециалистами при большом скоплении людей в нашей системе не приветствуется. Отследят, а в Чечне уже встретят. И все будет сделано самым аккуратным образом. Если не отследят, что более вероятно, вы будете разыскивать их в Грозном. Тамошние сотрудники ФСБ вам активно помогут. Они очень заинтересованы в поимке спецназовцев. Там уже личные отношения замешаны. Как раз спецназ ФСБ захватывал их на месте преступления, и захват ничем не увенчался – задержанных не смогли осудить. Этот факт тамошним сотрудникам обиден. Так что помогать вам будут не только по приказу, но и по зову сердца.

– Помогут, естественно, – сказал я сдержанно. – А не может так случиться, что полковник Переславцев просто поставит охрану к семьям, и ничего не сообщит разыскиваемым? Просто потому, что не знает, где они находятся.

– Это уже разрушает всю вашу версию. Я думаю, что процентов двадцать на такой вариант мы дать можем. Еще двадцать на то, что разыскиваемых сейчас нет в Москве и они отправятся в Грозный из какой‑то другой точки. Итого, сорок процентов за то, что они на вокзале или в аэропорту не появятся. А из оставшихся шестидесяти процентов тридцать следует сбросить на то, что они изменили внешность и их не сумеют узнать. Значит, на успех у нас остается только тридцать процентов. То есть занимаемся мы авантюрой.