Странники - Марина Казанцева

- Сколько же всего осталось истинных додонов? - потрясённо спросил Уилл.

- Нас трое вместе с Ниараньей, Пространственник и ты. Всего пятеро, - ответила Варсуйя. - Этого слишком мало, чтобы возродить племя. Нет душ, я говорила. Не знаю, как теперь додоны будут продвигать свою миссию - образование новых миров. Только Джамуэнтх может это знать.

- А как же Рушер? - живо вспомнил Валетай.

- Он не додон, - ответила Варсуйя, - он приблудный дух, прилипший к нам в незапамятные времена. Мы всячески пытались от него избавиться, но он всякий раз вселялся в додонское тело. У кого-то вместо одного ребёнка рождалась двойня, второй - Кийан. Через этот позор прошли многие женщины додонов.

"Теперь понимаю всю злость Рушера и его ненависть к додонам, - подумал Валентай. - чуждое отродье, демонский подкидыш, он всегда был им чужим!"

- Ты помнишь его, Ниаранья? - спросила шаария.

- Он был мерзавец, - невозмутимо ответил ребёнок, - он убил Авелия.

- Откуда ты это знаешь? - поинтересовался тот.

В ответ полный непонимания взгляд больших красивых глаз, которые так поразили Уилла тогда, под стенами старого Стамуэна - действительно, откуда Ниаранья это знает?

Глава 8

- Всю жизнь мне было плевать что обо мне думают, - сказал Моррис.

Вместе с Ингой он сидел на вершине скалы, нависающей над береговой дугой. Внизу среди камней суетливо бился прибой, бросая волны на утёс - океан тут словно кипел, борясь с неуступчивой скалой. А дальше всё тихо и прекрасно - мирная панорама бесконечной водной глади, тревожимой слабыми волнами. Это явно была не их планета, но до чего хороша! Наверно, из всех очаровательных мест Земли только Бали может сравниться с восхитительным обаянием этой атмосферы.

Да, остров был великолепен - в другое время Моррис мечтал бы попасть на такой курорт, да только обитателям его было совсем не весело. Прошло два месяца с того дня как сюда попали Боб и Нэнси, спустя две недели тут оказалась Маргарет - одна, без Айрона. Потом прибыл Заннат с вновь обретённым сыном Рикки и говорящим ослом Цицероном. А дальше пошло напряжённое ожидание - со дня на день все ждали Уилла и Фальконе, но время шло, а никто больше не появлялся в этой восхитительной тюрьме для проигравших битву с Рушером.

- Мне нравилось обманывать, - продолжал Моррис, качая головой и рассеянно глядя на разноцветных рыб, медленно и торжественно плавающих по мелкой прозрачной лагуне с чудесным песчаным дном и удивительной подводной жизнью. Мечта дайвера - вот что такое этот остров и его неглубокие, теплые воды.

- Я всегда чувствовал превосходство над другими, когда умел заставить их играть по моим правилам, когда одурачивал их, использовал в своей игре.

- Да, ты всегда был обманщиком, - согласилась Инга.

На девушке уже не было её юбки из лисьих хвостов - она оборвалась и растрепалась во время тяжёлых испытаний на Псякерне (о, как хотел бы Габриэл, чтобы этих приключений не было никогда!), топик тоже пришёл в негодность, сапожки размокли, пропитались солью и стали безобразны. А лисья шапка вообще никуда не годилась - не место ей тут, в этом тропическом раю. Так что Инга теперь была одета просто - как позаботился о ней тот странный аппарат, который выдавал по первому требованию всё необходимое - от еды и зубных щёток до одежды простого фасона и натуральной с виду ткани.

Теперь на девушке надет простенький сарафан в цветочек, а ходить она предпочитала босиком. Глядя на неё, и Моррис обзавёлся новыми привычками - он тоже был бос и одет в белые брюки, чего с ним сроду не бывало. Чудесное здешнее солнце украсило их открытую кожу золотистым загаром, а свежий ветер смешивал солёные запахи океана и чудные ароматы растительности острова. Всё это пошло пленникам на пользу - они стали выглядеть здоровее, но что это по сравнению с тяжёлыми, мрачными мыслями и тяжким ожиданием. Почти все они предавались размышлениям, от безделья занимались самокопанием и душевным самоистязанием. Все, кроме Занната и его спутников.

Вот и Морриса, наконец, прорвало - он более не мог выносить молчаливого упрёка со стороны Боба, Нэнси и особенно - Маргарет. Мог победить, и сдался! За свою шкуру перетрусил. Драгоценная жизнь Морриса важнее всех дел во Вселенной!

- Да, ты всегда был обманщиком, - легко согласилась Инга.

Он чуть вздохнул - была надежда, что она хоть немного попытается его утешить. Да что толку - как он может объяснить отчего сдался и уступил Фортиссу в последний момент. Скажешь: интуиция? А он сам уже в этом не уверен.

- Ты всегда меня обманывал, - продолжила она, - Я много раз прошла через это. Обман вообще твоя главная черта - ты без него не можешь.

- Послушай, Инга... - тоскливо начал он.

- Нет. Это ты послушай! - она повернула к Моррису свое загоревшее лицо. И глаза её странно блестели. Но удивительно - не было в них ни упрёка, ни обиды, ни презрения. Глаза Инги смеялись, ласково глядя на растерянного Габриэла.

- Я выходила во сне в пространство Душ, - сообщила она почему-то шёпотом, хотя, кроме ветра и солнца никто не мог слышать их разговор, - ты же знаешь, я Спутник. Я общалась с другими Душами, и они мне сообщили, что происходит нечто странное и новое - такого никогда ещё не было в нашей Вселенной!

- Ты знаешь, что с Уиллом и Фальконе?! - взволнованно вскричал Моррис. Надо же, он забыл, что Инга - Живая Душа, она Спутник, она может во сне подключаться к полю информации!

- Т-сс. Нет. Не знаю, и никто не знает - их локал изолирован. Я не могу тебе сказать, что именно узнала от Душ - тебе всё равно это не понять. Но одну тайну я тебе могу открыть. Я тебе сказала, что ты всегда был обманщиком, Моррис?

- А... - он печально отвернулся - не того ожидал Габриэл от Инги. Уже думал, она ему что-то скажет необыкновенное, а она опять про тот давний сон, в котором он был этой скотиной - Патриком Холливэем.

- Слушай, дурачок! - смеялась Инга, поворачивая к себе его вытянувшееся от огорчения лицо.

Эта редкая ласка, которой он удостоился за все время знакомства, может, раз или два, вынудила его на бледную улыбку. Что бы ни отдал он, лишь бы Инга снова была с ним весела, непринуждённа, мила. Он любил её и сознавал, что недостоин этой чистой души, которая к тому же вовсе не человек, а таинственная Живая Душа, воплощённая в теле лишь его прихотью.

- Мы не случайно с тобой вместе, - продолжала она, словно не замечая его терзаний, - Мы с тобой много раз были вместе. Ты много раз предавал меня. Ты негодяй, Моррис!

Он резко вздохнул и вырвался от неё. Нет, он не может больше это слышать!

- Слушай, Моррис! - смеялась она, - Ты должен знать! Не упирайся, предатель, ты проделывал это со мной много-много раз! Я научилась тебе не верить, но сейчас... Сейчас ты искренен со мной, и я тебя прощаю.