Закон о чистоте крови. Слуги богини - Александра Черчень

– Ну да, – согласилась я и, шагнув к мужчине, прошипела: – Такой большой и такой… – договаривать я не стала, хотя очень хотелось. – Вообще-то она – моя единственная подруга!

– Всегда удивлялся особенностям женской дружбы, – хмыкнул Айнир, проводя ладонью по мокрым волосам. – Тому, что сегодня девушки – подружки не разлей вода, а завтра уже готовы в горло друг другу вцепиться.

– То же самое можно сказать и о мужчинах. – Мышка, настороженно глядя на гигантского по сравнению с ней феникса, осторожно приблизилась.

Нурикеш поморщился, но повернулся к ней и склонился в церемонном поклоне, дико смотревшемся в этой залитой светом волшебного озера пещере, особенно в исполнении типа в набедренной повязке.

– Леди Мышисса, прошу простить мою резкость, но в дальнейшем все же понимать намеки. Боюсь, я в данный период несколько несдержан.

Ничего себе извинился!!!

Судя по лицу брауни, у нее в голове промелькнули те же мысли.

– Девушки, у вас одежда найдется? – решил «легко и непринужденно» сменить тему Айнир.

– Конечно, – едко отозвалась Мышка. – Полный гардероб, и весь – вашего размера, господин феникс.

– Замечательно, – совершенно спокойно кивнул Нурикеш. – Неси.

У нас с брауни дружно отвисла челюсть.

– Кеша, боюсь, все, что мы можем тебе сейчас предложить, – это юбка, – мягко начала я и, спохватившись, поправилась: – То есть Нурикеш.

– Юбку… – повторил «великий, грозный и ужасный». – И как это будет выглядеть?

– Пристойно, – пожала плечами златовласка, солнечно улыбаясь. И меня посетила мысль, что даже если бы у Мышки и завалялись где-то в пространственном кармане штаны нужного размера… не отдала бы!

Феникс печально себя оглядел, и мы с брауни последовали его примеру.

Нет, ну реально хорош! Краси-и-ивый! Если бы еще не такой дурак… но будем надеяться, что это явление временное. Может, просто апломб и самолюбование первыми из всех качеств вернулись, и впереди у нас сплошные приятные сюрпризы?

Хотя… если вспомнить слухи о фениксах и их нраве. Вот как раз это он и есть, наиклассический пернатый козел.

Ладно, будем воспитывать силу воли и выдержку. Если что – отключаем слух, включаем чувство прекрасного, тут есть чем любоваться. Даже лучше статуй в закрытом уголке нашего сада. Я там, правда, побродить не успела, меня Гаррини поймала за ухо еще на входе, и поэтому какие еще скульптуры там были – неизвестно, но стоящего вполоборота мраморного мужчину я оценила! Какие линии, какой профиль!

Вот и Нурикеш наш тоже хорош, хоть сейчас в натурщики! Все же надо его хоть во что-то одеть! А то у меня реакции какие-то странные. Ну реально странные! Трепета нет, есть эстетическое удовольствие!

– Хорошо, сейчас найду тебе свою парадно-выходную юбку, – с противной улыбкой сказала Мышисса, запуская лапку в искрящийся воздух.

Я же, вспомнив бело-розовое пышное чудо в пене кружев, истерически засмеялась, представив в подобном мужественного и гордого феникса. И она же ему будет коро-о-откая!

Я в красках представила себе полуобнаженного мужчину… ну, пусть будет – на скале в полдень, во! Так, скалу ставим над морем, солнце вешаем где-то за спиной феникса, чтобы оно покрасивше подсвечивало его волосы, высекая багровые искры, скользило теплыми лучами по великолепной груди, плоскому рельефному животу… и красивой юбочке цвета сливок! Юбочка будет длиной примерно на пядь выше колена…

Оу-у-у! Все, я не могу!

Объяснить изумленной компании, почему я сползла на пол и истерически хохочу, я так и не смогла.

Грустная Мышка достала из воздуха какое-то большое полотно черного цвета и печально сказала:

– Забыла я парадную… забыла.

Воображение мигом подсуетилось, стащило с феникса «балетную пачку» и облачило в свободную черную длинную юбку. Эх… Так, солнце меняем на закатное, перемещаем немного вправо, чтобы оно подсвечивало благородный лик феникса… застывший в суровой скорби. Воитель! Мускулистый смуглый торс заливает багряно-оранжевый свет, свежий морской ветер треплет длинные волосы, в которых мелькают рубиновые искры и… черную ткань юбки! А ничего так вышло!

Все, я больше не могу смеяться! Худо мне, живот сводит.

Концерт в реальном времени развернуться просто не успел. Герой моих грез куда-то испарился, а из кучки ткани на полу выбрался попугай. Одновременно раздался скрежет камня, а потом тихий смех и голос:

– Долго же вы шли…

Я резко повернулась и прикрыла лицо рукой – от яркого света стало больно глазам, привыкшим к сумраку.

Разглядеть, что за темная фигура застыла в сверкающем потоке, я смогла не сразу. Зато когда смогла… Напротив нас, радушно улыбаясь во все два ряда клыков, стояла довольно посверкивающая алым взором гончая.

– Доброе утро! – поздоровалась тварюшка. – Только без агрессии, пожалуйста, вы мне в коридорах даже чешую поцарапали!

Ик!

– Доброе утро, – самой морально закаленной у нас оказалась брауни. – А вы, собственно, кто?

– Заместитель, – с готовностью поведала красноглазая бестия и села, обернувшись хвостом. – Богини Земляны, как можно понять.

– А тогда зачем вы нас загоняли? – очнулась я.

– По должности положено… – склонила голову набок чешуйчатая тварь и скромно призналась: – К тому же я голодная… давно.

– И все еще? – подозрительно спросил Кеша, вспорхнув с пола и опускаясь мне на руку.

– Долг превыше всего! – заверила нас гончая и посторонилась. – Вы достигли финиша, хоть и не совсем честным путем, а значит, имеете право войти в капище. Просители какие невежливые пошли… кровью все закапали, убирай потом, чтобы с нижних уровней другие охотники не наползли, а вы по мне еще и огненным шаром шарахнули, не спросив, как зовут, и даже не покормили.

– Извините… – не нашлась я с иным ответом.

– Ничего, – тяжко вздохнула эта ящерособака и поднялась на лапы. – Вы тут что, дальше топиться планируете?

Разумеется, мы не планировали. Разумеется, мы пошли.

Надо заметить, что я ожидала большего и лучшего… Все же мы – почти в сердце резиденции богини, и казалось, что тут будет нечто поистине грандиозное. Но нет… Более того, тут даже красоты Лучей не было… разве что ее остатки. Мы шли по темным полуразрушенным залам, озаренным лишь тусклым светом красно-оранжевого шарика, который плыл по воздуху перед гончей. Блики плясали по стенам, искрились на гранях горной породы, растворялись во тьме сводчатых потолков.

– Почему капище в таком состоянии? – тихо спросила я, перепрыгивая через узкую резную колонну, которая от удара об пол раскололась на две половины. Верхняя часть лежала в паре метров левее.

Некоторое время по-прежнему царила тишина, нарушаемая только нашим дыханием, звуком шагов и цокотом когтей гончей. Она ответила тогда, когда я уже решила, что вопрос проигнорировали.

– Капище связано с богиней. А тут… не все хорошо.

Ясности ответ не внес, только добавил горючего в костер любопытства и опасения.

Чем дальше – тем больше меня преследовало ощущение какой-то неправильности. Все было слишком нетипично. Гончая, которая должна всячески препятствовать нашему появлению в сердце капища, сама нас туда провожает, причем едва ли не под белы рученьки, чтобы, не дай создатель, не померли по дороге!

И еще ну очень интересно, почему Гаррини и папа нас сюда с таким энтузиазмом впихнули. Не могли они не знать о проблемах в катакомбах. Хотя… я забываю о менталитете нагов. Выпорхнул из-под крыши родного дома? Лети! Никто не будет бегать рядом в ожидании, когда ты свалишься, чтобы доблестно поймать. В свете таких традиций… Разумеется, что-то нечисто, но отцу я доверяю, так же, как и маме. Эх, ладно! Есть нас, кажется, не собираются, а потому не буду придумывать всякие жуткости.

Когда мы прошли в следующий зал, я изумленно остановилась, не сдержав потрясенного вздоха. Он был странный. Ярко освещенный гигантскими хрустальными люстрами, в которых сверкали магические огни, и опять же полуразрушенный. Такое ощущение, что через зал провели невидимую линию, и если по одну ее сторону, там, где мы стояли, царил хаос, на полу валялись куски лепнины, упавшие с потолка, опрокинутая мебель и даже одна из люстр, то по ту сторону «границы»… все было идеально. Никакой пыли, фрески на стенах, столик с парой стульев вокруг него и диванчиком неподалеку. В полураспахнутых дверях виднелись перила лестницы, которая резко уходила куда-то вправо. Винтовая?

– Встань поближе к брауни, – прошептал Нурикеш, легонько ущипнув меня клювом за ухо. – Мне тут очень не нравится. Тут нет божественной силы, Ляль. Вернее, только ее остатки…

Я послушно шагнула немного вправо, ближе к Мышиссе. Та, заметив мой маневр, вдруг показательно споткнулась, а потом уменьшилась, став размером с ладошку, и красноречиво протянула ко мне малюсенькие ручки, пропищав:

– Я та-а-ак устала!

Я подхватила симулянтку и понесла дальше и ее. Брауни закрыла глаза, и ее фигурку на миг окутало тусклое сияние. Потом она устало прислонилась к моей груди, и по связи пришла мысль: