На веки вечные - Джасинда Уайлдер

Какое это имело значение? На мне были руки Уилла, а не Кейда. И это было нормально, верно? Кейд был моим другом по переписке, Уилл был моим парнем. Конец разговора.

Я выбросила из головы щекочущее сомнение, закрыла глаза и коснулась губ Уилла. Искры так и летели, жар накатывал волнами. Тело напряглось, в голове был полный хаос, в животе сводило от волнения. Поцелуй стал глубже, и руки Уилла мучительно дразняще скользят по моим бокам, проникают под чашечки бюстгальтера. Мои пальцы гладят его по спине, груди, плечам, касаются обнаженной кожи под его рубашкой. Я не могла дышать, да и мне было все равно. Это так возбуждало — это пьянящее приключение, в которое я с готовностью окунулась. Я выгнула спину и, глубоко вздохнув, приподняла грудь, и теперь ладони Уилла касались чашечек бюстгальтера. Я почувствовала, как твердеют соски, а его руки замирают, так, что нижний край его ладони касается твердого бугорка. Внутри меня сверкали молнии, которые были готовы вспыхнуть и засверкать, если бы он прикоснулся к коже.

Я едва не вздохнула от разочарования, когда он положил ладонь вверх, мне на плечо, но (о, да!) он убирал лямку, освобождая мою левую грудь, и вот его пальцы отодвинули край чашечки, а наши губы и языки переплелись в безумном танце поцелуя. Я чувствовала себя такой взрослой, такой живой, столь переполненной пониманием того, что мы делаем, что не могла держать это внутри себя.

Другая лямка уже свисала у меня с плеча, и он уже отодвигал чашечки, и моя грудь была свободна, а его пальцы скользили по коже, и я вся горела и стонала, когда он коснулся соска, из-за чего тот стал твердым, как бриллиант.

Моя футболка все еще свисала с его рук, из-за нее мы не могли видеть друг друга. А что, если снять футболку? Я подумала об этом, и от этого у меня закружилась голова. Это был бы большой шаг. Позволять ему трогать меня было одно, а снять футболку, чтобы показать ему свое тело — другое.

До того, как могла бы передумать, я прервала поцелуй и скинула футболку. Увидев мое обнаженное тело, освещенное лунным светом, который проникал через люк на крыше машины, Уилл резко вдохнул воздух. Он усмехнулся и сам снял рубашку, и теперь была моя очередь ахать при виде рельефных мышц его точеного пресса и резинки трусов от Кельвина Кляйна, которая выглядывала поверх его джинсов «Хьюго Босс». Я коснулась его груди, проведя пальцами по линиям пресса, а он просто смотрел на меня. А потом медленно прикоснулся к моему соску, и по моему телу прошла волна чистого наслаждения.

Я выгнула спину, откинув голову назад, и его ладонь обхватила мою грудь и нежно и со знанием дела приподняла ее. Я знала, что он делал это раньше, это было понятно хотя бы из того, как Уилл касался меня, особенно из того, как он завел руки за спину и непринужденно, одной рукой, расстегнул мой бюстгальтер.

Откинув в сторону кружево и шелк, он встретился со мной взглядом, и я посмотрела на него в ответ, без слов говоря, что все в порядке, хотя сердце у меня в груди билось так, будто первобытный барабан. Я отчаянно хотела прикрыться, но не стала этого делать, потому что Уилл смотрел на меня голодным взглядом.

И потом он нагнулся ко мне, перегнувшись через приборную панель между нами, и стал целовать, возвышаясь надо мной, так что его грудь касалась моих сосков. Одной рукой он нащупал кнопку управления сиденьем и наклонил его назад так, чтобы я лежала. А он был надо мной, и его пальцы скользили у меня по животу, остановившись у пояса моих джинсов, и я поняла, о чем он просит.

— Еще нет, — прошептала я, — пока нет.

Он поцеловал меня в шею.

— Конечно, Эвер. Может, я могу просто... немного потрогать тебя? Я знаю, как сделать так, чтобы тебе было по-настоящему хорошо.

Я знала, о чем он говорит. Может, я и была девственницей, но глупой не была точно. Конечно, я трогала себя. Знала разные способы довести себя до оргазма и только могла представить, как было бы хорошо, если бы кто-то делал это со мной. Но... это было бы все равно, что признаться, что хочу заняться любовью с Уиллом. Я знала, что именно туда все и шло. Знала, что именно этого он и хотел. И какая-то часть меня тоже хотела этого. Но была еще другая часть, которая не была уверена. Не уверена ни в том, готова ли я, ни в том, является ли Уилл тем человеком, с которым нужно сделать это впервые.

Уилл. Я нарочно думала о нем как о Уилле, но где-то на заднем плане он всегда оставался Билли. И когда я писала Кейду, то говорила о нем как о Билли. И в чем была разница? Я не знала, но разница была. Я просто хотела понять, что она означает.

И все это время, пока эти мысли бушевали внутри меня, Уилл целовал мои плечи, шею, ключицы, ложбинку между моих грудей, и я замерла, чувствуя жар его губ у себя на коже и от того, что теперь он целовал мою грудь, все ближе, ближе, и вот я действительно вскрикнула, почти застонала, когда его губы сомкнулись на моем соске, и по мне пробежал разряд.

Мое тело предало меня. Оно не хотело ничего делать, только отзываться на прикосновения Уилла. Моя рука не остановила его, когда он расстегнул мне джинсы, засунул пальцы под эластичную ткань и обнаружил, что я уже жду его, мокрая и горячая, и мой голос не сказал ничего, чтобы он перестал, потому что моему телу это нравилось. Хотя сомнения все еще терзали мои мысли, и сердце не было уверено ни в том, где оно, ни в том, чего оно хотело, но телу было все равно, потому что оно контролировало ситуацию; или же мое тело было зачаровано прикосновениями Уилла, и я позволяла этому происходить.

Его пальцы нашли идеальное место, и мои бедра сотрясались, я стонала, а он что-то делал со мной руками, что-то, что никогда не делала я, и все внутри меня просто взорвалось; я не могла сдержать стоны.

Уилл усмехнулся.

— Господи, Эвер, а ты любишь пошуметь.

— П-прости, — выдохнула я.

— Да нет, это круто. Так... возбуждает.

Теперь, когда мое тело постепенно покидали адреналин, возбуждение и химические вещества, возникающие после оргазма, что-то похожее на стыд настигло меня. Я оттолкнула его руку и села, трясущимися руками нащупывая кнопку контроля сиденья, чтобы поднять его. Я что, только что позволила Уиллу поласкать себя рукой? О, Боже. Делает ли это меня доступной? Может, он думал, что я стану легкой добычей? Что, если он просто хочет лишить меня девственности, а потом я ему больше не понадоблюсь? С Элли Майерс так и произошло. Один крутой, популярный парень притворялся, что она ему небезразлична, встречался с ней и шаг за шагом, поцелуй за поцелуем, прикосновение за прикосновением уговорил ее переспать с ним, а потом, когда, наконец, заставил переспать с ним, бросил ее, и она была просто разбита. Она просто хотела понравиться Брайану, потому что он был звездой баскетбола и будущим выпускником с хорошими перспективами, а еще чертовски крутым, и все мы знали, как это должно кончиться, потому что именно таким и был Брайан Вашингтон, и это знали все, кроме Элли.