Случайные смерти - Лоуренс Гоуф

— Итак, список подозреваемых сократился до предела — вы уверены, что Джоуи вел себя скверно, так?

Уиллоус кивнул.

Бредли повернулся к Паркер.

— Вы согласны?

— Не вижу, кого еще можно было бы привлечь по этому делу. Где был Джоуи, когда застрелили Эмили? Черри предполагал, что в цокольном этаже, мы тоже. Но сейчас мы думаем иначе: его черная «хонда», или что там у него было в ту ночь, стояла неподалеку. Всего-то и требовалось: выбраться незамеченным из дома, нырнуть в машину, подъехать к дому и спустить курок, затем бросить машину и прокрасться в дом. Минут пять или чуть больше, в зависимости от того, где он оставил машину.

— Машину так и не нашли, правильно?

Паркер кивнула.

Уиллоус сказал:

— В ночь преступления Черри был в отключке. Джоуи немногим лучше, да и понятно. Хотел пришить брата, а вместо этого застрелил свою девушку.

— Может, так. А может, узнав про ее беременность, Джоуи решил убрать ее, пока она не сказала Черри.

— Нет, не думаю. Было темно, расстояние около пятидесяти ярдов. Он был в ярости на Черри за то, что тот избивает Эмили. Хотел напугать его, наказать, заставить почувствовать то, что чувствовала Эмили, — страх, большой страх.

— Миссис Чен знает, что Эмили была беременна?

— Еще нет.

— Я приду на дознание. — Бредли обернулся к Паркер. — Вам придется сказать ей раньше.

— Почему мне? — воинственно спросила Паркер. — Почему не Джеку? Просто потому, что я женщина?

— Вы не поняли меня, Клер. Я имел в виду вас с Джеком, а не лично вас. — Уиллоус начал было что-то говорить, но Бредли перебил его. — Что думаете делать с Джоуи? Есть соображения?

— Надежнее всего — установить наблюдение за домом. Он же просто мальчишка. Рано или поздно вернется домой, хотя бы просто потому, что некуда идти. — Уиллоус усмехнулся. — Думается, к концу месяца все закончим. Элан Кэрролл не из тех, кто будет долго дожидаться арендной платы. При том, каково у нас с жильем, вряд ли Джоуи рискнет нарываться на выселение.

Бредли сказал:

— Неверное рассуждение, Джек. На ближайшие двадцать пять лет Джоуи гарантирована камера, и он это знает.

Паркер сказала:

— Может быть, это он звонил мне. На автоответчике записались послания.

— Какие послания? — спросил Бредли.

— Чье-то тяжелое дыхание.

— Сначала вам звонил Черри — или по крайней мере вам так показалось. Теперь его брат. Но ни тот, ни другой ничего не говорят.

Уиллоус сказал:

— Если у Черри был номер, Джоуи мог взять его.

— Лучше смените номер, — сказал Бредли. — Если Джоуи в самом деле хочет поговорить, он позвонит сюда.

Вернувшись за свой стол, Паркер позвонила родителям Эмили Чен. Трубку сняла миссис Чен, и Паркер сказала ей, что объявлен розыск Джоуи Нго и что Джоуи считается вооруженным и очень опасным.

— Что мне делать, если он придет сюда? — Миссис Чен была на грани паники.

Паркер хотела предупредить ее, но не напугать.

— Не открывайте двери и не вступайте в разговор. Снимите телефонную трубку и наберите 911. Запомнили?

— Да, да.

Паркер сказала:

— Мы постараемся держать поблизости патрульную машину. Но на самом деле, миссис Чен, я позвонила, просто чтобы вы были в курсе. Не волнуйтесь из-за Джоуи. Вам нечего его бояться, и мы не думаем, что он у вас появится.

— А если появится?

— Тогда наберите 911, и к вам немедленно приедет полиция. Понятно?

— Да.

— Чудесно, — сказала Паркер. — Если будут новости, мы непременно вам сообщим. А пока пообещайте мне, что не будете волноваться, хорошо?

— Обещаю, — неуверенно произнесла миссис Чен.

Паркер прибавила еще несколько успокаивающих слов и повесила трубку.

Уиллоус взглянул на часы. Первыми на наблюдательный пост у дома Джоуи заступали Оруэлл и Спирс. Сменить их должны были Оикава и Кернс, им с Паркер предстояло встретить в засаде рассвет. По-хорошему надо было бы вернуться домой, сунуть что-нибудь в микроволновую печь, залить это пивом и соснуть часок-другой. Он сказал:

— Давненько мы не наведывалась к Фредди.

— Думаешь, он не прогорел без нас?

— А вот съездим и проверим.

— Встретимся там, — сказала Паркер. — А то неохота потом возвращаться за машиной. И не больше одного коктейля, ладно?

— Конечно.

— Один коктейль, — сказала Паркер, — и только один. Я серьезно, Джек.

Уиллоус сказал:

— Слушай, если у тебя такое ощущение, что я тебя силком тащу, давай не будем затеваться.

Фредди пробрался к столику сквозь толпу. На нем были кроссовки с ярко-оранжевыми шнурками, мешковатые розовые хлопковые штаны с нежно-голубыми стрелами и шелковая рубашка неоново-зеленого цвета с короткими рукавами, разрисованная гавайскими танцовщицами, чьи чувственные и, очевидно, обнаженные тела хитроумно располагались за купами кричаще желтых и лиловых цветов. На случай, если останутся какие-нибудь сомнения, на кармане огненно-красными буквами было написано слово «Гавайи».

— Недурственный ансамбль, — сказал Уиллоус, прикрывая глаза ладонью.

— Женщины балдеют, Джек. Двадцать лет в синем костюме — что вы понимаете в высокой моде? — Широко улыбаясь, Фредди обернулся к Паркер. — Одежда делает человека, истинная правда. Признайтесь, я вас завел, а?

Паркер с наигранной серьезностью отодвинулась на самый краешек дивана, так чтобы между нею и Фредди образовалось как можно большее расстояние.

Бармен грустно покачал головой.

— До чего консервативный город. Каждую минуту получаешь оплеухи.

Паркер сказала:

— Послушай меня, Фредди. Если тебя на переходе сшибет грузовик, по крайней мере будешь знать, за что.

— По-вашему, я сейчас неотразим, а видели бы вы меня, когда я сошел с самолета. Рядом с загаром все цветы прямо пылают.

— С какого самолета? — спросил Уиллоус.

— С самолета, который привез меня с Гавайских островов.

— Ты был на Гавайях?

— Как вы догадались? Нет, не отвечайте. По вашей одежде я могу определить: вы высококвалифицированный детектив.

— А ты высококвалифицированный бармен, Фредди, если мне память не изменяет.

— «Катти Сарк», верно, со льдом, для джентльмена, а для леди безо льда, вода отдельно. Двойные?

Уиллоус кивнул. Одновременно Паркер покачала головой, нет.

— Понял, — сказал Фредди и преувеличенно подмигнул Паркер.

Уиллоус сказал:

— Прихвати меню на обратной дороге, Фредди.

— Одно меню, — твердо добавила Паркер.

— Вам не нравится наша еда, вы это хотите сказать?

Паркер улыбнулась.

— Еда замечательная, только вот от того, как она приготовлена, меня наизнанку выворачивает.

— Комики. — Фредди тяжело вздохнул и направился к бару. — Скажу вам, ни с кем больше я так не люблю поболтать, не считая своего доктора.

Над стойкой бара висел большой цветной телевизор, такой же посреди зала и третий — над столиками в самом конце. Все три были настроены на один канал: TSN, «Спортивная сеть».

Паркер спросила:

— Ты когда-нибудь играл в кегли?

— Раза два-три.

— С десятью кеглями?

— Да, наверное. — В последний раз это было в день рождения Энни; по просьбе дочери они с женой взяли ее с несколькими друзьями в местный кегельбан. Уиллоус немножко поиграл. Это было куда хуже, чем ловить форель.

Тогда он и предположить не мог, что это один из последних дней рождения, которые они отмечают все вместе, что его жена вскоре уйдет от него и заберет с собой Энни и Шона.

Уиллоус почувствовал, что на него накатывает гнуснейшее настроение.

Фредди громыхнул поднос на стол, сел на диванчик рядом с Паркер.

— Немножко задержался. Можно посидеть с вами минутку?

— И ни секундой больше, — сказала Паркер.

Уиллоус спросил:

— Выпьешь?

— Естественно, Джек. — Фредди раздал напитки, отхлебнул своей кока-колы.

Уиллоус спросил:

— Ну и в чем дело?

— Прошу прощения?

Паркер и Уиллоус переглянулись.

Паркер сказала:

— Ну, поставим вопрос так: Фредди, в чем дело?

— Никаких дел. — Фредди вытащил кубик льда, раскусил его. — Ладно, есть маленькая головная боль. Но не такая, чтобы беспокоить таких классных детективов, поверьте.

Уиллоус поднял стакан, посмотрел сквозь него на свет. Стакан был чистый, а виски почти правильного цвета.

— Переходи к сути, Фредди.

Фредди изничтожил очередной кубик льда.

— Вымогательство еще считается преступлением, нет?

Паркер спросила:

— Сколько хотят?

— Триста пятьдесят в неделю, но только что подскочило до пятисот.

— Кто-нибудь, кого мы знаем?

— Эти парни, о которых я говорю, они очень мерзкие и очень серьезные. Но неопытные. Так что сомневаюсь.

— Давно они к тебе пристают?

— Третью неделю.