На день погребения моего (ЛП) - Пинчон Томас Рагглз

— Водопады и протекание тока — один поток становится другим, а потом превращается в свет. Так высота постоянно трансформируется в свет.

Что-то в этом духе, может быть, не совсем слова... Он понял, что всматривается в обычный слепящий свет нити накала, которая показалась ему необъяснимо искрящейся, словно свет проникал сквозь щель приоткрытой двери, приглашая его в дружелюбный дом.

 Интересовавший его поток с шумом падал с надменного склона в нескольких футах от него. Это был не сон, не какой-то специальный вид иллюминации, который, как он однажды прочел, Гамильтон наблюдал в Бруэм-Бридж, Ирландия, в 1845 году, это был скачок с одного места на другое, и кто знает, какой опасный Эфир открывался вокруг. Он видел его. Векторные выражения в учебниках, интегралы по поверхности и функции потенциала, и тому подобное — всё это отныне превратилось в неуклюжие копии истины, находившейся в его личном владении, бесспорной и незыблемой.

Однажды среди электротехников пронесся слух, что знаменитый д-р Никола Тесла собирается приехать в Колорадо-Спрингз, чтобы установить экспериментальную станцию. Закадычный друг Кита Джек Гигг не мог усидеть на месте. Он бегал вокруг Кита:

— Ну, Кит, ты что, еще не готов, мы установим там палатку, там будет много работы, найдется работенка и для таких «седых бород», как мы.

  — Джек, нам по семнадцать.

  — Ну, а я что говорю. Пан или пропал!

Кит вспомнил, как ездил в Колорадо-Спрингз, будучи подростком. Трамваи и семиэтажные дома. Отчаянные красные закаты за Щучьим пиком. Фуникулеры с крышей того же цвета. Станция на вершине и паукообразная видовая площадка наверху, Фрэнк так нервничал, когда на нее поднимался, что его потом бесконечно немилосердно поддразнивали.

Они нашли установку Теслы на расстоянии мили от города, возле здания Профсоюза печатников.

 Их встретил застенчивый выпускник Каньон-Сити, представившийся Фоли Уокером. Кит и Джек предположили, что он отвечал за набор персонала. Позже они узнали, что он был специальным помощником прославленного финансиста Скарсдейла Вайба, и сюда его прислали для того, чтобы он присматривал за тратой средств, большая часть которых принадлежала мистеру Вайбу.

 На следующий день по дороге в столовую Фоли заговорил с Китом.

— Тебе хватило безумия, насколько я вижу, — сказал этот заместитель Богатства, — уехать из дома на работы по расчистке затопленной территории, я прав?

Подкат, который ты используешь с девушками, подумал Кит — сам это пробовал, никогда не работало.

— Я нахожусь вне дома, — пробормотал он, — как вы это называете, уже несколько лет.

 — Ничего личного, — сказал Фоли. — Мне просто интересно, слышал ли ты о программе стипендий для агентов промышленности.

 — Конечно. В последнем кабаке, который я посетил, только о ней и говорили.

 Фоли терпеливо объяснил, что Программа постоянно ищет детей с потенциальным инженерным талантом, чтобы оплатить их учебу в колледже.

— Горнотехническое училище, что-то вроде этого? — Кит заинтересовался помимо своей воли.

  — Даже лучше, — сказал Фоли. — Как тебе колледж Йеля?

—   Как говаривал мистер Мерривелл, нам действительно нужен этот тачдаун, — ответил Кит с достаточно восточным акцентом.

  — Я серьезно.

 — Плата за обучение? Проживание и питание?

  — Всё включено.

 —Автомобиль? Круглосуточная доставка шампанского? Свитер с большой буквой Y?

  — Могу это устроить, — сказал Фоли.

 — Чушь. Только Скарсдейл Вайб достаточно могуществен для того, чтобы все это предоставить, мистер.

 — Я — это он.

  —Вы — не «он». Я читаю газеты и просматриваю фотографии в журналах, вы даже не «его».

 — Я могу пояснить.

Фоли снова пришлось рассказывать свою историю Заместителя на Гражданской войне, которая с годами все больше обрастала скучными подробностями. Во время Восстания, вскоре после битвы под Антиэтамом, когда он только перешел на второй курс в Нью-Хейвене, Скарсдейл Вайб, достигший соответствующего возраста, получил повестку о призыве в армию. В соответствии со стандартной практикой отец купил ему заместителя, который должен был служить вместо него, за что получил надлежащим образом оформленный чек на три сотни долларов, и все дела. Каково же было всеобщее удивление, когда спустя пару десятилетий Фоли появился в один прекрасный день в приемной, утверждая, что он —заместитель-новобранец, и показывая документы в подтверждение своих слов.

— Я - занятой человек, — наверное, мог бы сказать Скарсдейл, или «Сколько он хочет, примет ли чек?».

Вместо этого он, как ни странно, решил взглянуть лично. Фоли выглядел довольно обычно, годы в своем исключительном милосердии пощадили его — тем необычнее казалась его идея светской или фактической беседы.

— Я принес вам пулю южан, сэр, — первые слова, прозвучавшие из его уст, — рад познакомиться с вами, конечно.

  — Пуля. Откуда?

  — Колд-Харбор.

 —  Да, но откуда?

 Фоли постучал за левым виском…

— Подрастеряла прыть, пока долетела ко мне, поэтому не прошла насквозь, и никто никогда не знал, как ее достать. Они стояли вокруг меня, словно меня там не было, обсуждая Мозг и его Тайны. Если держать ухо востро, это всё равно что задешево посетить медицинскую школу. Это факт — руководствуясь лишь тем, что я запомнил из этих прикроватных конференций, я в свое время мог бы проводить несложные хирургические операции на голове.

  — Так что она всё еще там?

  — Пуля Минье, судя по ранам всех окружающих в то время.

  — Доставляет вам какое-то беспокойство?

   Его довольная улыбка ужаснула даже Скарсдейла:

— Я не назвал бы это беспокойством. Вас поразит то, что я начал видеть.

 — И.... слышать?

  — Назовем это донесениями издалека, очень издалека.

  — Ваша военная пенсия покрывает расходы? Вам нужно что-то, что вы не получаете?

   Фоли посмотрел на руки Скарсдейла, который был готов потянуться за пистолетом или за чековой книжкой:

— Знаете, индейцы Запада верят, что человек, которому вы спасли жизнь, навеки становится вашим должником.

  — С этим всё в порядке. Я могу позаботиться о себе. У меня есть все телохранители, которые мне нужны.

  — Именно о вашем физическом благополучии мне велели позаботиться.

 — А, конечно. Эти голоса, которые вы слышите. Ладно, что они вам говорят, мистер Уокер?

— Вы имеете в виду — в последнее время? Много говорят об одной керосиновой компании в Кливленде. На самом деле дня там не проходит без происшествий. Вы знаете капитала», что бы это ни значило. Голоса говорят, что сейчас — подходящее время, чтобы скупить акции.

  — Всё в порядке, мистер Вайб?

 — Всё хорошо, Бруно, спасибо. Давай уважим этого джентльмена. Давай просто купим сто акций этой керосиновой компании, если она существует, и посмотрим, что произойдет.

  — Голоса говорят, лучше — пятьсот акций.

— Вы завтракали, мистер Уокер? Бруно, проведите его в столовую компании, будьте добры.

 Совет, который Фоли Уокер дал в тот день, способствовал невероятному росту легендарного состояния Вайба. Он умял кусок грудинки и дневной объем продукции курятника Компании на крыше H.Q., а кроме того —буханку хлеба и десять галлонов кофе, после чего Бруно, надеявшийся никогда его больше не видеть, все-таки смог вывести его на улицу, дымившего одной из пригоршни гаванских сигар Скарсдейла второго сорта. Неделю спустя, после лихорадочных поисков в опиумных притонах и мюзик-холлах его нашли и наняли на должность «консультанта-исследователя», и с тех пор Скарсдейл не совершал без него никакие действия, связанные с бизнесом, а со временем это понятие расширилось и стало включать результаты поединков по боксу, матчей по бейсболу и, особенно, скачек, относительно результатов которых Фоли редко ошибался.

 Близнецов Вайб, как их вскоре начали называть, часто видели вместе в Монмут-Парке и в Заливе Овечьей головы, пока они удалялись всё дальше в поля, одетые в одинаковые костюмы спортивного стиля в особую канареечно-синюю клетку, крича и размахивая пригоршнями квитанций с информацией о ставках — когда они не мчались с превышением скорости по проспектам Манхэттена в бордовом фаэтоне, латунь и никель которого были натерты до ослепляющего блеска, сидя рядом в своих тусклых пыльниках, нерасторопному пешеходу они являлись столь же неотвратимо, как любые другие Всадники Апокалипсиса.