Верховная: по тропе из еловых веток (СИ) - Рейхарт Лина

Пусть они вернулись, пусть хотели вновь надеть удавку на шею, у них этого не получится. Госпожа своей жизни только я одна.

— По вам не скажешь о потере аппетита, — издевательски улыбнулась я, заставив непослушные губы подчиняться. — Хватит лжи. Я не вернусь, чтобы терпеть издевательства и, в конечном итоге, быть проданной. Убирайтесь, пока еще можете!

— Что ты такое говоришь, моя девочка…

— Закройте пасть, виконтесса Дюррор, моя единственная мать, по вашей милости, давно на небесах!

— Наглая девка!

Мадам Ротти, кривя ярко выкрашенные губы, явила своё истинное лицо. Напудренная кожа пошла морщинами, делая женщину похожей на страшную старуху. Попытка скрыть несовершенства отнюдь не волшебная таблетка, способная вернуть молодость.

— Твой отец так сильно переживал, а ты позволяешь себе огрызаться, вместо того, чтобы упасть к нему в ноги и молить о прощении! Побойся Бога, неблагодарная!..

— Кажется, возраст берет свое, мадам, — презрительно протянула я. — Пора принимать капли от слабоумия, раз вы не помните, о чем я говорила секунду назад. Что ж, повторю еще раз — идите туда, откуда пришли, и больше никогда не ищите со мной встречи!

Виконтесса снова низвергла на меня целую тираду бранных слов. Бедняжка путалась, лавируя между образом обозленной дворовой собаки и любящей мачехи. Выглядело это действительно жалко. Пока Даниэль пытался успокоить жену, я перевела взгляд на двух других членов моей «семьи».

Брат с сестрой всё это время молчали. Роан смотрела на меня с брезгливостью, а Ричард снова смаковал мою фигуру мерзким, похотливым взглядом. Его не смущали ни грязь, ни забинтованная голова, ни мой испепеляющий взгляд. Неприятные воспоминания тут же вырвались наружу, и в ушах зазвенел мой громкий плач. Если Роан постоянно пыталась меня изувечить, у Ричарда был интерес иного рода. И однажды он почти в нём преуспел.

— Эстелла.

Брат сделал несколько шагов в мою сторону. Из его уст первое имя звучало ещё хуже — сально, липко, пошло. Каштановые волосы статного наследника были зализаны назад, фрак выглажен, туфли начищены. На первый взгляд Ричарда можно было принять за статного жениха, так идеально был собран его образ.

Серые глаза прожигали во мне дыру своей скрытой ненавистью. Позволив себе мимолетную слабость, я отступила на несколько шагов назад.

— Убирайтесь! Иначе я заставлю вас это сделать!

В толпе тихие шепотки переросли в громкое обсуждение. Кто-то порицал меня, кто-то высказывал сомнения, а кто-то и вовсе хотел помочь виконту вернуть неблагодарную дочь силой. Только ведьмы-информаторы и работники трактира шикали и ругались на посетителей. Рыцари, как им и подобало, выглядели бесстрастно. Они бы не стали вмешиваться без приказа своего господина.

— Эстелла, — повторил Ричард, разводя руки так, будто собирался обнять меня. — Ты столько всего пережила, сестренка, поэтому так себя ведешь. Никто не причинит тебе зла, ну же, иди сюда.

Он приближался. Тенью расползался по земле, намереваясь утащить меня в свое логово и завершить начатое много лет назад. Хотелось закрыть уши руками, лишь бы не слышать его сладкого голоса, повторяющегося «иди ко мне». Что-то внутри раскрывало во мне желание кричать, колдовать и, наконец, воплотить в жизнь все моим мечты о жестокой расправе над этой ужасной семьей. Даже Рунольв, явившийся на моем плече по собственной прихоти, оборонительно зашипел. Фамильяр источал так похожую на мои злобу и ненависть, что на мгновенье стало легче дышать. Коснись меня ублюдок-брат теперь, тотчас будет проклят. Время, когда я не могла себя защитить, закончилось.

— Как интересно.

Властный голос Лойда заставил всех замереть. Его тяжелая рука опустилась ко мне на плечо, чуть сжала его, повелевая не наделать глупостей. Скрипнув зубами, я опустила голову. Доверять кому-то контроль над ситуацией казалось глупо, но мужчина вежливо об этом попросил ласковыми волнами своей энергетики.

Ничего ведь не произойдет, если я разок попробую?.. Убить стольких людей и быть казненной за их смерти не самый надежный, пусть и самый предпочтительный план.

Взгляд прошелся по лицам мачехи и отца. Оба не выказали удивления, как и Ричард с Роан. Правда, последняя, являясь преданной воздыхательницей нынешнего правителя Этразии, бесстыдно выставила вперед свое декольте. Я язвительно усмехнулась, демонстрируя сводной сестренке неприличный жест, из-за которого она недовольно скривила губы. Печальное зрелище — выросла такой же глупой потаскухой, как и ее мать.

— Не хотите ли и меня посвятить в ваши семейные драмы? — чуть оттеснив меня назад, продолжил Лойд.

Разумеется, семья Дюррор понимала, что король был здесь с самого начала. Одна из причин их представления заключалась не только в том, чтобы пустить пыль в глаза окружающим, но и убедить монарха законно передать им дочь. Несмотря на мой совершеннолетний возраст, я по-прежнему оставалась обязанной своему кормильцу. Путь в данном случае оставался только один — законно выплатить компенсацию за свое многолетнее содержание. Но даже после этого на мне бы все еще оставалось клеймо бытовой ведьмы, что не в праве свободно распоряжаться своей жизнью.

Это служило основным объяснением того, почему все информаторы из гильдии сейчас тратили силы на изменение внешности и держались ближе к трактиру. В иное время я могла бы рассчитывать на их помощь и защиту. Однако безопасность самих сестер была важнее. Лучше пострадает одна, чем целый шабаш — вот, какого правила я придерживалась. Хотя на себя почти никогда его не примеряла, кидаясь в гущу событий. Наверное, не пострадай Роза от рук инквизиции, её бы, как и меня, не остановили никакие обстоятельства. Не зря же мы считались сильнейшими в «Йоне» и, пожалуй, самыми отчаянными.

— Ваше Величество!

Все склонились в почтительном поклоне. Меня пробрало до мурашек от ощущения его силы и власти. Несмотря ни на что, народ признавал своего короля, пусть даже это диктовал только их страх.

— Ваше Величество, — Даниэль вышел вперёд, не обращая внимание на недовольный окрик сына. — Молю, помогите вернуть мою дочь домой!..

Я гипнотизировала широкую спину Лойда. В моём взгляде не было отчаяния, не было мольбы, лишь решимость продолжать борьбу, даже если ради этого пришлось бы пойти против самого монарха.

— Эстелла принадлежит виконству, она обязана вернуться!

— Достаточно.

— Нет, — нагло перебил выживший из ума отец. — Послушайте, послушайте же меня!..

— Я сказал — достаточно! — уже куда свирепее рявкнул король.

Для Даниэля этого оказалось достаточно, зато его жена, почему-то, решила, что отныне она бессмертна:

— Ваше Величество!

Мадам Ротти, не желая коленей, бросилась Лойду в ноги. Недавние эмоции сменились наигранным раскаянием. Будто перед королем взмолилась воистину святая женщина.

— Прошу, выслушайте! — заскулила она. — Хоть я и мачеха, но всем сердцем люблю эту девочку! Мы ничего для неё не жалели, поймите, она просто оступилась, как это бывает со всеми юными леди, помогите нам…

Король не стал дослушивать. Опустившись, он схватил виконтессу за её намасленные каштановые волосы:

— Побойтесь Бога, — холодно произнес мужчина. — Лгать правителю всё равно что лгать Святому.

Мадам Ротти повисла на держащей ее руке, вскрикивая от боли. Из маленьких поросячьих глазок потекли первые слезы. Искреннее удивление застыло на ее безобразном, толстом лице. Женщина зашептала извинения, но Лойд на мгновение лишь сделал хватку ещё жёстче и швырнул виконтессу на дорогу. В этом жесте не было ни грамма жалости.

У края моих губ застыл восхищенный вздох — этот мужчина потрясал меня все больше. Кто-то из толпы начал бранить его за жестокое обращение с леди, однако злые языки быстро подрезало сопровождение. Я была не согласна с озвученным мнением. Это отродье едва ли можно было считать женщиной. Конечно, такое суждение противоречило заветам сестринства, но я ничего не могла с собой поделать.

— Эстелла Дюррор бытовая ведьма королевской семьи, — выпрямившись, громко провозгласил Лойд. — Любые оскорбления, попытки ограничить ее свободу или нанести вред здоровью впредь будут расцениваться как преступление против короля!