Принц и инспектор Вест - Джон Кризи

— Дальше им подниматься некуда, — тепло ответил Роджер.

19. ГРАНТ

Четуорс сунул в рот темную сигарету, но не зажег. Он редко курил до обеда. Роджер дымил сигаретой так, словно от этого зависела его жизнь. Он пытался проанализировать все новые факты и версии. А это означало, что необходима некоторая переориентировка и требуется какое-то время, чтобы наметить новые направления. Но, без сомнения, дело сдвинулось.

— Итак, — начал Четуорс, — Коррисон может быть богатейшим человеком в Англии и крупнейшим дельцом, но если он вовлечен в это поганое дело… — Он задумался. — А на кой черт ему это надо. Он только что заключил сделку с принцем Асиром; не так ли?

— Вторая крупнейшая нефтяная сделка за двадцать один год, — подтвердил Роджер. — Принц прибывает сюда, чтобы подписать соглашение.

— Тогда в этом нет никакого смысла.

— Смысл есть, — сказал Роджер. Некоторое время он говорил с Четуорсом так, словно беседовал с одним из своих сыновей. — Мы не хотим заходить слишком далеко. Сейчас Коррисон лично не вмешивается в ту сферу своего бизнеса, которая связана со зрелищными предприятиями. Этим занимается его жена, которой помогают двое управляющих. Мы можем обнаружить, что кто-то действует там без согласия хозяина. — Он стряхнул пепел. — Все значительно сложнее, чем кажется на первый взгляд, сэр.

— Что вы имеете в виду?

— Представьте себе, что будет, если Коррисон потерпит крах, — тихо произнес Роджер.

Четуорс молчал.

Такой крах не принес бы ничего хорошего.

Коррисон контролировал многие миллионы, и его падение повлекло бы за собой разорение тысяч, десятков тысяч других, как говорят, «маленьких» людей. Неприятности, связанные с группой Коррисона, могли бы нанести сильнейший удар по заправилам Сити. Он, безусловно, отзовется и на промышленности, и на торговле, на внутреннем и внешнем рынках. Может быть, не имеет смысла связывать Коррисона с покушениями на Асира, но игнорировать такую возможность не следует.

Молчание нарушил Роджер:

— Многое я бы дал, чтобы узнать, зачем в Милане Коррисон пригласил Барнетта на ужин.

— Нет никаких предположений?

— Нет ничего конкретного, — поправил Роджер. — Этот Барнетт, когда дошел до ручки, начал делать странные вещи: создавать себе врагов, которые в конечном счете убили его, ворвался на обед, который миллионер устроил для своего партнера по бизнесу. Почему они не отделались от него? Сердечная доброта и Марк Коррисон как-то не согласуются. Вот если у Барнетта что-то было в руках…

— Вы имеете в виду для шантажа?

— Его пытались ограбить на улице. Потом встретился с Коррисоном; и тот отнесся к нему по-дружески. Он вернулся в отель — и конец. Если он делал ставку на шантаж, то когда начал действовать Коррисон?

Четуорс молчал.

— Во время покушения на принца они были в Милане. — сказал Роджер. — Именно там Коррисон заключил свою фантастическую сделку с принцем. Мог ли Коррисон как-то заставить принца пойти на это?

— У нас есть еще неделя до приезда Асира, — заявил Четуорс, уклоняясь от прямого ответа. — Вы, Роджер, можете многое сделать за эту неделю. Прощупайте Коррисона, но прошу вас, очень осторожно. Не давайте повода прессе подумать, что у нас есть в отношении него подозрения, иначе пойдет болтовня. А если такой слух распространится, акции Коррисона вспыхнут, как фейерверк. — Он закурил наконец свою сигару, и то, что он сделал это до обеда, было обстоятельством чрезвычайным. — И вы правы, ущерб от этого будет очень большой, но не такой, как если бы Асир был убит в Англии.

— Каждый, кто подумает, что… — Роджер замолчал, будто внезапная догадка пришла ему в голову.

Четуорс внимательно посмотрел на него:

— Что такое?

— Ничего, сэр.

— Не будьте дураком, Роджер, что я сказал такого, что вас так потрясло?

— Просто мне все представилось в несколько ином свете. Я встречался с Асиром и считаю, что главная задача — сохранить ему жизнь, а не просто не дать убить его в Англии. Мне кажется, полковник Ягуни и генерал Фузаль частично поплатились за это. Они жили для него и умерли ради него. И это они втолковали мне мысль, что самое главное, чтобы он остался жив. Неважно, как мы на это смотрим, главное заключается в том, чтобы принц остался жив и имел возможность наладить дела у себя дома, когда он закончит визиты и вернется в Джардию.

— Я понимаю, что вы имеете в виду, — прохрипел Четуорс. — Ну хорошо, давайте действуйте. И когда настанет пора говорить с Коррисоном, говорите с ним сами. Вы воспользуетесь в качестве предлога для встречи тем обедом с Барнеттом; так, что ли?

— Да, — ответил Роджер.

— Правильно. Что еще есть у вас?

— Мне все еще хотелось бы, чтобы убийца обнаружил себя до того, как приедет Асир. Он прибудет сюда самолетом, и я уверю, что Асир уже здесь, когда его еще здесь нет. Мы даже можем обратиться к «Глобу»… — Он остановился. Четуорс ждал. — Нет, к «Глобу» мы не будем обращаться, — тихо сказал Роджер. — Этой газетой в значительной степени владеет трест Коррисона. И его миланский корреспондент был убит…

Можно было не продолжать.

Четуорс медленно произнес:

— У меня такое чувство, Роджер, что где-то что-то начало проясняться. Вы были не так уж не правы, когда говорили, что могут быть вовлечены и другие силы, помимо Братства. Но не забывайте про него, когда начнете прорабатывать другую версию. Мне кажется, вам следует встретиться с Дэвидом Грантом, и поскорее. Если он готов выступить в качестве принца и в течение нескольких следующих дней подвергать себя большому риску, то ему следует ознакомиться со всеми деталями дела. Помните, что заставлять его мы не можем, он все должен решать сам. Посмотрим, что он скажет.

— Совершенно верно, сэр, — согласился Роджер.

Он не был уверен в том, что Дэвиду Гранту нужно предоставить право окончательного решения. День или два Грант может не знать, что его используют в качестве подсадной утки. Он знает, что взялся за рискованное дело, но его согласия на то, чтобы добровольно вызвать на себя нападение, нет. А его роль заключалась и в этом.

Роджер вернулся в свой кабинет.

Гаррисон был там, а Мак уехал. На столе появились новые донесения: одни касались поисков карлика, другие — убийства Энн Пеглер: теперь уже установлено, что в квартиру входили, когда Гвен Дэвис находилась в аэропорту. Кроме того, было много обычных докладов. Не все они заслуживали внимания — лишь отдельные имели отношение к делу.

Бывали дни, когда работы было немного. Но не сейчас.

Нужно, как следует проверить Коррисона и певицу Телису Пиранделло, которая пользовалась вниманием принца в Милане.

Надо попросить Северини собрать сведения о Парелли — главе итальянского отделения «Ангито», — ведь он проявлял большой интерес к певице в том кафе в галерее.

Северини следует более внимательно проверить владельца этого кафе и его служащих.

Необходимо обеспечить охрану Гризельды Барнетт и выяснить правду о том ужине Барнетта с Коррисонами.

Нужно повидать Гранта и убедиться, что он готов к выполнению своей роли. Лучше это сделать поскорее. Если он не согласится, то не будет смысла осуществлять этот план с провокацией покушения. Чем больше Роджер думал об этом, тем больше проникался уверенностью, что дело может выгореть. Полиция будет начеку, и убийца не сможет ускользнуть.

Роджер откинулся на спинку кресла.

— Да, лучше поскорее встретиться с Грантом, — повторил он и поднял трубку телефона.

Все время; пока он ждал ответа на звонок и добирался из Скотленд-Ярда до маленькой квартиры на Виктория-стрит, где жил Дэвид Грант, его не покидало странное ощущение. Такого он не испытывал никогда. На обычном английском языке он собирался просить одного человека подвергнуться величайшей опасности и вызвать на себя огонь убийцы, чтобы спасти другого человека.

Он вспомнил Ягуни — толстенького, подвижного и настойчивого; вспоминал Фузаля — дотошного и беспокойного; вспоминал принца — таким, каким увидел его в окне с Джанет.

Потом он стал думать о Гранте.

Грант сам открыл дверь.

В первый момент его схожесть с принцем Асиром не слишком бросалась в глаза. Прежде всего у него не было маленьких черных усов. Верхняя часть его лица, включая темные, хорошо очерченные брови, довольно точно соответствовала внешности принца. Любой человек, видевший принца, мог бы обмануться. Грант был примерно такого же роста, вернее, на три четверти дюйма выше, чем Асир. Светлые, медово-карие глаза были такими же, как у принца, но в них не было той холодной отчужденности. Особенно были похожи волосы — жгуче-черные, блестящие и курчавые.

Среди множества собственных качеств у Гранта не было основного — он не производил впечатления властной личности.

Он улыбнулся, и, несмотря на бритую верхнюю губу, его улыбка была очень похожа на улыбку Асира.