Маска безумия (СИ) - Ольга Романовская

    - Да, вы правы, господин соэр, у него были лозены и медяки. Сдачи у меня не нашлось, и он не стал её забирать. Монеты... Обычные монеты, чеканка чёткая...

    Брагоньер кивнул. Сам того не желая, допрашиваемый подарил ему ценную информацию.

    Номинал денежных средств и их состояние интересовали соэра не просто так: подобным способом он определял уровень дохода преступника. Выходило, тот не гонимый всеми проповедник или наёмник - иначе в кошельке звенела бы старая мелочь и чекушки. Да и сдачу он непременно забрал бы. Теоретически мог подарить, уезжая в спешке, но не тот тип людей.

    Напрашивался определённый вывод: человек не зарабатывал деньги своим трудом. Это сразу отсекало третье сословие, да и половину второго. Никаких наёмников, гоэтов, помощников магов: они удавятся за чекушку. А этот оставил. И не имел ни одной в кошельке. Значит, богат.

    Соэр нахмурился, отгоняя неприятную мысль. Неужели так развлекается кто-то из высшего общества? Абсурд! Но кто ещё остаётся? Врач, священнослужитель, государственный служащий средней руки, состоятельный торговец... Нет, торговцы бережливы.

    Нож, кокаин, кошелёк с лозенами, осведомлённость о методах следствия... Определённо, человек получил образование, неглуп.

    Но почему начал убивать сейчас? Ведь с господином Диюном он беседовал полгода назад, подготовил почву, но бездействовал до лета. Отсутствовал в стране? Или просто в Сатии? Но что мешало вершить "божественную справедливость" в других городах? Но соэр проверял: ничего, никаких схожих преступлений.

    Брагоньер не сомневался, преступник сатиец. Он хорошо ориентировался в городе, знал жреца храма Дагора, иначе не сумел бы подставить. Да и Весб... Откуда заезжий мог слышать историю соблазнения девушки? Если только не жил неподалёку. Но тогда почему не убил Весба первым? Почему первой стала Алия Истера? Потому что женщина? Или потому, что первой попалась на глаза? Если так, то убийца вхож в высшее общество Сатии. И опять-таки врач, жрец, дворянин...

    Разумеется, хозяин "Зелёной долины" истинной внешности постояльца не запомнил: в первый раз тот предстал перед ним в маскараде, второй - ночью, под капюшоном плаща. Но вот голос запомнил: молодой, хорошо поставленный, но не юноши - мужчины.

    Судя по описанным манерам и словесным оборотам, убийца не был выскочкой из низших сословий. Впрочем, соэр и так это уже знал.

    Оставив сотрудников заканчивать дела в гостинице, Брагоньер отправился в Управление, чтобы раздать новые поручения и затребовать протоколы допросов работников "Весёлой свиньи". На улице его внимание привлёк мальчишка-газетчик, размахивавший свежим выпуском "Жизни Сатии".

    - Кровавая бойня в доме любви! - выкрикивал он. - Таинственный убийца унёс жизнь восьмой жертвы! Горожане беззащитны перед безжалостным карателем! Власти бессильны и разводят руками. Кто следующая жертва? Кто спасёт невинные жизни? Покупайте и узнавайте подробности страшного дела!

    - Раздери их демоны, только этого не хватало! - пробормотал Брагоньер. - Паника среди населения, массовая истерия... Нужно немедленно это прекратить, пока Сатия не погрузилась в хаос.

    Он решительно направился к разносчику и вырвал стопку листов. Закружившись, они упали в лужу.

    - Конфисковано властями, - коротко пояснил соэр, пресекая возмущения. - Передай хозяину личное предупреждение Главного следователя Сатии: ещё раз напечатает нечто подобное - привлеку за распространение ложных сведений, клевету и подстрекательство к нарушению общественного порядка.

    Мальчишка испуганно кивнул и припустил прочь.

    Брагоньер не питал иллюзий: остановить расползающиеся слухи невозможно. Да и "Жизнь Сатии" не применит напечатать очередную мерзкую статью, заклеймив Следственное управление, смакуя подробности его неудач.

    Соэр поднял три сброшюрованных листа и бегло пробежал глазами по строкам. Их содержание вызывало желание немедленно арестовать автора статьи, но, увы, в этом Брагоньер был бессилен. Формально клеветы нет, хоть и полно домыслов. Мотивы преступлений не названы, зато их масштабы преувеличены. Ровно в два раза.

    Море крови, полная беззащитность обывателя перед сумасшедшим преступником...

    Сколько человек прочитали и ещё прочитают эту статью? Разносчик-то не один... Наверняка не один десяток. Всё-таки зло эти свободные печатные издания, за глаза хватило бы информационных листов.

    Брагоньер скомкал "Жизнь Сатии" и втоптал в грязь. Несколько раз глубоко вздохнул, приводя мысли и чувства в порядок. Вот так, на холодную голову, и следует вести расследование, не обращая внимания на чужие бредни.

    Задумавшись, соэр решил заглянуть к госпоже Тэр: она могла оказать ему услугу, раз уж предлагала помощь. Да и госпожу Меда надлежало предупредить. Не то, чтобы Брагоньера волновала жизнь этой особы, просто она приносила в Управление письмо с угрозами. Его вполне мог послать любитель роз и зеркал. Да и нравственность у Анабель Меды подходящая - давняя любовница Первого префекта.

    Жаль, на живца убийцу не поймаешь - не тот случай, а то бы подруга госпожи Тэр идеально подошла.

    Гоэты дома не оказалось, кухарка тоже отсутствовала. Странно, конечно, что Эллина вообще могла себе позволить прислугу - с её-то заработками! Значит, не всё так плохо, хотя хорошую кухарку за три чекушки не наймёшь. Зарплату прислуги госпожи Тэр Брагоньер выяснил в ходе следствия по делу Гланера Ашерина. Ещё тогда он подумал: на приходящем конюхе можно спокойно сэкономить. Впрочем, этот малый появлялся у Эллины редко, раз или два в месяц, чтобы осмотреть копыта и подковать лошадь, если потребуется. Он также закупал корм и складывал его на хранение. Сама Эллина, безусловно, не справилась бы: не для женских плеч дело - мешки таскать.

    Задумавшись, соэр направился в "Белую мышку", надеясь застать гоэту там. Ожидания не подвели: Эллина, покусывая кончик потрёпанного пера, то и дело сверяясь с толстой книгой, выводила что-то на серой бумаге. Такая не шла в Следственном управлении даже на черновики - только улики заворачивать. Зато дешёвая.

    Брагоньер глянул на текст документа - исковое заявление по делу о мошенничестве. Хмыкнув, он наклонился и указал на просчёт:

    - Предложение двусмысленно, формулировка не точна. Советую изменить.