Врагу не пожелаешь - Надежда Швец
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты реально ебнутый, Свят.
И поспешил следом за Бранимиром.
Я удивленно наблюдала разыгравшуюся перед носом сцену, совершенно не понимая ничего.
Когда хлопнула входная дверь, а следом послышался и шум отъезжающей машины, Свят наконец соизволил вернуть нормальный облик.
Чуть пошатнувшись, он повернулся ко мне, а я едва вновь не закричала.
Кровь из рассеченной брови заливала глаза, о которых я размышляла пару минут назад. Порванная губа и кровоподтеки на скулах тоже не оставляли благоприятного впечатление.
Смахнув кровь с глаз тыльной стороной руки, словно это были капли пота, Свят холодно отчеканил:
— Какого хрена ты вышла из комнаты?
— У тебя кровь, — завороженно озвучила я очевидное, проигнорировав недовольство мужа.
Он слегка поморщился и направился к раковине, чтобы умыться.
— Тебе бровь зашить надо, — продолжала я. — И губу.
— Не надо, — коротко бросил в ответ.
— Хотя бы обработать…
— Я Зверь, Елисава. Не забывай.
Словно я могла такое забыть!
Меня вообще не должны волновать его раны. Стоило бы пожалеть, что Бранимир его не прикончил. Так бы я и от мужа избавилась, и руки не пачкала.
Но глядя на порозовевшую от крови воду, стекающую в раковину, я чувствовала, что сердце болезненно сжимается.
Меня не должно это волновать, но волнует.
Мне действительно больно даже смотреть на его раны.
Развернувшись, я стремительно покинула кухню, оставив Свята одного.
Достигнув холла, озадаченно огляделась. Где здесь можно было найти бинты и антисептик? Наверняка я потрачу не один день, чтобы найти нечто похожее на аптечку.
Вспомнив про «гелендваген» Свята, оставленный около дома, я бросилась к входной двери, которая осталась слегка приоткрытой после ухода братьев Лютовых.
Автомобиль муж не закрывал, что было весьма логично. В своей общине он не ждал нападения или пакостей.
Уже через пару минут я вернулась на кухню, прижимая к груди чемодан с аптечкой.
Свят все также смывал кровь, но она продолжала сочиться сквозь раны.
— Даже не попыталась сбежать? — насмешливо спросив, не поворачиваясь ко мне.
— А есть смысл?
— Правильно. Смысла нет. Я везде тебя найду.
Не обращая внимания на гадкие слова, я подошла ближе и тронула его плечо. Обернувшись, он не смог скрыть своего удивления.
— Я же сказал…
— Раны надо обработать, — четко произнося слова, перебила Свята.
Муж замер, расслабился.
Даже не поморщился, когда я заливала перекись в открытую рану. Лишь внимательно следил за каждым моим движением.
Ожидает, что внезапно всажу нож ему в горло?
Что же, вполне обоснованно.
Даже обижаться не буду за такое мнение о моей персоне.
Когда я закончила, Свят криво усмехнулся и насмешливо произнес:
— Какая трогательная сцена. Даже не вериться, что ты столь яро ненавидишь меня, как кричишь об этом.
Я поморщилась, хмуро взглянула на него исподлобья.
— Не фантазируй. Я все также тебя ненавижу. Просто если тебя убьют здесь, то вряд ли я смогу выбраться в город.
— О, это многое объясняет. Но, — тут же Свят приобрел серьезный тон, — Лис, я хочу, чтобы ты запомнила нечто важное.
Я устало вздохнула, ожидая услышать очередную порцию угроз или гадостей.
Но и тут он меня удивил:
— Никогда и не при каких обстоятельствах, ты не должна лезть туда, где есть опасность. Если ты заметила драку — ты должна спрятаться. Так, чтобы ни одна живая душа тебя не нашла. Ни в коем случае не раскрывай своего присутствия.
Язвительно ухмыльнувшись, я едко спросила:
— Ни одна живая душа, говоришь? Мне нравится. Есть надежда, что ты меня не найдешь?
— Нет.
Поддавшись вперед, Свят сгреб меня в охапку и впился жестким поцелуем в рот.
От привкуса крови и аромата его тела у меня поплыло перед глазами, а колени стали подозрительно ватными.
Боги, за что мне это наваждение?!
Вырвавшись из его объятий и демонстративно вытерев рот, я презрительно произнесла:
— Ты отвратительный.
Не ожидая ответа, развернулась и бросилась прочь из кухни. Но все же услышала:
— Не настолько, как ты пытаешься показать.
Хмыкнув, я взлетела вверх по лестнице, намереваясь запереться в комнате.
Размечтался.
Мои действия продиктованы лишь инстинктом самосохранения. Рожать ребенка в этом старом доме в мои планы не входило.
В остальном же, ничего не поменялось.
Святослав мне враг, которого я ненавижу всей душой и сердцем. Это лишь тело предает, тянуться к нему.
А я ненавижу.
Ведь правда?!
20 часть
К обеденному времени дом уже кишел людьми. Члены общины абсолютно не высказали недовольства по поводу грязной работы, которой их загрузил сын главы. Разговоры, топот и громкий смех наполнили эти унылые стены жизнью, добавили чуть больше красок.
А я с удивлением заметила, что эти люди меня не сторонились.
— Доброго дня, госпожа Лютова, — воскликнул рослый юноша с закатанными рукавами рубахи, вносивший внутрь дома ящик со стройматериалами.
Я замерла, удивленно оглянулась на сновавших вокруг людей.
Подумала даже, что в общину решила наведаться Таисса, а лишь потом дошло, что обращались ко мне.
Неловко улыбнувшись, я рассеянно кивнула в ответ.
За последнее время я столь привыкла к заточению и испуганным взглядам, что, оказавшись в центре внимания, растерялась.
Несколько женщин в длинных юбках и хлопковых рубашках проводили уборку в холле — снимали тяжелые шторы, отмывали окна и люстру. На меня они глядели украдкой, думая будто я не замечаю. Но горящие жгучим интересом глаза не заметить было трудно при всем желании.
Мужчины смотрели мельком, стараясь скорее отвести взгляд. Это было вполне обоснованно — в наших кругах пристально разглядывать чужих жен не принято. Особенно если это жена будущего главы общины.
Но даже в этих мимолетных взглядах не было и тени неприязни, которая сочилась со всех сторон в доме Лютовых, пока я жила там после свадьбы.
Неожиданностью стало и то, что мне это было приятно.
Я столь долго жила в атмосфере пассивной агрессии, что даже не знала, как это, когда никто не видит в тебе досадную помеху.
Меня недолюбливали везде, где я жила.
В отцовском доме я представляла мнимую угрозу для выводка сестер, которые только и делали, что пытались услужить папаше. Весьма безуспешно, кстати. Его совершенно не прельщали попытки дочерей выйти на контакт.
Клубок змей, именуемый женами отца, также относились ко мне с опаской. Я даже однажды услышала разговор Анны с кем-то из приближенных. Они рассуждали о том, что я вдвойне опасна, хоть и нахожусь вне их игр.
Тогда это вызвало лишь смех. Кем были они все?
Жалкие женщины, возомнившие себя наложницами какого-то султана.
Мерзко и убого.
Воспоминания
