Врагу не пожелаешь - Надежда Швец
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Сладкая, — пророкотал сзади Свят, а меня вновь передергивает от такого обращения, но даже не оборачиваюсь, — какого хрена ты выводишь меня?
Пожав плечами, я потянулась к ближайшей коробке, засунула внутрь нос. Альбомы с множеством фотографий, где старшие сыновья Лютова еще дети.
Я не удержалась, принялась рассматривать фото, пока Свят напряженно молчал за спиной.
— Вау! — восхитилась. — А можно мне это фото?!
Со снимка на меня грозно взирал из-под нахмуренных бровей муж. Только лет ему было не больше десяти, но до того забавной казалась эта напускная серьезность, что я не сдержалась.
Свят цокнул за моей спиной,
— Зачем? Будешь выкалывать мне глаза на фото? Тогда я сделаю свежее. А этот хлам нужно выбросить.
Он попытался выхватить из моих рук альбом, но я прижала его покрепче к груди, вцепившись обеими руками.
— Мне отдай, если тебе не надо!
Святотатство удумал! Фотографии местами были потерты, кое-где порваны, но в целом, сохранились неплохо. Нельзя допустить, чтобы выбросили такой архив.
— Делай с ними, что угодно, — равнодушно махнул Свят рукой.
Я тут же схватила в охапку несколько альбомов, поспешила унести их подальше от этого вандала, утащила в отведенную мне комнату.
Свалив альбомы на кровать, я еще чуть пролистала старые страницы, удивляясь такому отношению Лютова к прошлому.
Ничего святого!
Фотографии были для меня настоящим сокровищем, ведь своих детских фото я никогда не видела. Подозреваю, что их просто не было. Кому нужно фотографировать каждый момент жизни одной из бесчисленной вереницы дочерей? Точно не моему папаше. А мать, думаю, была слишком занята борьбой за его внимание.
В юношестве это расстраивало. Зачастую я искала в интернете старые кадры, распечатывала и собирала в блокнот, разбавляя яркими наклейками. Глупое и бессмысленное увлечение, дарящее мне неописуемое удовольствие. За это, кстати, меня нехило высмеял в свое время Милош-засранец, который частенько любил рыскать в чужих вещах.
Теперь я могла реставрировать настоящие, живые фото. Альбомы у Лютовых были совсем старыми, из тех, к листам которых фотографии приклеивали, а не вставлял и в прозрачную оболочку.
Я уже предвкушала, как соберу все в единую картинку, расставлю по порядку. Может Свят и пожалеет, что так бездушно записал прошлое в хлам?
Так, Алиса, стоп!
Я потрясла головой, пытаясь выбросить эти мысли.
Это не моя семья, не мой любимый муж, не мое будущее.
Он меня ненавидит, да и честно, есть за что.
Свят обещал избавиться от меня сразу, как родится ребенок. Если бы не беременность, то я бы уже сидела в подвале. Или была бы убита. А его желание завести еще одну женщину?
Это не мое, здесь нет места уважению, счастью.
Лютов — чудовище. И ничего в нем не дрогнет, если я восстановлю его детские фото. Ему плевать.
Этот человек желает забрать у меня ребенка, в конце концов!
Прикусив губу, я потянулась к сумочке с телефоном.
«Я все сделаю, чтобы сбежать от Свята», — гласило отправленное Дитмару смс.
18 часть. Свят
Отбросив очередной пыльный мешок, я обреченно вздохнул.
Хлам. Все вокруг было завалено им, превратив наш старый дом в кладбище прошлой жизни.
Мы покинули это место много лет назад, когда я только начал слышать Зверя, Бран и Януш дрались за игрушки, а отец женился на Таиссе.
В этом доме осталась лишь тень нашей прошлой жизни, призрак сбежавшей матери и стены, пропитанные печалью и ужасом.
Думаю, что возвращение сюда будет дорого стоить.
Не лучшая моя идея.
Похуй.
Алиса заслужила мини-заточение среди лесов. Более того, эта сучка заслужила быть прикованной цепями в подвале. Но не сейчас. Увы.
Чего Елисаве точно не избежать, так это допроса с пристрастием. Я узнаю, что она делала в Моронге. Заставлю рассказать по минутам.
Я просто обязан сделать это, особенно после того, как блядский братец Лисогорского сделал неоднозначный намек на то, что моя жена там не скучала.
На ее счастье, чужих запахов я на Алисе не заметил. Но Зверь все-таки ощущал нечто постороннее, пусть и не тронувшее ее, но прошедшее совсем рядом. Его это приводило в дикую ярость, заставляющую желать крови.
Зараза расскажет мне всю правду. Заставлю.
Но это чуть позже. Когда разгребу для нее другую комнату, а заодно и успокою уничтожающую ярость. Все-таки причинять ей вред не хотелось, а сейчас я мог сделать все, что угодно.
Алиса, наверно впервые за все время нашего знакомства, проявила мудрость и более не донимала меня своим присутствием. Утащила дурацкие фотоальбомы и притихла. Небось выковыривает мне лицо на фото. Пускай развлекается. Пока.
Через час затишье показалось мне подозрительным. Да и в доме не было слышно никаких звуков. Неужели сбежала? Осмелилась рвануть в эти непроходимые леса?
Зверь зарычал, яростно полез наружу, превращая мое лицо в оскаленную пасть. Пошатнувшись, я едва успел схватиться рукой за пыльный комод.
Перед глазами все заволокло кровавой пеленой.
Сука! Ну что она со мной делает?
Весь контроль летит из-за глупой, надменной девчонки.
Едва удерживая себя в сознании, я вывалился из комнаты и побрел по коридору. Из горла вырывался утробный рык, местами переходящий на скулеж.
Сука.
Дверь заветной комнаты была чуть приоткрыта, будто Елисава в спешке забыла ее захлопнуть.
Ощущая подступающий приступ паники, такой чужой и мерзкой, что желудок сжимался, я подкрался к двери.
Если она вновь убежала, то это пиздец. Тотальный.
Я-то прочешу все лесные массивы, залезу в каждое болото и найду Лис. Но я могу опоздать. Гнилая идея притащить ее сюда. Я просто конченный дебил.
Распахнув когтистой лапой дверь запретной спальни, я ворвался внутрь.
И вновь меня захлестнула такая паника, что я едва не захлебнулся собственным ужасом. Лишь на мгновение расслабленное тело Алисы показалось мне слишком бледным, хрупким и бездыханным.
Но потом сразу же дошло, что она спит.
Мирно спит, разбросав по кровати мои детские фото.
Столь хрупка и беззащитна, что на ум пришло идиотское сравнение с ангелом.
Она просто спит.
А я придурок.
Идиот, который чуть не подох от разрыва сердца, решив, что она драматично покончила с собой.
Ну дебил, не иначе.
Тяжело вздохнув, я с усилием заставил себя развернуться и уйти.
Что-то я стал слишком мягкосердечен. Как тряпка, что и самому противно.
Вот как можно наказывать эту женщину, когда все внутри вопит и умоляет вернуться в комнату, чтобы свернуться на коврике около ее ног?
Никогда бы не подумал, что натура Зверя сделает меня приближенным к
