Золотой шар - Михаил Белозеров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да, – кивнул бородатый толстяк напротив. – Сто пудов правды! Настоящий сталкер! А ловушки – по запаху!
– Сделайте меня героиней своего романа, – схватила она Чепухалина за руку. – Ну пожалуйста!
«Психопатка какая-то», – решил Чепухалин и неожиданно для себя пообещал:
– Сделаю!
– Дайте слово!
– Честное пионерское, – добавил он очень искренне.
Гитарист сотворил нежный перебор. Худой парень засмеялся. Бородатый толстяк улыбнулся. Соперник, напротив, сжал кулаки. На запястьях у него лопнули напульсники с бахромой. «Морду бить будет», – равнодушно подумал Чепухалин. Девушка по-прежнему не сводила с него восторженных глаз.
– Слышь, капитан… – сосед ткнул в ребра локтем, – а Ксюха на тебя глаз положила.
Чепухалин хотел по привычке сказать, что женат, да вспомнил, что они с Варварой в разводе.
И вдруг у него в памяти всплыло все, что он забыл: кто он такой, что наделал, чем это все обернется, и едва не схватился за голову. «Ведь теперь, должно быть, меня разыскивают все вооруженные силы России и Интерпол в придачу!» – понял он.
– Пойдем выйдем, – поднялся соперник и потянул Чепухалина за рукав.
– Пойдем, – бездумно согласился Чепухалин.
После совершенных им преступлений ему было все равно, что с ним произойдет. «Пусть меня лучше убьют», – обреченно подумал Чепухалин.
– Олег, не надо… – беспомощно попросила Ксения и оглянулась на сталкеров, но никто из них даже не шевельнулся, чтобы заступиться за Чепухалина.
Чепухалин шел за Олегом. Отблески пламени становились все тусклее и тусклее. На свежем ночном воздухе они окончательно пропали.
Олег развернулся и со словами:
– Кто ты такой?! – ударил Чепухалина в лицо.
Если бы он знал, с кем связался, то бежал бы без оглядки до самой границы Зоны и бросился бы на электрическую стену, чтобы избежать позора. Ибо наш Чепухалин, несмотря на то, что расстался с Гайсином, за эти три дня приобрел все его привычки, а главное – хватку, силу и навыки всех приемов, которые знал Гайсин. Ведь, как известно, самая долговременная память – это физическая память.
Чепухалин сам не ожидал, что сотворит в следующее мгновение. Он отклонился, поймал руку противника и, используя его инерцию, крутанул и забросил его в кусты. Пока он в недоумении разглядывал собственные руки, Олег выполз из кустов и снова бросился на него. Теперь Чепухалину нужно было сделать нечто такое, чтобы реально успокоить сильного и настойчивого противника. Он «пропустил» его, подсек, изменил движение и бросил через плечо так высоко, что ноги Олега, описав широкую дугу, взметнулись выше головы, и приземление было настолько жестким, что Олег крякнул и затих.
– Здорово! – похвалил бородатый сталкер. – Где ты так научился?
– Пф-ф-ф… – не успел произнести Чепухалин, глядя на дело рук своих, как у него на шее уже висела Ксения и мурлыкала, как котенок: «Здорово, здорово, здорово!»
– Так ты военный сталкер! – догадался гитарист. – Их там и не таким приемам обучают.
– А-а-а… – почесал лысину бородач. – Пойдем, у нас заначка есть, выпьем. Нас тоже научишь!
– У меня бутылка чешского рома имеется, – сказал худой парень.
– А он?.. – спросил Чепухалин.
– Ас ним ничего не будет, он привычен.
– Полежит и оклемается, – добавил гитарист. – Это ему за Шурика. Он здесь давеча одного бил, бил, бил, бил, едва не убил. Тоже, кстати, из-за нее, – и нехорошо посмотрел на Ксению.
– Ну ладно, – сказал Чепухалин, прижимая ее к себе, – чего вы на девушку напали?
– Это правильно, кто прошлое помянет, тому глаз вон, – согласился толстяк. – Может, она на тебе успокоится?!
– Может, – согласился Чепухалин, подмигнув Ксении.
И они пошли пить водку и чешский карамельный ром.
За водкой выяснилось, что все дороги в Зоне ведут к Сидоровичу Ивану Каземировичу, что завтра все идут к нему наниматься на службу и что он дает оружие и ставит на довольствие.
– Ты, как военный, будешь у него на первом месте, – объяснил бородатый толстяк. – Мы-то в основном мужики необученные.
– А может, я не хочу воевать? – задумчиво сказал Чепухалин. – Может, я уже навоевался на всю оставшуюся жизнь?
Чепухалин вспомнил свой подвиг со стратегической ракетой и неожиданно для самого себя покраснел. «Хорош был бы я, если бы разбабахал Пентагон! – думал он. – Одним махом изменил бы историю. Стал бы новым Геростратом в масштабе планеты. Здорово! Но, видно, не судьба. А жаль, – подумал он. Жаль. Не судьба. Хороший романчик получился бы!»
– А он еще и деньги дает, – отвлек его гитарист, разливая водку.
В качестве закуски у них была консервированная буженина и черный хлеб, а еще они хрустели огурцами и зеленым луком.
Держась за ребра и пошатываясь, притопал Олег. Однако к костру не подошел, а, покашливая, уселся поодаль, в темноте. Только одни ноги торчали. Ему отнесли стакан водки. Он выпил и стал кричать:
– Бросила меня?! Бросила! А чем я хуже? Чем? – и, кажется, плакал, размазывая слезы по мужественному лицу.
Чепухалин хотел с ним поговорить, чтобы он не мешал душевным разговорам у костра, но Ксения его остановила:
– Погоди, я сама…
И, выбравшись из теплых объятий Чепухалина, подошла к Олегу. Чепухалин не без корысти прислушался.
– Ты ведь хотел этого? Хотел! И получил!
– Но я ведь… – примирительно забубнил Олег. – Я очень старался… все из-за тебя…
– Перестарался! Я таких не люблю. Больше ко мне не подходи.
– Ну и черт с тобой! – крикнул Олег. – Дайте водки! Сволочи! Гады! Сговорились против меня!
– Вот так всегда, – тихо пожаловалась она. – Сплошные психи. Я так устала. Пойдем со мной.
Чепухалин все понял. В жизни он был однолюбом. Любил Варвару. Добивался ее долго и нудно. Женщины обращали на него внимание только тогда, когда у него появлялись деньги. Он привык к такому положению вещей и не тешил себя иллюзиями. Да и где в гарнизоне эти иллюзии? В общем, капитан не был избалован женским обществом, но, памятуя обещание Гайсина, сообразил, что отныне будет покорять женские сердца направо и налево, только не знал еще, как именно. «Впрочем, меня это устраивает, – думал он. – Я теперь горы сверну в области секса».
Ксения привела его к «уазику», внутри которого лежали грязные матрасы, распахнула заднюю дверцу и позвала:
– Иди сюда, иди… – а чтобы он не сомневался, расстегнула верхнюю пуговицу на штормовке.
И Чепухалин залез и сделал все, что она хотела – да так, что у «уазика» спустило последнее колесо, а руль отвалился. Чепухалин даже не подозревал, что «камбун» Гайсин поделился с ним вместе со всеми своими навыками и страшной половой силой.
«Ебическая сила», – подумал Чепухалин и уснул глубоким и долгим сном, а наутро отправился к Сидоровичу.
* * *Иван Каземирович Сидорович сидел в обычном погребе за деревней. Его охраняли десять отчаянных головорезов с наглыми мордами. Да и вся деревня была забита ими. Везде слышались анекдоты, главным героем которых неизменно был черный сталкер. Горели костры, в котелках варилась каша с тушенкой.
– Говорят, что черного сталкера можно разглядеть только через конское ухо.
– Тише ты. Еще обидится!
– Слушай анекдот! Бандиты поймали черного сталкера и окунули в колодец. Через минуту вытащили и спрашивают: «Есть бабло или хабар?» – «Нет», – отвечает он им. Окунули еще раз, вытащили и спрашивают: «Есть бабло или хабар?» – «Нет», – отвечает он им. Снова окунули, вытащили и спрашивают: «Есть бабло или хабар?» Он не выдержал: «Ну вы, мужики, блин, даете! Или дольше держите или глубже окунайте – вода мутная, ни хрена не видно!»
Все вежливо посмеялись, потому что слышали этот анекдот раз сто.
– А вот еще один. Слушайте. Один черный сталкер жалуется другому: «Брехня, что здесь радиация, я вот уже сто лет живу, и ничего!» Другой соглашается: «Да, брехня! Вот только что-то шерсть с хвоста стала слезать. К врачу, что ли, сходить?»
– Я еще один знаю. Идут по Зоне черный сталкер и салага. Вдруг черный сталкер шепчет салаге: «Иди тихонько к тому дереву». Салага вначале на цыпочках крался, потом на карачках, потом долго полз. Аж вспотел. Добрался и машет, мол, что дальше делать? А черный сталкер как заорет: «Брешут! Брешут, что здесь ловушка типа „аттракт“ была!» Больше Чепухалин слушать не стал, не до того было. Только подумал: «Вот бы с этим черным сталкером познакомиться!»
– О-о-о! – воскликнул Сидорович и вылупился желтыми-прежелтыми глазами. – Такая птица ко мне еще не залетала.
На коленях у него сидел здоровенный говорящий кот.
– Птичек я люблю, – облизнулся он и стал мыться, искоса поглядывая на Чепухалина.
– Я не птица, – поправил кота Чепухалин. – Я русский офицер.
В погребе пахло картошкой и прокисшими огурцами. Но, видно, у Сидоровича был такой жизненный стиль – прятаться по подвалам.
– Ну и прекрасно! – тут же согласился Сидорович и предложил: – Ротой командовать сможешь?