Территория нелюбви - Алиса Перова

— Да на хрен Вы…

— Молчать, малявка! На себя посмотри — одни глаза остались! Ты же ребёнок ещё, а пашешь, как здоровый мужик. Тебе учиться надо, отдыхать больше, на танцульки бегать, а не от гайцов каждый день по дворам прятаться.

— А свадьба-то здесь при чём?

— При всём! Случись чего — так мы теперь почти родственники, в крайнем случае, опеку над тобой оформим. Да хоть вон на Альку твою. И тогда ей без поддержки тоже никак. А ты у нас девка хоть и самостоятельная, но ты ж катастрофа ходячая! Сейчас даже из соседей кто-нибудь капнет, и поедешь в детский дом воспитываться. На мамашу вашу, уж извини, надежды никакой.

Я тут же ищу глазами маму, чтобы с грустью убедиться, что на её счёт Рябинин прав. Пьяно улыбаясь, она повисла на шее какого-то молокососа, а тот с энтузиазмом шарит у неё под платьем. О, господи, и всё это видит Стеф!

— Танец закончился, — я резко вырываюсь из рук Пал Ильича и устремляюсь спасать маму.

— Как скажешь, кнопка. Я помогу…

В толпе я быстро нахожу взглядом сестёр и вижу дрожащие губки Стефании и яростно раздувающиеся ноздри Алекс.

— Сама справлюсь, — бросаю Рябинину на ходу.

— Кто бы сомневался, — ухмыляется, — но я всё же помогу.

Он быстро опережает меня и, ловко оттеснив от мамы плохо танцующего мальчика, занимает его место и утанцовывает мою нетрезвую родительницу подальше от общего внимания.

Ненавижу эту свадьбу! Из сотни присутствующих здесь гостей я презираю девяносто…пять. Я просто задыхаюсь в этом шумном и порочном море людей…

Брак… Какое удивительно меткое слово!

9.8

Аукцион для толстосумов прошёл на ура — кусок торта продали… страшно сказать! Да мне надо целый месяц ломать руки о такие вот зажравшиеся шеи! Ну продали — и отлично! — это ведь в копилку молодожёнов, поэтому я только за. Осталось пережить праздничный фейерверк, сграбастать маму со Стешкой — и домой. Домо-о-ой!

— Дамы и господа! Та-да-ам!.. — это возник наш искромётный ведущий Гарик с интригой во всю морду. — О, вижу волнение на ваших лицах… И я уже готов, мои беспокойные, пожелать вам неспокойной ночи… Но!.. Если вы ждёте от меня финальной речи… Не дождётесь, друзья! Самое интересное только начинается! Ха!

Совсем чокнулся, что ли?

Между тем чокнутый продолжил интриговать публику. Изломался и извертелся, как пряник с повидлом, напомнил о предстоящем салюте и, наконец, объявил о главном сюрпризе вечера.

Трындец!

Гости рванули из зала, будто на последнюю электричку опаздывали. Плебеи! Стояли бы на их пути жених с невестой, уже лежали бы, размазанные по полу. Но молодожёны предусмотрительно посторонились, выпуская алчную толпу, а я с раздражением проводила взглядом мамин белокурый затылок.

— Ай, а мы посмотрим? — Стефания прильнула ко мне с просящей улыбкой.

— Возможно, даже поучаствуем, — обнадёжила я сестрёнку, ощущая нарастающий азарт.

— Ты что?! — пугается Стеф. — Айчик, не вздумай! Ну п-пожалуйста!

— Посмотрим, — бросаю неопределённо.

Главная интрига поджидает нас на заднем дворе. Огромный бассейн для фонтана, наполненный водой, и парочка полуголых идиотов, подпрыгивающих в этом самом бассейне и отбивающих зубами громкую дробь в ожидании старта. Это, похоже, самые жадные и нетерпеливые. Ну, зато хоть протрезвели! Оба вцепились в длинную трубу, возвышающуюся из центра бассейна, и зло сверкают глазами в сторону ведущего. Но Гарику не до них.

— Придурок, почему жребий не кинули?! — рычит на него Пал Ильич. — Я за каким тебя предупреждал?!

— Но так ведь интереснее, — обороняется придурок. — Павел Ильич, приз слишком ценный, так зачем людям упрощать задачу?

— Это не тебе, сука, решать! — далее следует сложный текст, что в переводе звучал бы: «За каким фаллосом тебе мозги и уши, совокуплять тебя по нотам!» — Твоя задача была проста — сделать, как я сказал. Ты сделал?

— Но я подумал…

— Думаю здесь я! А ты чётко выполняешь то, за что я тебе плачу.

— Извините, я хотел как лучше, чтобы конкуренция была жёстче и конкурс зрелищнее… Эти двое, считай, уже выбыли, — Гарик кивнул на двух околевших моржей в бассейне и состряпал покаянную физиономию.

Прищурившись, я изучаю жёсткий профиль Рябинина. Пал Ильич снова перешёл на витиеватый портовый сленг, но внезапно осекся, заметив меня, и нахмурился. И есть от чего…

Летом, когда открылся ресторан, я заезжала поглазеть на территорию. И фонтан, конечно, видела. Длинный шест-труба служил типа стеблем для одуванчика. А на самом верху труба разветвлялась на множество мелких трубочек, из которых во все стороны били струи воды, образуя шапку цветка. Но сейчас не сезон и это просто голый шест, а вместо одуванчика на самой вершине подвешены ключи от новенького кроссовера, припаркованного в десяти метрах от фонтана. Не то чтобы очень уж крутого, но всё же…

— И как водичка? — спрашиваю Рябинина, поглядывая в сторону бассейна.

— Ты туда не полезешь! — рявкает он зло, догадываясь о моих планах.

А вот это он зря сейчас сказал!..

9.9

Я прекрасно осознаю, что ключи от новенькой тачки — это жирный соблазнительный кусок сыра в опасной мышеловке, только вот эта самая опасность меня и заводит. Рябинин в ярости, но чтобы меня остановить, ему придётся отменить конкурс. А это, на минуточку, угроза репутации.

— Айка, ты совсем с ума сошла? В платье и на каблуках? — прыгает вокруг меня Вадик.

— Легко! А хотя… — думаю, что разгоряченные конкуренты наверняка превратят моё платье в блестящие лоскутки. А мне жалко, оно красивое. Выгибаюсь буквой «зю» и пытаюсь справиться с молнией.

— Я тебя не пущу, — это свирепствует Алекс. Даже смешно.

— Прости, «мамочка», забыла у тебя спросить.

— Айчик, ну н-не надо, з-заболеешь, — хнычет Стеф.

— Это вряд ли, малыш, я закалённая, — подмигиваю сестрёнке, прижимая пипку её носика, и продолжаю мучиться с молнией на платье, но никто не спешит мне помочь.

— Мелкая, не дури, я тебе такую же