Старый друг - Грейс Стоун

Джи, решив, что самое лучшее для Грейс — это предоставить девушку самой себе, принялась обсуждать с остальными членами семьи какой-то ученый совет, проходивший сегодня. Грейс находилась в таком ступоре, что не сразу сообразила, что главным героем этого совета как раз и был Джек Райан! И едва девушка сообразила, что к чему, вся апатия куда-то мигом подевалась и Грейс стала жадно прислушиваться к разговору. Ей даже показалось, что у нее уши стали торчком, как у собаки и этого просто нельзя не заметить. Все, что хоть каким-то боком касалось Джека, было ей интересно и непосредственно касалось и ее. По крайней мере, Грейс была в этом абсолютно уверена.

И чем больше она вникала, тем больше ей становилось не по себе. Оказывается, Джек едва не провалил свой доклад, был очень мрачен и рассеян. А потом отказался от очень заманчивого предложения, совсем неожиданно заявив, что хочет подыскать себе другое место. И желательно в другом городе. Калеб грустно качал головой и сетовал, недоумевая, что случилось с его любимым учеником. Фил отделывался невнятными комментариями, одна Вирджиния заявляла, что выбирать — это неотъемлемое право Джека. И пусть, мол, сам решает.

Грейс похолодела так, что не стала чувствовать ног. Конечно, разве до «ученого совета» ему было, после того как Грейс устроила это представление! Это она, Грейс, довела Джека своими глупыми выходками! Она вела себя просто ужасно… Так, словно Джек ее собственность, с которой она может творить все, что угодно!

И вот оно, великое открытие, на пороге которого она стояла! Она и в самом деле привыкла считать его своей… Но не собственностью… Неотъемлемой частью своей жизни! Да и не привыкла вовсе: Джек и вправду был частью ее жизни, ее, Грейс, неотделимой частью. Или это она его частью? Какая разница! Как странно, что эта вполне очевидная мысль никогда раньше не приходила ей в голову. И эта глупая затея со спектаклем позволила Грейс разобраться во всей этой ситуации.

Она должна сказать Джеку о своем открытии! Господи, но что именно она скажет и какими словами?! Она должна сказать… сказать, что любит его! По-настоящему, самозабвенно любит его… Он один ей нужен. Она будет любить его всю жизнь, пока смерть не разлучит их. Господи, да она будет любить его даже после смерти, в том числе и своей собственной!

Итак, дело оставалось «за малым»: чтобы Джек ей поверил, а не решил, что у нее жар и бред.

— Грейс, с тобой и в самом деле все в порядке? — переполошился Калеб, глядя на Грейс, у которой из руки выпала вилка, а глаза будто остекленели.

— Да, правда! — выкрикнула она так, что все невольно вздрогнули, и вскочила со стула. — Спасибо, мамочка, за прекрасный обед — Грейс чмокнула мать в щеку. — Спасибо, папочка, за твои слова и поддержку, — «чмок» в отцовскую щеку. — И тебе Фил… просто спасибо!

Она исчезла из столовой, как маленькое торнадо, только некоторое время еще тонко звенели кубики льда в бокале с водой.

Родители Грейс переглянулись с неподдельной тревогой, недоумевая, откуда взялся взрыв энергии у Грейс, выглядевшей секунду назад апатичнее ленивца.

— Извините меня! — сказал Фил и бросился вслед за Грейс. После его ухода родители снова переглянусь.

— Ты что-нибудь понимаешь? — мрачно спросил Калеб.

— Пока нет. Но думаю, что все скоро окончательно прояснится, — успокоила его Джи, впрочем, сама до конца не уверенная в своих словах.

— Грейс, подожди! — услышала девушка голос брата и, нервно вздохнув, остановилась.

— Что?

— Нам нужно поговорить! — заявил Фил, схватил Грейс за руку и потащил в гостиную.

— Я тебя слушаю, — немного нервничая, сказала Грейс. Еще никогда она не видела брата в таком состоянии. Впрочем, она догадывалась, чем оно вызвано. И не ошиблась!

— Черт побери, Грейс, как ты смеешь делать подобные заявления? Ты о парне подумала? — завопил без всякого перехода Фил, и сначала Грейс ничего не поняла.

— О чем ты говоришь?

— О том, что ты наплела парням из лаборатории. «Я девушка Джека!»— передразнил он.

— Ну и что такого? И какое вообще тебе дело до моих отношений с Джеком? — тут же ощетинилась она. Грейс не готова была обсуждать с Филом свои чувства к Джеку. Пока не готова.

— Какое?.. — рявкнул Фил. — Мне ни черта не было бы дела, если бы ты взялась за кого-нибудь другого!

— Что это значит? — начала тихо свирепеть Грейс. Из-за Фила у нее сбился весь решительно-романтический настрой, с которым она было бросилась на поиски Джека.

— Нет, только не Джек! — возопил ее вечно флегматичный братец так эмоционально, что Грейс едва не подпрыгнула от испуга. — Как тебе только в голову пришло заняться им?!

— Что значит, «заняться»? — в свою очередь закричала Грейс, до глубины души возмущенная подобной постановкой вопроса.

— Грейс, оставь Джека в покое! Не дури ему голову!

— Это не твое дело!

— Мое!

— Я вполне серьезно говорю, Фил, оставь эту тему, иначе я тебя поколочу!

— В это с трудом верится! Я больше и сильнее. Так что, Грейси, это тебе грозит быть отшлепанной!

— Ты не посмеешь!

— Почему ты так думаешь? — Фил изобразил на лице свирепость, но Грейс не дрогнула.

— Я знаю тебя! — отрезала она. Он тут же сник.

— Грейси, я тебя просто прошу. По-дружески. По-братски. Оставь Джека в покое. Ты наиграешься и примешься за кого-нибудь другого и оставишь парня с… разбитым сердцем!

После этих слов у Грейс округлились глаза. Господи, ну конечно! Все правильно! Конечно, ее ай-кью не так высок, как у остальных членов ее семейки, но и беспросветной тупостью она никогда не отличалась. А все оказалось так просто!..

— …Грейс, я к тебе обращаюсь!..

— О, спасибо тебе, Фил! — Она порывисто обняла брата, у которого глаза на лоб полезли от удивления.

— Что? Грейс…

— Прости, братец, мне нужно срочно найти Джека! — От избытка чувств она снова порывисто обняла Фила и чмокнула его в обе щеки.

— Грейс… Джек в гараже… — услышала она вслед и, обернувшись, благодарно махнула брату рукой.

Глава 16

Джек и в самом деле был в гараже. Он холодно взглянул на Грейс и опять уткнулся в очередной научный шедевр.

— Джек, нам нужно поговорить! — заявила Грейс, игнорируя его холодность.

— Я тебя слушаю… — Он будто нехотя оторвался от книги, сложил руки на груди и стал смотреть на Грейс с ожиданием. И тут она внезапно занервничала.

Теперь Грейс была не уверена, что поступила правильно. Куда только подевалась ее решимость? Но не слишком ли многого она хочет, не слишком ли она самонадеянна, претендуя на то, от чего не просто отказывалась — и вовсе не желала замечать!