Плененные шахматами - Степан Давыдюк

Автомат представлял собой нормальной величины фигуру человека, одетого в турецкий наряд и сидящего за шахматным столом – трехдверным сундуком, внутри которого находился механизм.

В 1809 году с автоматом Кемпелена сразился сам Наполеон, по отзывам современников, игравший довольно слабо. Во время партии он несколько раз пытался делать неправильные ходы. В первый раз «Турок» исправил ошибку, во второй – тоже, а в третий – потеряв терпение, рассердился и сбросил фигуру на пол. Наполеон был очень доволен, что ему удалось вывести из себя механического противника.

Кемпелен настолько тщательно замаскировал сидящего в автомате оператора, что все попытки разоблачить тайну «Турка» были безуспешными. Там, где гастролировал автомат, доходы от других представлений значительно падали. Чтобы избавиться от конкурента, один фокусник пришел на представление «Турка» и в самый разгар партии громко выкрикнул:

– Пожар! Горим!

Поднялась паника, огромная толпа людей рванулась к выходу. Владелец автомата оказался хладнокровным и ловким. Он успел прикрыть автомат занавесом, что позволило оператору незаметно выбраться из сундука.

И все-таки автомат Кемпелена сгорел дотла. Произошло это в одном из музеев Филадельфии при пожаре в 1854 году.

Множество приключений пережил шахматный автомат «Аджиб», созданный в 1868 году конструктором из Бристоля Чарлзом Альфредом Хупером. Все началось с разоблачения «фальшивоавтоматчиков», создавших поддельные варианты «Аджиба», когда Хупер со своим изобретением отправился в 1885 году на гастроли в Америку. Затем некий техасец, проиграв автомату партию, со злости разрядил в него кольт и ранил оператора.

Чтобы обезопасить «Аджиб» от всякого рода неприятностей, в 1936 году его новый владелец Фрэнк Фрейн, отличавшийся повышенной набожностью, освятил его в одной из церквей Квебека (Канада). Увы, вскоре после этого автомат был похищен неизвестными злоумышленниками и бесследно исчез.

В турнире шахматной ассоциации английских графств 1878 года наряду с известными мастерами участвовал автомат «Мефисто» (или «Мефистофель» – злой дух). Священник Дж. Макдональд, один из сильнейших шахматистов тогдашней Англии, потребовал, чтобы инкогнито игрока, скрывающегося в автомате, было раскрыто. Встретив отказ со стороны организаторов, он тотчас же заявил о своем выходе из турнира.

– Как же я, служитель церкви, – негодовал Макдональд, – могу играть с Мефистофелем? А если я проиграю – какие толки это вызовет в пастве?!

Предосторожность «преподобного» была не лишней. «Мефисто» одержал убедительную победу в турнире, и не случайно: как выяснилось спустя несколько… десятилетий, в автомате скрывался Исидор Гунсберг, претендент на мировое первенство.

Летним днем 1937 года у входа в Центральный парк культуры и отдыха имени Горького в Москве посетителей встречали шахматные автоматы. На больших, разрисованных в клеточку, деревянных будках, перед которыми стояли шахматные столики, было написано: «Попробуйте получить приз и выиграть у автомата!»

Каждый хотел сыграть необычным партнером. Длинные очереди потянулись перед автоматами, но вереницы желающих сыграть двигались быстро. Автоматы играли сильно и под восторженные восклицания публики одного за другим «высаживали» своих партнеров.

Как играл автомат? На стенке будки висел циферблат, где в соответствии с шахматной нотацией были нанесены 8 цифр и 8 букв. Ходы передавались движением стрелок.

Партия будущего гроссмейстера, тогда еще школьника, Юрия Авербаха завершилась неожиданно. На выходе из дебюта автомат «зевнул» ладью. Ценная фигура была взята. Все ждали ответа, но стрелки были неподвижны. Вдруг что-то заскрипело, и сзади открылась незаметная дверца. Из будки вылез человек. Это был первокатегорник, будущий мастер Виктор Люблинский.

– Стрелка на циферблате заела… – стал он объяснять причину потери ладьи. Попытку «автомата» вернуть ход зрители встретили протестом. Люблинский снова забрался в будку, но интерес к автомату пропал, и публика быстро рассеялась.

XXI Всемирная шахматная Олимпиада (Ницца, 1974 год) проводилась во Дворце выставок. В вестибюле здания удивление присутствующих вызывала разукрашенная кукла с большой головой. Как только ведущий делал на большой демонстрационной доске ход соперника куклы, она вставала со стула и, медленно ступая, двигалась к доске. Маленькой, по сравнению с головой, рукой кукла-«автомат» делала ответный ход и, степенно вышагивая, возвращалась на место.

После ничьей с Максом Эйве, кукла победила несколько известных шахматистов, в том числе венгерского гроссмейстера Ласло Барцаи. Кто-то пустил слух:

– В кукле работает Роберт Фишер, приехавший на Олимпиаду инкогнито.

Интерес к «автомату» все возрастал, пока он не потерпел поражение от руководителя советской делегации, директора ЦШК Виктора Батуринского. Победитель, комментируя свой успех, пошутил:

– В кукле для Фишера условия не подходящие…

Увлечение навсегда

Некоторые люди, достигнув определенного уровня игры в шахматах, прекращают тренировки и активное участие в турнирах. Тем не менее среди увлечений шахматы остаются у них на первом месте.

Одни становятся страстными болельщиками. Когда Нона Гаприндашвили, выиграв в 21 год матч у Елизаветы Быковой (Москва, 1962 год), стала чемпионкой мира и приехала в Тбилиси, на привокзальной площади состоялся многолюдный митинг. Радостные почитатели таланта молодой грузинки так активно приветствовали победительницу, что сопровождавшему милиционеру раздавили часы, а опекавший племянницу дядя в сутолоке потерял туфли.

26-й женский шахматный чемпионат СССР (Киев, 1966 год) выиграла другая грузинская шахматистка – 17-летняя Нана Александрия. Целую груду поздравлений получила она в день закрытия соревнований.

Телеграммы приходили не только в прозе. Подписавшиеся «страдающие шахматной лихорадкой» тбилисцы прислали телеграмму в стихах:

Не спали ночь вестей мы новых ждалиГазетные киоски осаждалиОчко еще очко так страстно ожидалиЧто напечатанные строки целовали

Приветствия приходили от знакомых и незнакомых людей. Ровесник Наны Иван Буйвол из села Буйволово Сумской области прислал телеграмму с предложением завязать переписку.

Другие шахматисты во главу своих новых интересов ставят коллекционирование. Они собирают шахматные книги, журналы, значки, марки…

Третьи – увлекаются решением и составлением шахматных композиций, четвертые – становятся шахматными комментаторами. Всем им посвящена эта глава.

Библиофилы

Давид Бронштейн всегда отличался большой преданностью шахматам. В молодости он готов был играть целый день. Когда не играл, то обязательно говорил о шахматах или решал этюды. Его всегда можно было видеть с книгой в руках.

– Давид, зачем ты все время носишь эту книгу? – спросили однажды у Бронштейна. – Ты же сейчас ее не читаешь.

– А вот зачем. Раскроешь ее на какой-нибудь странице, увидишь диаграмму – и в голову придет новая дебютная идея.

Артур Хайби, читатель американской «Нью-Йорк пост», прислал в редакцию газеты письмо, в котором рассказал о посещении им букинистического магазина в Бруклине.

– Нет ли у вас книги под названием «Как стать гроссмейстером» или что-то в этом роде, вышедшей на английском языке? – спросил он продавца.

– Точно под таким названием нет, сэр, – ответил продавец, – но кое-что в этом роде предложить могу. Например, «Мысли о немыслимом».

Датский гроссмейстер Бент Ларсен, давая характеристику бразильцу Энрико Мекингу в 1969 году в американском шахматном журнале «Чесс Лайф», написал, что его игра носит в большей мере отпечаток знаний, чем таланта.

Один из близких друзей Мекинга тут же отправил в журнал опровержение. «Не знаю, купил ли Энрико за свою жизнь хотя бы одну шахматную книгу, – писал он. – Те немногие, которые у него были, подарки от почитателей, Мекинг вряд ли успевал изучить, потому что я сразу же забирал все книги себе…»

По завершении турнира в Бледе (1961 год) Роберта Фишера с приступом аппендицита повез в госпиталь югославский шахматный журналист Димитре Белица. Страдая в машине от сильной боли, Фишер тем не менее не выпускал из рук книги с партиями Пауля Кереса.

– Зачем тебе понадобился Керес? – спросил Белица.

– Видишь ли, – ответил Бобби, – в турнире я обыграл трех советских гроссмейстеров: Михаила Таля, Тиграна Петросяна и Ефима Геллера, только с Кересом сделал ничью. При следующей встрече я обязательно должен у него выиграть.