Полтергейст - Кэт Ричардсон

Он тоже поднялся.

— Конечно, Харпер. Было очень приятно с вами познакомиться. — Он пожал мне руку и проводил взглядом до дверей. После рукопожатия Сталквиста на моей ладони осталось странное холодное пятно.

Когда я вышла на Пятую авеню, в длинную темную тень от черной башни за спиной, уже зажглись фонари. Дорога была забита машинами, вся левая полоса перед поворотом на шоссе 1–5 в южном направлении стояла намертво. Хорошо, что я пошла пешком. Я повернула и направилась вверх по улице к торговому центру «Уэстлейк», размышляя о той желтой нити: она очень напоминала потоки энергии из клубка, который я видела под столом для сеансов. Салон «Пейджер Карт» давно прогорел. Я порыскала по округе и нашла палатку с сотовыми телефонами, пейджеров у них не было. Обойдя еще два места, я вышла из магазинчика на подземном этаже торгового центра «Пасифик Плейс» с мобильником в руке. Продавец заверил меня, что новый телефон сможет принимать любые сообщения и даже звонки, переадресованные из моего офиса. Меня слегка насторожил двухлетний контракт, который нужно было подписать, чтобы стать счастливой обладательницей этого миниатюрного пластмассового чуда техники, но в конце концов я не устояла, поразившись, что телефон ловит хоть какой-то сигнал двумя этажами ниже уровня улицы.

Я потыкала кнопочки: уже заработал! Солнце давно село, и я попробовала набрать номер Кэмерона. Услышав мой голос, он не мог сдержать нетерпения.

— Ну, что? — спросил он.

— Мертвее мертвого. И смотреть не на что.

— Хорошо. Просто отлично. Спасибо тебе, Харпер. Я твой должник.

— Угу. О'кей. Но я бы хотела, чтобы подобных просьб больше не поступало.

— От меня точно не будет.

Хорошо бы ни от кого. Закончив дела с Кэмероном, я сделала еще один звонок. В Лондоне было два часа ночи, но меня ждали.

Голос Уилла казался усталым.

— Привет, Уилл, — начала я.

— Привет, Харпер. Тебя плохо слышно, словно издалека. Обычно твой голос звучит гораздо ближе. Кажется, протяни руку, и… Так хочу к тебе прикоснуться.

Мое лицо начала заливать краска.

— Я по сотовому, вот почему странно звучит. С подземного уровня в «Пасифик Плейс». Если чуть отойду, связь пропадет.

— О… — Пауза затянулась, пока Уилл восстанавливал утраченную нить разговора, и несколько минут мы молчали. Затем он сказал: — Я уже лег, через четыре часа вставать…

— Зря я позвонила.

— Ты всегда звонишь по пятницам.

— Может, не надо звонить. Может…

— Может, не надо звонить из торгового центра.

— Что?

— Знаешь, просто сложно нормально общаться, когда ты находишься в людном месте с плохой связью. Я многое хотел бы тебе сказать, но так не могу. Я хочу…

— Что?

Я представила, как он качает головой: случайный отблеск уличного фонаря в предрассветном полумраке отражается в светлых волосах.

— Ничего. Спокойной ночи, Харпер.

Я пожелала спокойной ночи в ответ, но в трубке уже пищали гудки. На меня вдруг навалились усталость, разочарование и грусть. Чтобы хоть немного развеяться, я побрела в другой конец торгового зала, к книжному. Ноги болели, я весь день ничего не ела, поэтому купила еды и с романом Майкла Коннелли завалилась в кафе на углу книжного магазина.

Больше всего в этом книжном мне нравилось его расположение — он находился так глубоко под районом Денни Регрейд, что никакие призраки сюда не забредали. «Пасифик Плейс» занимает южный угол того, что некогда было холмом Денни — пока Р. Э. Томсон[12] не втащил на его отвесный склон гидравлическое горное оборудование. Вода сточила северную часть до нужного размера, и центр города пересекли широкие, отлого спускавшиеся к морю проспекты, которые инженер предпочел вертикальному безумию, характерному для первоначального облика города. Сегодня уровень улиц на углу Пайн и Седьмой авеню на сто футов ниже некогда возвышавшегося здесь холма, а фундамент книжного магазина вжат в ледниковые наносы, которые не трогали до девяносто восьмого года. Я наслаждалась непривычной тишиной за чашкой супа в компании Гарри Босха,[13] пока не набралась сил, чтобы пойти домой.

Мы с Хаос разложили белье, которое вдруг вздумало левитировать и перемещаться по комнате — хорьку это понравилось, а мое недовольство переросло в раздражение. Я наорала на разлетающуюся одежду и отчитала сумочку, которая разбросала содержимое по всей кухне, усеяв пол деньгами и мелкими предметами на забаву Хаос. Я легла поздно и в таком паршивом настроении, что всю ночь мне снились бессвязные злые сны. Проснулась крепко спеленутая, как средневековый младенец.

Глава двенадцатая

Субботним утром за завтраком в кафе «Алки» я встречалась с Кеном Джорджем. Я уже имела представление о том, как он выглядит, поэтому без труда его узнала в молодом человеке, который остановился возле встречающей посетителей официантки. Та указала в глубь ресторана, а я помахала рукой. Из-за мерзкой погоды посетителей было немного, и никто не пытался поскорее меня выпроводить, как в другие субботние утра — и слава богу: я только-только справилась с дурным настроением, мучившим меня со вчерашнего вечера, залив в себя изрядное количество кофе.

Кен был примерно одного со мной роста, худощав, и отличался непринужденной пружинистой походкой, от которой его кожаная куртка распахнулась. Теперь, прочитав досье, я знала, что догадка Квинтона оказалась верна: Кен Джордж родился в Индии, о чем говорила его внешность: смуглая кожа, темно-карие глаза. Впрочем, одевался и вел себя он на западный манер, щеголевато, словно рисуясь. Образ дополняли очки в тонкой оправе и коротко стриженная эспаньолка.

Он остановился у моего столика.

— Здравствуйте. Вы… Харпер? — Его голос напомнил мне Шона Коннери, только без заметного акцента — низкий, грубоватый, он словно шел из люка сразу за зубами, а не из горла. Его улыбка была белоснежной, с резцами как у вампира.

Я кивнула.

— Вы Кен Джордж.

Он улыбнулся и наклонил голову.

— Да. Простите, что опоздал. Никак не освоюсь с автобусами. — Он растянулся напротив, повесив черную молодежную сумку под столом. Он пригнул голову и иронично улыбнулся, крутя в длинных пальцах столовые приборы.

— Итак. О чем вы хотели поговорить?

Мимо проходила официантка, и он привлек ее внимание при помощи той же мальчишеской улыбки.

— Слушайте, не принесете чашечку кофе?

Она заулыбалась в ответ.

— Конечно.

Когда Кен Джордж отвернулся, я тайком взглянула на него во Мгле и обнаружила, что меня блокируют. Нас разделяла стеклянная, подвижная пустота, сквозь которую просачивались лишь короткие вспышки цвета. Это напомнило мне мой собственный щит во Мгле. Барьер Кена казался неполным и зыбким, а его хозяин, похоже, не заметил вмешательства. Подобно глухой стене Солиса, барьер был обращен к миру, а не во Мглу, и явно частенько использовался. Мне стало любопытно и в то же время немного не по себе.