Книга душ - Джеймс Освальд

от вашей. – Хилтон перестал стучать карандашом. – И вот теперь, всего через несколько дней после смерти Андерсона, кто-то начинает убивать подобным же образом. Я повторяю вопрос: что вы чувствуете, Тони?

– Да меня зло берет только от того, что люди могут публиковать книжки, в которых подробнейше описано, каким именно образом действовал Андерсон! Откуда, по-вашему, нынешний убийца узнал, как он убивал и что делал с жертвами после смерти? И что – до? Да из той самой книжонки, которую вы состряпали на пару с Джо Далглиш!

– Зло берет. Это хорошо. – Уголки губ Хилтона приподнялись чуть выше, но до глаз улыбка так и не добралась. – А на следующий день после того, как нашли первую жертву, Андерсон начал вам мерещиться в толпе. При том, что вы знали – он мертв. Насколько я в курсе, вы ездили на похороны?

– Присутствовал при захоронении. Это не одно и то же.

– А, да-да. Так расскажите мне, с какой целью вы ездили на… эээ… захоронение.

– Наверное, хотел лично убедиться, что сукин сын издох. Кажется, на вашем жаргоне это называется «избытие».

– Хм. И как, удалось вам избыть Андерсона? Судя по вашему не слишком рациональному поведению в универмаге на следующий день – вряд ли.

Маклин с трудом сдержался, чтобы не заорать. Он попытался напомнить себе, что встречи с психиатром были организованы, чтобы ему помочь. И если он не станет подыгрывать, они могут затянуться на неопределенный срок.

– А вы бы что сделали на моем месте? – как можно спокойней спросил он. – Вы только что узнали, что кого-то убили точно таким же способом, как убивал знаменитый серийный маньяк, который только что умер. И вы встречаете на улице человека, выглядящего точь-в-точь как этот маньяк. Вы бы не бросились в погоню?

– На улице? В погоню? – Хилтон снова принялся листать блокнот. – Я думал, вы говорили про универмаг «Джон Льюис». Как вы увидели человека, похожего на Андерсона, в отделе рождественских украшений. Кстати, вполне подходящий по теме отдел.

Маклин прикусил язык. Он и забыл, что про первый случай никому не рассказывал.

– Так или иначе, – продолжил Хилтон, – все эти тревоги усугубились еще и тем, что сгорела ваша квартира. Как я понял, пожар возник в соседней квартире, жильцы которой выращивали там марихуану. И это сделало ситуацию несколько неловкой.

– Весьма неловкой.

– Естественно, никто не говорит, что вы знали о марихуане до пожара. Хотя в известном смысле было бы лучше, если бы вы сумели разузнать.

– Разве это имеет отношение к делу? – Маклин хотел сказать гораздо больше, но вовремя сумел остановиться.

– Откуда я знаю? А вы сами как думаете? Я всего лишь пытаюсь оценить ваше психическое состояние, Тони. Вы чувствуете себя готовым к работе?

– Я нахожусь на работе. Вернее, находился бы, если бы не торчал здесь с вами.

– Вернемся к пожару. Вы потеряли все, что у вас было. Вероятно, для вас это сильный удар. Все равно что потерять близкого человека.

– Просто место, где я спал, ел и принимал душ. Я больше времени проводил в управлении и на улицах города в поисках преступников, чем дома.

– И все же с этим местом было связано множество воспоминаний. Как я понял, вы там еще со студенческих времен, а это очень и очень долго. И, естественно, с Керсти вы тоже жили в этой квартире…

Раздавшийся в этот момент негромкий стук в дверь спас Хилтону жизнь. Физиономию – уж точно. Профессор слегка поморщился, потом глянул на часы и удивленно произнес:

– Ого, оказывается, мы здесь уже больше часа.

Этого времени Маклину хватило, чтобы сосчитать до десяти, взять эмоции под контроль и встать с кресла. Джейн Макинтайр деликатно заглянула в дверь:

– Прошу прощения, Мэтт, но вы сказали – вам нужен час, а через пятнадцать минут у нас совещание по убийствам.

– Это я прошу прощения, Джейн, – откликнулся Хилтон и добавил, не глядя на Маклина: – По-моему, мы все-таки успели кое-чего добиться. Но нам еще предстоит поработать. Я полагаю, нам нужно встречаться каждые две недели.

– Но вы считаете, что Тони способен нести службу?

– На данный момент – да, способен, – согласился Хилтон, и Маклин почувствовал себя ребенком, которого обсуждают двое взрослых, не особо заботясь, что он их слышит. – Так или иначе, я постараюсь за ним приглядывать. Поскольку буду работать со следственной группой над психологическим портретом убийцы.

– Судя по вниманию, которое наш убийца уделяет деталям, смерть для него – своего рода ритуал. Скорее всего, он при этом заново переживает какое-то событие из раннего детства, которое нанесло ему глубокую травму и одновременно послужило источником удовольствия…

Маклин приткнулся в уголке следственного отдела и наблюдал за представлением, пропуская текст мимо ушей. Мэтт Хилтон, стоявший у доски размером во всю стену, выглядел явно в своей стихии, как если бы перед ним была полная аудитория первокурсников. В голову сразу приходило выражение «напыщенный осел», с которым, в свою очередь, рифмовалось «козел». Вот именно что козел хренов!

– По роду занятий убийца не принадлежит к коллективу и, скорее всего, вообще мало с кем общается. Можно предположить, что он работает ночным сторожем или охранником…

Маклин не выспался. Сказать по правде, почти и не спал. А когда ему удавалось забыться, он видел Керсти, ее длинные черные волосы развевались в воде. Недосып и утренний сеанс психоанализа отняли у него последние силы. Он даже не сделал попытки подавить мощнейший зевок, от которого дрожь пробежала по всему телу. Профессор продолжал бубнить. Маклину рассказывали, что бывают психологи, способные вычислить, во что преступник одевается, какую пищу предпочитает и что у него дома за животное, только вот Хилтон к их числу не относился. Практически все утверждения, которые он успел сделать, сопровождались таким количеством оговорок, что, по сути, не имели смысла.

– Ну, что ж, кажется, я сказал достаточно. – Хилтон решил, что пора закругляться. – Конечно, следствие еще в самом начале, и по мере появления новых улик я буду корректировать свой психологический портрет. Пока что я возвращаю слово суперинтенданту.

Макинтайр встала, чтобы занять место Хилтона у доски. На лице психиатра промелькнуло выражение мгновенного замешательства, словно бы он ожидал аплодисментов и был удивлен, что аудитория не оценила его интеллекта. Маклин окинул взглядом наспех сколоченную следственную группу и решил, что на месте Хилтона не удивлялся бы. Человек пять полицейских в форме, при виде которых Маклин чувствовал себя пенсионером; парочка секретарш, вероятно, способных заварить чашку чая, если очень уж прижмет; констебль Макбрайд, свежевыбритый и розовощекий; Ворчун, внешне полная противоположность Макбрайду.