Если бы я был вампиром - Алекс Кош

Я поспешил опередить её, пока она, чего доброго, и вправду не начала задавать вопросов.

— А что навело вас на мысль о том, что эти две кражи связаны?

Мне показалось, что она задумалась, отвечать ей на этот вопрос или нет, но всё же решила ответить.

— …От мужа у меня остались некоторые документы, которые он приносил с работы. Собственно, кроме этих документов и денег у меня больше ничего и не украли. Вы меня извините, но я тогда пойду, что-то я себя чувствую не очень хорошо.

— Да, конечно…

Мне уже было не до неё. Я размышлял о последних событиях. То, что она скрылась за своей дверью, я заметил только через пару минут.

Я рассеянно закрыл входную дверь и поплёлся в свою комнату с твёрдым намерением либо спать до потери пульса, либо размышлять над новыми фактами, пока не опухнет голова. Неожиданно меня осенило. Чёрт побери! Как же она узнала о том, что конверт находится именно у меня и что в конверте перстень?! И откуда уверенность в том, что это именно тот конверт?! Я бросился было к двери, чтобы сразу задать оба вопроса старушке, но потом вспомнил, что время-то уже не детское, да и старушка говорила, что устала. Лучше уж завтра спросить, а то сейчас как-то неприлично.

Зайдя в комнату, я сразу же почувствовал, что что-то не так. Да и не мудрено, в ней орудовало аж три человека! Видно, воры совсем стыд потеряли.

В тот момент, когда я зашёл, они приступили к обыску моих книжных полок. Половина книг уже валялась на полу, и один из субъектов старательно их рвал, пытаясь что-то в них найти. Второй не торопясь и с расстановкой простукивал стены, а третий открывал дверь стенного шкафа, в котором хранился мой скудный гардероб. Что самое удивительное, всё это происходило в полной тишине. Книги бесшумно падали на пол, стук по стенам, по всей видимости, слышал только сам стучащий. Даже звуки их дыхания поглотила полная тишина моей, как никогда тихой, комнаты.

Я остановился в немом удивлении. Но долго стоять с открытым ртом не пришлось, потому что, по всей видимости, не я один видел в темноте. Все трое, как по команде, резко повернулись в мою сторону. Казалось, они были удивлены не меньше меня (действительно, и что это я забыл в своей собственной квартире?). Однако их оцепенение прошло гораздо быстрее моего. Едва я собрался сказать что-нибудь пугающе-злое и смелое, как они разом бросились к выходу на балкон и прыгнули рыбкой с моего второго этажа. В, отличие от них, я оправился не сразу. Секунд через пять после исчезновения из поля зрения всей троицы.

Я выскочил на балкон. Внизу уже, конечно, никого не было. Да и что можно разглядеть в зелёном палисаднике, даже если ты видишь в темноте. Густые кусты и деревья надёжно прикрыли отход троице, устроившей у меня в комнате незапланированный акт вандализма.

— Что за дела-то вообще? — удивлённо произнёс я наконец вслух.

Но голоса своего не услышал.

В комнате по-прежнему стояла полная тишина. Её не нарушили даже мои слова. Из интереса я поднял книгу и уронил на пол. Ни звука.

Я взял коробку от какого-то компакт-диска и со всей силы кинул на пол.

Опять тишина.

Я настолько удивился, что сходил на кухню за кастрюлей и половником. После чего, взяв в одну руку половник, а в другую кастрюлю, принялся ходить кругами по комнате и бить ими друг о друга. Поначалу в комнате по-прежнему было тихо, но вскоре где-то на уровне слышимости появился даже не звук, а отголосок звука. Окрылённый успехом, я стал стучать сильнее и громко кричать.

За этим занятием меня и застала толпа людей (да, три человека в моём коридоре — это уже толпа), ворвавшаяся в мою квартиру.

На миг все замерли: с одной стороны я с кастрюлей и половником в руках, с другой — трое мужчин с АКМ наперевес. Они удивлённо смотрели на меня, а я уставился на них, пока один из них, видимо старший, наконец удивлённо не произнёс:

— Что вы тут делаете?

Я был так поражён, что даже не сразу заметил, что слышу его голос, как и прочие звуки улицы.

— А-а…

Минуточку!

— Я тут живу, а что вы тут делаете?! — пришёл в себя я.

Тут уже в ступор вошли они.

— А-а… Мы дежурили внизу, когда увидели, что из вашей квартиры выпрыгивают три человека. Подумали, что они с вами что-то сделали и поднялись. На звонок никто не ответил, вот и пришлось войти…

— Вы дверь взломали?!

Это чё же, мне опять дверь ставить?!

— Э-э… что ж мы, звери какие. Просто вскрыли, замок-то у вас обыкновенный. Я бы на вашем месте поменял его.

Всё понятно. Вот только что это они такие вежливые? Я-то думал, меня сейчас к стенке поставят, обыщут и в участок, а там уж разберутся, что к чему. А тут чуть ли не на вы.

— А вы, вообще-то, зачем внизу дежурили? — решил всё же спросить я.

Главный, довольно молодой парень, изумился:

— Так нас же поставили вас охранять.

А, ну тогда понятно. Небось Сергей Иванович расстарался, чтобы я не сбежал.

— Вы их хоть поймали? — спросил я, уже догадываясь, что мне ответят.

— Никак нет. Удрали. Нас же всего трое. Как же мы весь палисадник окружим?

Правильно, никак.

— Понятно. Ну, вы, хлопцы, извините, мне спать надо. Так что идите, охраняйте дальше.

Главный спохватился.

— Да, конечно. Извините, а с вами всё в порядке?

Нет, конечно, но ты-то мне уж точно не помощник.

— Да, уверен. Сейчас вот приберусь и спать лягу.

— Ну, спокойной ночи вам. Мы снаружи в машине будем дежурить, так что если что — зовите, — сказал один из них, выходя из моей квартиры.

Я тоже вышел из квартиры и на всякий случай посмотрел на замок. На нём не было ни царапины. Ничего не скажешь, профессионально открыли. Кто бы мог подумать, что в милиции такие умельцы работают.

В комнате был неописуемый бардак. Тут и до этого-то было не очень чисто, а уж теперь и вовсе как на помойке: книги разорванные и целые, осколки от горшков с цветами, земля из этих же горшков, и прочее, и прочее. Никакого желания убираться у меня не возникло. Даже отдалённого. Но книги я всё же на полке расставил. Ведь книги — это святое.

Единственное, что меня беспокоило на данный момент, так это временное исчезновение звуков. Это было просто невероятно. То, что ко мне в квартиру залезли, мне уже совершенно не казалось чем-то особенно странным. Как-никак, уже в третий раз. Человек ко всему привыкает. Кроме этого что-то ещё не давало мне покоя. Я даже не мог сказать, что именно, но что-то меня волновало где-то на грани сознания. Как я ни напрягался, а понять, что это, не мог.

Как обычно, не раздеваясь, я и лёг спать. Вообще-то странно, что я так часто стал ложиться спать. Вроде только проснулся, как уже спать пора. Зато после сна голод всегда притупляется, даже не верится, что ел я последний раз четыре дня назад. Да и то всего одну упаковку чипсов. Хотя, наверное, в больнице меня всё же как-то кормили… клизмой, наверное.

Сон долго не шёл, и я ворочался полночи. Такое со мной было впервые за долгое время. Обычно я засыпал ещё до того, как голова касалась подушки, а тут вертелись какие-то непонятные образы и голоса. Я вспоминал все события последнего месяца, и мне всё время казалось, что я упустил что-то очень серьёзное. И в тот момент, когда я был совсем близок к разгадке… я уснул.

Глава 9

Солнечный луч пробежался по полу и скользнул на кровать. Вышеупомянутая кровать представляла собой столь пренеприятное зрелище, что луч поспешно скользнул дальше, как будто в надежде найти что-нибудь более достойное своего чистого света. Луч застал эту развороченную кровать далеко не пустой. В кровати лежало тело. Тело не подавало ни малейших признаков жизни: глаза закрыты, пульса нет, бледная, я бы сказал даже синяя (хотя мне видно плохо) кожа и ни намёка на дыхание. Грудная клетка совершенно неподвижна, кровь по жилам не льётся. Тело можно было бы назвать трупом, если бы не одно «но»… Тело принадлежало мне! При этом ничего общего я с этим телом не ощущал. Я его не то что не чувствовал, я его в общем-то даже не видел. Единственным «окном», соединяющим моё сознание с внешним миром, был приоткрытый на один миллиметр правый глаз. Через него-то, как через иллюминатор, я и обозревал своё тело да ещё огромный красный глаз на стене.

Заметил я своё странное состояние за несколько секунд до появления лучика. Представьте себе, каково проснуться, совершенно не ощущая своего тела. Сначала мне показалось, что я умер. Однако, скорее всего просто по инерции, у меня дёрнулся глаз, и я понял, что ещё не всё потеряно. Хотя теперь я понимаю, что это была лишь последняя предсмертная судорога. Как я могу предположить, моё тело решило умереть и забыло сообщить о своих намерениях моей душе.

Я попытался напрячь все силы и встать. Бесполезно. Попробовал двинуть рукой… ногой… хоть пальчиком… Не чувствую. Некоторое время ушло на попытки скосить глаз, но обозреваемая мною картина не сдвинулась ни на миллиметр. Ни дышать, ни сопеть, ни кричать тоже не удавалось. Странное дело, я считал, что, если умер, душа спокойно отделяется от тела и улетает. У меня же всё не по-человечески.