Если бы я был вампиром - Алекс Кош

— За оружием, короче, — вставил я, желая показать, что ещё не уснул.

— Да, и за оружием тоже. Но речь сейчас не об этом. Вас, наверное, интересует, что происходило с вами в последнее время.

— Вообще-то хотелось бы узнать. А вы можете всё объяснить?

— Да, как ни странно, я действительно могу объяснить почти всё. Более того, я должен извиниться, но во всём, что произошло, виноват я и моя организация.

Та-ак. Это уже интересно.

— Но прежде чем начать, я хотел бы задать вам один вопрос, который меня уже давно интересует: вы не могли бы мне рассказать, что с вами произошло в ту памятную поездку в Киев?

А говорил, что всё знает.

— Конечно. Я сел на поезд, кажется, в восемь утра, в поезде я сидел и читал Барбару Хембли, книга такая про вампиров, мне как раз заказали статью на эту тему, и я последнюю неделю обогащался знаниями…

Когда я начал рассказывать события той памятной ночи, Сергей Иванович долго пытался сдерживать улыбку и оставаться серьёзным, но потом не выдержал и расхохотался. На его смех тут же заглянула Лида.

— Вы что тут делаете? — подозрительно осведомилась она, при этом стараясь не смотреть мне в глаза. — Вы его не слишком тут развлекайте, ему всё же не стоит пока напрягаться.

— Конечно, больше не буду, — честно пытался успокоиться Сергей Иванович. — Нет, надо же до такого дойти. Вампир. Хех. Не, ты только послушай — вампир. Ой не могу, — и он вновь расхохотался.

— Хм. О чём это он? — всё же посмотрела на меня озадаченная девушка.

Мне оставалось только пожать плечами.

Когда дверь за Лидой вновь закрылась, Сергей Иванович всё же успокоился.

— На самом деле это весьма интересный научный факт. Я уверен, что доктор, когда придёт, будет очень заинтересован и ещё помучает вас вопросами недельку-другую.

— Мне не жалко, вот только когда мне объяснят всё, что произошло?

— Конечно, конечно, — опомнился Сергей Иванович. — Во-первых, ни в каком Киеве вы не были. Во-вторых, вы уж точно никакой не вампир, вампиров вообще не существует и никогда не существовало.

— Совсем-совсем? — глупо спросил я.

— Совсем-совсем. Вообще, всё произошедшее объясняется сугубо научно и издавна практиковалось как нами, так и многими другими, не всегда законными, структурами.

— А. Ну-ну… — недоверчиво пробормотал я. — И как же вы объясните то, что я ещё жив, несмотря на то что в меня всадили с десяток пуль?

— А вот это буду объяснять не я, а специалист. Его-то мы, собственно, и ждём. Пока же я расскажу о тех людях, с которыми вы три дня назад поспорили в здании дискотеки.

— Когда?! Три дня назад?!

Сказать, что я удивлён, — это ничего не сказать.

Сергей Иванович опять рассмеялся:

— А ты как думал? Даже такой живчик, как ты, не способен восстановиться за один день. Это тебе не царапины заживлять.

— Ага! — обрадовался я. — Значит, вы не отрицаете факт того, что у меня раны быстро заживают?

— Не отрицаю, но попрошу меня не перебивать.

— Конечно, — отозвался я. — Только давайте перейдём на «ты».

— Хорошо. Итак, — Сергей Иванович ненадолго замолчал, собираясь с мыслями, а затем продолжил: — Ты, скорее всего, даже не догадываешься, что часто работал на наше Агентство. Писал для нас статьи и переводил некоторые документы, но дело не в этом. Просто ты заинтересовал некую подпольную организацию. Не из-за твоей исключительности, просто живёшь ты один, выходишь не так часто и работаешь на дому. Твоя пропажа никого бы не взволновала, а друзей у тебя мало, да и забыли бы они тебя быстро. Им как раз в сжатые сроки нужен был переводчик, и кроме тебя никого они так быстро найти не могли. А мы не могли упустить такую удобную возможность внедрить к ним своего человека.

— Своего?! — чуть не выкрикнул я.

— Понятие «своего» нынче сильно изменилось. Есть гипноз, с помощью которого можно заставить человека делать то, что нужно, а сам он об этом знать не будет, — спокойно продолжил Сергей Иванович. — Поэтому мы и придумали эту твою поездку в Киев. Конечно, в Киеве ты не был, мы просто вытащили тебя из поезда и провели обработку. Гипноз довольно странная вещь, он непредсказуем. Это только по телевизору человеку под гипнозом говорят, что он курица, и он тут же начинает кудахтать. На самом деле результат гипноза сугубо индивидуален. Вот как в твоём случае: тебе внушали нечто типа того, что в Киеве ты заболел чем-то вроде ветрянки и провалялся в больнице, а чтобы по приезде ты не выходил некоторое время из дома и ни с кем не общался, тебе внушили, что ты заразный. Кто бы мог подумать, что выйдет совершенно иное. А всё из-за какой-то книги.

Я тихо начал закипать. Это значит — меня, как игрушку, не спросив, взяли, загипнотизировали и внушили, что я вампир. Вернее, даже не вампир, а просто заразный больной, уж не знаю, что хуже.

— А как же отражение? Его же не было в зеркале, — произнёс вслух я.

— Это тоже результат гипноза. Получить его ещё проще, чем закодировать от пьянства, — ответил Сергей Иванович.

— Хорошо, а как же регенерация, и скорость реакции, и ещё эти… чудовища?! Спросите у Лиды, она же сама их видела. Или это тоже гипноз?! — не успокаивался я.

— Нет, это не гипноз. Всё это результат действия перстней. Собственно, мы и ждём человека, который их исследовал.

В дверь постучали, и вновь показалась Лида. Красивая она всё-таки, вот только место работы явно портит её в моих глазах.

— Сергей Иванович, пришёл Нестеров. Пускать?

— Конечно.

В дверь зашёл здоровенный мужик. Если я считал, что Хаз здоров, то уж этот-то был ещё здоровее. И это учёный?!

— Здравствуйте, Сергей Иванович, — звучным басом произнёс учёный. — Приятно познакомиться с вами, Виктор. Голова не болит? Или, может, в глазах красные пятна? Такое бывает после углублённого гипноза примерно в течение года.

Углублённого?! Ах вы, Франкенштейны недоделанные!

— Голова болит и в глазах красные пятна. Такое бывает после десятка пуль, попавших в голову, — неприветливо ответил я.

Нестеров неожиданно расхохотался.

— Ну вот, а вы говорили, что будет злиться, а он даже шутит.

— Я как раз подошёл к перстням. Не продолжите за меня, доктор?

— Конечно, с удовольствием. Перстни, это удивительнейшая система, — с ходу продолжил Нестеров. — Она включает в себя столько всего, что так сразу и не перечислишь, да всего мы и не знаем. Начнём с того, что, однажды его надев, его уже не снять до конца жизни, он врастает в палец нейроконтактами.

— Нейро… чем? — ляпнул я.

— Не перебивайте, пожалуйста, — попросил учёный. — Можно, конечно, отрезать палец или руку, но нервная система не выдержит потери перстня, и человек всё равно умрёт. Далее, нами было найдено два совершенно идентичных комплекта перстней: зелёный и красный, в каждом по тринадцать перстней. Они ничем не отличаются, кроме того, что каждый из них обладает специфическими свойствами наряду с теми, что присущи всем. Регенерация тканей, повышение выносливости, это даёт любой перстень, а вот телекинез, чтение мыслей, сверхскорость и другие (которые мы сами до конца не изучили) дают отдельные перстни…

— Но я же ведь читал мысли и пользовался телекинезом, да и сверхскоростью, кажется, тоже, — размышлял вслух я.

Мужчины удивлённо уставились на меня, а учёный даже не обратил внимания на то, что я его перебил.

— …Да?! Но это всё меняет. — А затем он немного подумал и, видимо придя к выводу, что не всем моим словам в данный момент стоит верить, продолжил: — Как мы предполагаем, существование комплектов объясняется тем, что перстни связаны между собой. В теории каждый носитель перстня может общаться с другими с помощью мысли. Вообще, всё управление перстнями сводится к контролю своих мыслей и их направлению на определённые действия. Но это очень непросто — быть полностью сосредоточенным, поэтому мы в наших опытах, да и те, кто украл эти перстни, управляли ими не мыслью, а инстинктами. Инстинкты не менее сильны, чем мысли, но при этом более управляемы. Есть ещё возможность управлять подсознанием, но тут и вовсе ничего не предскажешь, мало ли что находится у нас в подсознании. Собственно регенерация и является результатом работы инстинктов организма, который стремится быстрее залечить раны. То же с силой и повышением выносливости, а вот другие свойства не поддаются управлению инстинктами, потому что намного сложнее. Поэтому нам особенно интересен ваш случай. Вы ведь, как выяснилось, — он с лёгким недоверием посмотрел мне в глаза, — смогли использовать разные свойства, которые, как мы раньше думали, присущи лишь отдельным перстням. Жаль, что один комплект перстней украли, он бы весьма пригодился в опытах… Впрочем, чего уж теперь говорить… я выдвинул новую теорию: я считаю, что все перстни совершенно одинаковы, а то, что мы получали от них разные свойства — зависело лишь от носителей…