Вынужденный брак - Татьяна Герцик

Он даже задал себе панический вопрос: а что было бы, если бы у него всё получилось в первую встречу? Сбежал бы на следующий день? И сам себе честно ответил: да ничего бы не изменилось, просто у него сейчас было бы больше прав по-хозяйски сидеть здесь, за этим столом, и остаться на ночь.

А может, они бы давно уже жили в его гораздо более просторной квартире. При этой мысли по его телу пронеслась приятная волна, и он почему-то почувствовал прилив ничем не обоснованного удовлетворения.

Но вот чаепитие, хотя и усиленно им затягиваемое, закончилось, и ему пришлось собираться домой. Наталья Владимировна с откровенно сладострастным выражением синих глаз нетерпеливо взглядывала на книжку, покинутую ею на самом интересном месте из-за прихода гостя, и это его сначала возмутило, а когда она, не успев сменить выражение глаз, перевела взгляд на него, и воспламенило.

У самых дверей он неожиданно перестал быть безопасным и удобным гостем и превратился в нормального мужчину. А кто из нормальных мужиков откажется поцеловать на прощанье милую его сердцу хозяйку, особенно когда этому так способствует отсутствие любопытных взглядов?

Он с силой прижал ее к своему телу и, прикрыв от вожделения глаза, прижался к ее чуть пахнувшему кокосом рту. Язык, прорвав заслон ее губ, ворвался в рот и начал неторопливо блуждать по влажной пещере.

Наталья Владимировна вначале окаменела, а потом внезапно затряслась болезненной мелкой дрожью. Слишком занятый новыми ощущениями Николай не сразу понял, что что-то не так. Наконец оторвавшись от нее, заглянул в ее глаза, приняв отсутствие сопротивления за согласие.

И ужаснулся. У нее побелело лицо, потухли глаза, и над верхней губой выступили микроскопические капельки пота. Она смотрела на него, как на сбывшийся кошмар. Он испуганно воскликнул:

– Дорогая, что с тобой?

Она тускло ответила:

– Со мной всё в порядке. Уйдите только.

Внезапно он замер, осененный ужасной догадкой. Обхватив ее локти и требовательно глядя в глаза, спросил:

– Наташа, кто Сашин отец?

Она молчала, и он был вынужден слегка ее встряхнуть. Отведя глаза и морщась от нахлынувших воспоминаний, она сказала:

– Не знаю. Это была групповуха. Им дали от двух до пяти лет.

Он обомлел и смог только нелепо поинтересоваться:

– Почему так мало?

Она пожала плечами.

– Их родители считали, что много. Виновата ведь в этом была я. Это же я совратила их невинных ангелочков. Впрочем, один из них, когда вышел, предложил пожениться. Наверное, понравился процесс.

Он осторожно продолжил:

– И с тех пор ты ни с кем?

Наталья прямо ответила, спрятав горестный изгиб губ за вымученной улыбкой:

– Не могу. Я потом долго болела, даже в больнице лежала. – Помолчав, решила, что он заслуживает некоторой толики откровенности: – Я пыталась, но поняла, что делаю только хуже и себе и ему. Вам же будет, я думаю, жутко неприятно, если я начну орать и отпихивать вас в самый ответственный момент? Так что вам лучше обо мне просто забыть. Всё равно между нами ничего не будет, не надейтесь.

Он тихо предложил:

– А если обратиться к психотерапевту?

Наталья горестно уточнила:

– Пробовала. Бесполезно. И теперь я хочу только одного: чтобы никто не мешал мне жить так, как я хочу. Так что вам лучше уйти.

И он ушел, обеспокоенный, но не обескураженный. По крайней мере, теперь многое прояснилось и было понятно, с каким монстром предстоит сражаться.

Глава четвертая

Юрий, подгоняемый Ингой, с надутым и недовольным видом стоял перед большим зеркалом и придирчиво оценивал собственную внешность. Темно-серый немецкий костюм сидел на нем как влитой, жемчужный галстук вполне подходил к костюму и сероватой рубашке. Он не хотел надевать белую, чтобы не быть слишком торжественным. А то прямо жених на свадьбе.

Подбежавшая Инга, в роскошном, до пят, шелковом серебристом платье с открытыми плечами, восторженно присвистнула.

– Вот это да! От тебя глаз не оторвать! Так и хочется съесть!

С неудовольствием покосившись на нее, он хмуро заметил:

– Не надо меня есть! Без каннибальства, пожалуйста.

Засмеявшись, она чмокнула его в щеку и потянула к выходу. Они спустились в подвальный этаж, где была оборудована автостоянка. Инга устроилась на переднее сиденье, явно чувствуя себя владелицей этого удобного авто, и они поехали в ресторан «Космос», где брат ее матери отмечал свой пятидесятый день рождения.

Банкетный зал ресторана был уже полон. Анастасия Геннадьевна, мать Инги, в торжественном черном бархатном платье, едва завидев их, устремилась навстречу, предупреждающе сдвинув брови. Она не ожидала, что дочь ослушается и притащит на юбилей своего сожителя. Если бы хоть человек порядочный был, а то…

Родственники, на время оставив разговоры, пристально изучали новое лицо. Юрий услышал, как одна из надменно глядевших на него дам проговорила другой:

– Да какой-то сотрудник заштатного НИИ. Не думаю, что у него есть на что содержать Ингу.

И они посмотрели на него, как на записного альфонса. Он оскорбленно пожал плечами. Ничего не поделаешь. В этом обществе вес измерялся кругленькой суммой в кошельке, а не званиями. И его кандидатство здесь роли не играло.

Поглядывая на него с полупрезрительной усмешкой, мать прощебетала:

– Дочка, как хорошо, что ты приехала! – подразумевалось, что было бы гораздо лучше, если бы она приехала одна. – К сожалению, нам оставили только три места рядом с именинником. Мне, тебе и папе. Он еще не подъехал, у него важная встреча, но он скоро будет. А твоему гостю, – она даже не потрудилась назвать Юрия по имени, – придется сесть немного подальше.

Юрий засмеялся про себя. Хорошо его ткнули носом. Не в свои сани не садись.

Но Инга свела на нет все попытки матери их разлучить.

– Не волнуйся, мама, мы вместе сядем подальше.

Уцепившись за локоть спутника и оставив раздосадованную мать в одиночестве, Инга повлекла Юрия к свободным местам в самом конце зала.

Он насмешливо посмотрел на нее. Распрямив плечи и вздернув подбородок, та несла себя на костер, как борец за идею. Вольготно устроившись за столом, осмотрел пренебрежительно отворачивающиеся от него лица. Изгой. Немного побледневшая от такого отношения Инга мужественно пыталась вести себя как ни в чем ни бывало, но он прекрасно видел, что ей не по себе.

Время от времени она многозначительно взглядывала на него, и он ясно читал в ее мученическом взоре: видишь, что я ради тебя терплю! Подразумевалось: цени это!

Вдруг именинник вскочил и бросился к входу: там появился немолодой импозантный мужчина, быстрыми шагами шедший ему навстречу. Инга обреченно прошептала: "Папа!" – и постаралась скрыться за широкими плечами Юрия. Хозяин и гость обнялись, гулко постукивая друг друга по спинам. Наконец обряд поздравлений был закончен и они оба вернулись к столу.