Россия. Сталин. Сталинград: Великая Победа и великое поражение - Владимир Бушин

Здесь упомянут тот самый князь Святополк, старший сын Владимира Святого, который убил своих трех братьев, чтобы завладеть их уделами, а потом с помощью поляков и печенегов захватил Киев и княжил в нем с 1015 года до1019-го, когда, был изгнан Ярославом Мудрым. Народ не забыл мерзавца и дал ему прозвище Окаянный. Тем более, помнили его киевляне той поры.

А Владимир Мономах тогда ответил киевлянам: «Понеже жидов всюду и в разных княжествах вошло и населилось много и мне не пристойно без совета князей, паче же против правости, что они допусчены прежними князи, на убивство и грабление их позволить, где могут многие невинные погибнуть. Для того немедленно созову князей на совет». Да, чтобы все было демократично.

И во! князья съехались. Это был Первый антисионистский конгресс на Руси. Князья тоже не с кондачка, а «по долгом рассуждении установили закон таков: «Ныне из всей Русской земли всех жидов со всех их имением выслать и впредь не впус- часть; и если тайно войдут, вольно их грабить и убивать».

И Нестор заключает: «И послали по всем градам о том грамоты, по которым жидов немедленно выслали, но многих по градам и на путях своевольные люди разграбили и побили». И вывод: «С сего времени жидов на Руси нет, и когда который приедет, народ грабит и убивает».

Но мы знаем, что, несмотря на такую суровость закона Первого антисионистского конгресса русских князей, евреи однако же приезжали в Россию, селились, имели и имеют здесь «великую власть и свободу», завладевали промыслами и газетами, потом ― телевидением, и творили многие обиды Христианам, ― такие, например, как эта статья Григория Бакланова, который дальше пишет: «их присоединили. И тут же прочертили черту, за которую им и ногой ступить не разрешалось».

Черту оседлости установили в 1791 году, и охватывала она 15 губерний ― целое государство, и большое! ― внутри этих губерний евреи могли жить и перемещаться как угодно. А вот русские крестьяне еще за триста лет до этого на своей родной земле по царским указам и по Судебнику 1494 года стали крепостными, т. е. бесправными рабами помещиков, их можно было и продать и обменять на что угодно, например, на породистую собаку (см. хотя бы сцену охоты в «Войне и мире» Толстого). Евреям в черте оседлости ничто подобное не грозило. Не слышно, чтобы Иванов продал Петрову Абрамовича или Сидоров обменял Рабиновича на бульдога.

Это различие полезно помнить. Тем более, что Бакланов тут же признает: «Никогда никакая черта не сдерживала расселение народов. Не помешала и черта оседлости». Да, тут он прав: ничуть не помешали евреям ни Антисионист- ские конгрессы, ни черта оседлости. Действительно, задолго до революции в Петербурге, Москве и других крупных городах Центральной России появилось множество Минских, Могилевских, Житомирских, Слонимских, Шкловских, Смелян- ских, Ямпольских, Сарновых… Это все из-за черты оседлости, из городов и местечек― Минск, Могилев, Житомир, Слоним, Шклов, Смела, Ямполь, Сарны…

А кого из нынешних князей следуем называть Окаянным, это все знают.

Дорога на Хельсинки и в Москву

Возвращаясь к военной теме, перенесемся через столетия к Финской войне. И здесь мы обнаружим у писателя явно антинаучные детальки, правда, отнюдь не забавные: он обзывает эту войну «позорной» для нас.

С какой же стати? Ее целью было вполне естественное желание в условиях начавшейся мировой войны по возможности обезопасить вторую столицу государства, которая находилась всего в 32-х километрах от госграницы. И это советское руководства намеревалось осуществить мирным путем: в обмен на Карельский перешеек, откуда дальнобойные орудия могли обстреливать Ленинград, оно предложило финнам территорию в два раза большую. Может ли Бакланов привести второй подобный пример в мировой истории? Уж не предлагали ли, например, США соседке Мексике взамен оттяпанной у нее половины территории хотя бы один из 24-х Гавайских островов?.. Финны, за спиной которых стояли Германия, Франция и Англия, отказались от добрососедского обмена. А в результате через три с половиной месяца не мы явились в Хельсинки просить мира, а финны после прорыва линии Маннергейма, открывшего дорогу к их столице, примчались в Москву и подписали мир на наших условиях. В итоге мы добились всех целей, которые ставили: отодвинули границу, получили военную базу на полуострове Ханко (Гангут) и т. д. Но, между прочим, при этом совершенно добровольно передали финнам район Петсамо с незамерзающим портом и огромными, крупнейшими в Европе залежами никелевой руды, а это― стратегическое сырье. Вот так позор!.. И вскоре, когда Финляндия вместе с Германией, несмотря на договоры с ними, подло напали на Советский Союз, все, достигнутое в той войне, нам очень пригодилось. Вспомним хотя бы 160-дневную оборону Ханко в тылу агрессора, в ходе которой было отбито 36 яростных штурмов, а затем эвакуировано в Ленинград свыше 22 тысяч солдат и матросов с оружием и техникой.

Позорные войны, о коих не слышал военный писатель

А позорной, Григорий Яковлевич, была для нас война с Японией в 1904―1905 годах, в которой мы потеряли 270 тысяч солдат и офицеров, почти весь Тихоокеанский флот, а по унизительному Портсмутскому договору― половину Сахалина, Порт-Артур и часть КВЖД. Но, слава Богу, в 1945 году Красная Армия смыла этот позор и все вернула.

Позорным был и разгром франко-английских и бельгийско-голландских войск в мае ― июне 1940 года. Тем более позорным, что это было не внезапное нападение, как японцев на нас в 1904 году или немцев в 1941 — м при договоре о дружбе, а удар на девятом месяце войны, когда войска союзников были давно отмобилизованы, вооружены и занимали надежные оборонительные позиции, включая линию Мажино. Тем более позорным, что силы союзников превосходили немецкие: 147 дивизий против 136. Тем более что для полного разгрома немцам потребовалось всего четыре недели. И тем более, наконец, что французы не смыли этот позор: их родину после наших сокрушительных ударов освободили американцы, англичане да канадцы.

Позорной была и война США против Вьетнама. Тем более позорной, что эта небольшая страна находится не под боком у американцев, как Финляндия у нас, а за тысячи миль на другой стороне Земли и не могла представлять для них никакой опасности. Тем более позорной, что ведь агрессор действовал при поддержке войск 15-ти союзников по НАТО. Тем более, что война длилась 16 лет, и за такой срок американцы ничего не добились, не образумились, а, потеряв около 40 тысяч солдат и офицеров убитыми, более 150 тысяч ранеными, наконец убрались восвояси. Так же позорны бандитские войны США против Югославии, Афганистана, Ирака. Надеюсь, Григорий Яковлевич, сами понимаете почему.

По стопам ненавистного Солженицына

Но вот началась Вторая мировая. Франция разбита и оккупирована. Что дальше? Бакланов пишет: «Гитлер готовил высадку в Англии». Участнику войны да еще и военному писателя надо бы знать: немцы жестоко бомбили Англию, но никакую высадку всерьез не готовили, а уже с октября 1940 года лишь создавали видимость ее подготовки с целью дезинформации Советского Союза, на который вскоре и напали.

Что пишет Бакланов о Великой Отечественной? Ну, как у них заведено, первый удар по Сталину: «На десятый день войны перетрусивший Сталин обратился к народу: «Братья и сестры!..» Не на десятый, Григорий Яковлевич, а даже на двенадцатый. А известно ли вам, что Гитлер, у которого было все расписано по плану и все в руках, выступил перед народом только в октябре, объявив, что «враг разбит и никогда уже не поднимется». Т. е. лишь тогда, когда пришел к выводу, что дело сделано, победа в кармане. А 22 июня он отделался меморандумом, который Геббельс зачитал по радио. Надо же соображать, сколь грандиозное событие произошло 22 июня 1941 года, а слово Сталина в стране и во всем мире было так весомо, что суетиться с поспешными заявлениями он просто не имел права, надо было составить хотя бы предварительное представление о масштабе и характере событий. Тем более, что в первый же день выступил по радио не кто-нибудь, а его первый заместитель в правительстве, нарком иностранных дел и член Политбюро В.М.Молотов. Маниакально твердя о позорных, мол, «десяти днях» Сталина, кто из вашей дружной артели интересовался, выступали ли с речами главы правительств или министры иностранных дел Польши, Франции, Англии да и самой Германии в первых числах сентября 1939 года, когда последняя напала на первую? Выступил ли Рузвельт 7 декабря 1941 года после удара японцев по Перл- Харбору?.. А 22 июня выступил по радио только Черчилль. И как не понять: это же был счастливейший день его жизни.

И потом, когда немцы были всего в нескольких десятках верст от Москвы, Сталин произнес мужественные речи 6 ноября на заседании Моссовета и 7-го на Красной площади во время устроенного по его приказу военного парада. А где был и чем занимался Гитлер, когда Красная Армия была на таком же расстоянии от Берлина? Он метался по бункеру и визжал: «Где армия Венка?! Предатели! Трусы! Почему молчит Венк?..» А потом затеял предсмертное венчание с Евой Браун. Что еще оставалось?.. Об этом у вас, коллега, ― ни слова.