Россия. Сталин. Сталинград: Великая Победа и великое поражение - Владимир Бушин

ИЗГОТОВЛЕНИЕ ЕВРЕЕВ ВНЕПОЛОВЫМ ПУТЕМ -1

Мой давний товарищ М., зная, что я написал книгу об А.Солженицыне («Гений первого плевка». Алгоритм, 2003, 2005 и 2006) прислал мне статью известного писателя Григория Бакланова «Кумир», напечатанную в «Международной еврейской газете». В статье речь идет о Солженицыне. А у меня на столе в это время как раз лежали только что вышедшие в том же «Алгоритме» две книги неизвестного мне Якова Рабиновича ― «Быть евреем в России: спасибо Солженицыну» (700 стр.) и «Россия еврейская» (382 стр.). И в них тоже о моем персонаже: это как бы ответы еврея на его двухтомник «Двести лет вместе», посвященный русско-еврейским взаимоотношениям.

Понятно, что статья и книги сразу заинтересовали меня уже одним присутствием в них моего героя, но по мере чтения обнаружилось, что все в них на сей счет мне давно и хорошо известно, кое в чем даже лучше, чем им, однако у обоих авторов оказалось немало увлекательного и помимо темы Солженицына. Судите сами.

Кто написал «Архипелаг»?

Г. Бакланов уже не первый раз замечает: «Литература опасный род занятий: пишешь про кого-то, а сам ты виден на просвет». Правильно. И дальше: «Солженицын, проявляя поразительное невежество, пишет…» Да, невежество нобелевского лауреата столь поразительно, так изумляет и ошарашивает, что закрадывается сомнение: да он ли, русский человек, имеющий за плечами Ростовский университет и два или три курса знаменитого Московского института философии, литературы и истории, сам ли писал, допустим, «Архипелаг ГУЛАГ»? Ведь чего стоит там одно лишь уверение, что «из-за болот и лесов Наполеон не нашел Москвы» (Архипелаг ГУЛАГ. YMCA-PRESS, Париж,1973, Т.1, с.387). Какой русский хотя бы с семилетним образованием в шестидесятых годах прошлого века мог написать такое? А там ― вороха подобных сведений! Уж не говорю об орфографических нелепостях. Как тут не прислушаться к голосам, уверяющим в иностранном происхождении «Архипелага». Например, в книгах Н.Федя «Литература мятежного века» (М., 2003), А.Огнева «Контрреволюция и литература» (Тверь, 2007). В этих публикациях есть такие вот строки из мемуаров американского посла в СССР Д. Бима: «Когда мои сотрудники в Москве принесли мне ворох листов за подписью Солженицына, я сначала не знал, что с ними делать. Когда же засадил за редактирование и доработку этих материалов своих редакторов, то получил «Архипелаг ГУЛАГ». Проведенная по всему миру реклама этой книги нанесла мощный удар по СССР» (Н. Федь, с.512; А. Огнев, с.145; Правда, 25.2.1997). А сей Бим вот как упоминается в секретной записке председателя КГБ Ю.В.Андропова от 10 апреля 1972 года в ЦК КПСС: «Пс полученным данным, РОСТРОПОВИЧ, на даче которого про должает проживать СОЛЖЕНИЦЫН, 27 марта посетил поел? США Бима и беседовал с ним в течение двух часов. А 9 апрел? он посетил посольство ФРГ» (Кремлевский самосуд. М., 1994 с. 221). Конечно, среди американских «редакторов» могли найтись такие, что не ведали о Наполеоне в Москве и могли насовать в книгу таких вот красот: ВячИслав, КЕрилл, КишЕ- нев. воССпоминания, каРРикатура, в ПоволжьИ и т. д. Да, дре- мучесть жуткая.

Но Бакланов-то, воспитанник Литературного института, державный лауреат и многократный орденоносец тоже, знаете ли… Конечно, слово «невежество» тяжеловесно, если я приложу его к Григорию Яковлевичу, то немедленно буду объявлен антисемитом. А вот его коллега и собрат Я. Рабинович изобрел и навешивает на противников весьма деликатное украшение― «забавные детали антинаучности». И, следуя его примеру, смело можно сказать, что в статье Бакланова «Кумир» немало таких забавных деталей. Причем они разбросаны по самым разным сферам человеческой деятельности и знаний, по разным эпохам ― от древнейших времен до наших дней. Есть, к сожалению, и не очень забавные.

Писатель Бакланов и матрос Железняк по дороге в Рим и Одессу

Г. Бакланов писатель в основном военный, и военная тема интересует его всегда, а в этой статье он упоминает даже об Иудейской войне первого века нашей эры. Казалось бы, за давностью времен нам тут можно молча пройти мимо, но есть в этом упоминании одна уж очень характерная деталька антинаучности: «2000 лет назад римляне победили не покорившихся им иудеев и по дороге от Иерусалима до Рима распяли на крестах воинов-иудеев». Никто, разумеется, не намерен оправдывать свирепость римлян, но из сказанного видно, что писатель-воин просто не представляет себе, где Рим, а где Иерусалим и как могла пролегать между ними та кровавая дорога.

Во-первых, сплошь сухопутной дороги не было и нет. Если двинуть из Иерусалима на север через нынешнюю Сирию, потом ― почти через всю Турцию на запад, то дальше надо преодолеть Босфорский пролив и добраться по территории нынешней Греции до Албании, которую от Италии отделяет Адриатическое море. Но как ставить кресты на проливах и морях? К тому же это тысячи километров. А если от Иерусалима двинуть на юг, потом по Северной Африке ― на запад через нынешний Египет, Ливию, Алжир, Марокко, то опять же на пути водная преграда ― Гибралтарский пролив, а затем ― Испания и Франция. Этот путь раза в три-че- тыре длиннее северного. Нет, не были римляне такими кровавыми показушниками, чтобы чуть не весь тогдашний мир опоясывать крестами с распятыми. Да и в плен они захватили всего несколько тысяч воинов. Как ими разукрасить такую длинную дорогу?

Видимо, писатель спутал Иудейскую войну (66 ― 73 годы) с восстанием гладиаторов и рабов под руководством Спартака (74―71 годы до н. э.). Тогда, с великим трудом подавив восстание, римляне действительно утыкали одну дорогу крестами с распятыми, но она была всего в несколько десятков километров ― от Капуи, где в школе гладиаторов зародилось восстание, до Рима. Пожалуй, сей пассаж с превращением такой дороги в тысячекилометровый крестный путь еврейских воинов стоит солженицынского Наполеона, который, как матрос Железняк, что «шел на Одессу, а вышел к Херсону», заблудился в русском лесу и чуть не утонул в русских болотах. Метаморфозы, подобные многократному преувеличению крестного пути евреев-воинов, не есть ли одна из причин того, что кое-кто сомневается в достоверности цифрового выражения Холокоста?

Звонок ив инстанций

Игнорирование реальных обстоятельств, простой и здравой житейской логики весьма характерно для Г.Бакланова. Вот пример совсем из другой области. Он писал, что в 1973 году, когда вышел солженицынский «Архипелаг», некие высокие инстанции очень упорно добивались его подписи под осуждающим книгу заявлением и без конца названивали по телефону, а он вскоре перестал отвечать. Но однажды, говорит, телефон трещал 21 минуту, и только на 22-й я снял трубку. Очень увлекательная деталька! Но, во-первых, никак не доказано, что это звонили именно некие «инстанции» и именно по данному поводу. Во-вторых, невозможно представить, чтобы на том конце провода кто-то столько времени ждал ответа. В-третьих, ну как поверить, что и сам Бакланов по часам следил, сколько минут длится звонок. И наконец, так ли уж нужен был инстанциям непременно Бакланов, когда и без него хватало писателей, которых возмутил «Архипелаг», и они откровенно объявляли об этом в статьях и коллективных заявлениях. Так что, дотошные подробности вплоть до 21 минуты работают против автора и рождают сомнение.

Черта оседлости и крепостное право

Из невоенных суждений Бакланова можно отметить его замечание о том, что-де, в отличие от украинцев и грузин, башкир или калмыков, «евреи в состав России не просились, их присоединили». Что значит «не просились»? А как они могли проситься, если не имели своего единого «состава», т. е. хоть какого-то подобия государственного образования, как названные выше народы? А вот, так сказать, в част- но-индивидуальном порядке приходили из дальних земель, селились, делали свое дело… На сей счет есть сведения даже времен седой страны ― от летописца Нестора, монаха Киево-Печерской лавры, современника Владимира Мономаха (1053―1125).

Вполне возможно, как очевидец, он рассказывает об одном бурном событии того времени: «Киевляне, не хотя иметь Святославичев, возмутилися и разграбили дома тех, которые о Святославичах старались. Первее дом Путяты тысяцкого, потом жидов многих побили и домы их разграбили за то, что сии многие обиды в торговых делах Христианам и вред чинили. Множество же их, собрався в их синагоге, огородяся, оборонялись, елико могли, прося времени до прихода Владимира. Вельможи киевские, видя такое великое смятение, и большего опасаясь, послали ко Владимиру, прося, чтобы немедля пришел и народ мятущийся успокоил…» Когда князь явился, «просили его всенародно об управе на жидов, что отняли все промыслы и при Святополке имели великую свободу и власть, через что многие купцы и ремесленники разорились, за что хотели всех побить и домы их разграбить».

Здесь упомянут тот самый князь Святополк, старший сын Владимира Святого, который убил своих трех братьев, чтобы завладеть их уделами, а потом с помощью поляков и печенегов захватил Киев и княжил в нем с 1015 года до1019-го, когда, был изгнан Ярославом Мудрым. Народ не забыл мерзавца и дал ему прозвище Окаянный. Тем более, помнили его киевляне той поры.