Дитя дьявола - Джорджетт Хейер

Разум отказывался ей подчиняться. Мери продолжала мысленно повторять: «Я во Франции. Домой мне теперь не попасть. Я во Франции». Маркиз помог девушке спуститься по трапу, подхватил под руку и решительно увлек в сторону вожделенного «Золотого петуха».

— Ваши вещи уже доставлены, — сообщил маркиз.

Мисс Чаллонер недоуменно посмотрела на него.

— Но у меня нет вещей.

— Вы забываете, — с иронией отозвался Видал, — что я велел Софи не брать с собой ничего, пообещав обеспечить всем необходимым.

— И вы купили платья для Софи? — усомнилась Мери.

Он ухмыльнулся.

— И не только платья. Я не хуже вас знаю, что требуется даме. Ночные рубашки, пеньюары, ленты, бусы, духи от Уоррена, пудра а ля Марешаль — словом, всякая дребедень. Уверяю вас, у меня обширный опыт.

— В этом я нисколько не сомневаюсь, — холодно ответила мисс Чаллонер.

Маркиз поклонился.

— Надеюсь, вы одобрите мой вкус, — с этими словами он передал Мери в руки горничной.

Мисс Чаллонер ничего не оставалось, как подняться наверх под конвоем прислуги. Она прекрасно сознавала, что выглядит не лучшим образом, а потому прежде всего следовало привести себя в порядок.

Мери довольно бегло говорила по-французски и легко смогла объяснить горничной, что ей нужно. Она с наслаждением умылась, причесалась, воспользовавшись предоставленными его светлостью щеткой и гребнем. Покончив с туалетом, мисс Чаллонер осторожно вытащила из кармана плаща пистолет.

Мери подумала, что сможет спрятать оружие в кринолине платья, и попробовала проделать задуманное перед зеркалом.

Осознав абсурдность затеи, она взяла пистолет в правую руку и сверху перекинула плащ. Вполне довольная полученным результатом, мисс Чаллонер вышла из комнаты и спустилась в гостиную, где ее дожидался его светлость.

Маркиз стоял у камина со стаканом в руке. Мери наконец поняла, почему у него так странно блестят глаза: его светлость немало выпил и продолжал пить.

Мисс Чаллонер бросила на маркиза беглый взгляд, подошла к столу и села, спрятав пистолет в складках юбки; плащ она повесила на спинку стула.

— По-видимому, вы были правы, сэр, — вежливо заметила она. — Мне лучше поесть.

Его светлость оседлал стул напротив мисс Чаллонер.

— Судя по вашему виду, вам требуется что-нибудь горячительное, — сказал он. — Вы поможете мне прикончить бутылку бургундского или предпочитаете в одиночку угоститься миндальным ликером?

— Благодарю вас, милорд, я выпью воды, — отказалась мисс Чаллонер.

— Как вам будет угодно. — Он пожал плечами и откинулся на стуле, лениво наблюдая за ней.

Появление ливрейного лакея в сопровождении местного слуги внесло в эту сцену некоторое оживление. Благообразный лакей, к великому удивлению Мери, обратился к ней на ее родном языке.

— Я всегда путешествую вместе со слугами, — объяснил маркиз, заметив ее недоумение.

— Весьма удобно, сэр, — оценила предусмотрительность маркиза мисс Чаллонер.

Обед оказался превосходным, и Мери воздала ему должное, не забывая поддерживать светскую беседу. Маркиз опустошил бутылку бургундского и потребовал вторую. У Мери сжалось сердце, но вино лишь еще больше развязало язык его светлости. Речи и взгляды маркиза стали более дерзкими, но пьян он не был.

Мисс Чаллонер, со страхом ожидая неизбежного tête-à-tête, решила не торопиться с десертом. Когда она наконец покончила с трапезой, маркиз знаком поманил слугу, который приказал французу-лакею убрать со стола. Видал встал и лениво побрел к камину. Мисс Чаллонер не двинулась с места.

— Что-нибудь еще угодно вашей светлости? — спросил слуга.

— Ничего, — ответил Видал.

Слуга, поклонившись, удалился. Видал тихо произнес:

— Подойдите ко мне.

— Сначала мне нужно кое-что сказать вам, милорд, — предупредила мисс Чаллонер.

— Господи Боже, дорогая моя, вы полагаете, что я привез вас во Францию для разговоров? — насмешливо спросил Видал. — Вряд ли вы столь наивны!

— Возможно, — согласилась мисс Чаллонер. — Тем не менее, сэр, я прошу вас выслушать. Надеюсь, вы не станете делать вид, что влюблены в меня.

— Влюблен в вас? — презрительно переспросил он. — Нет, мадемуазель. К вам я испытываю не больше любви, чем к вашей хорошенькой сестрице. По-моему, вы уже забыли, что не я вам навязал свое общество, а наоборот. Так что теперь вы в моей власти! — Он оглядел ее с ног до головы. — У вас отличная фигура, моя дорогая, и, насколько я могу судить, гораздо больше мозгов, чем у Софи. Вы, конечно, не столь красивы, но не станем обращать внимание на такую малость.

Мери укоризненно взглянула на маркиза.

— Милорд, если вы решили похитить меня, то, думаю, лишь из чувства мести. Неужели я заслужила столь суровое наказание?

— А вы полагаете, что заслужили благодарность? — съязвил маркиз.

Мери поднялась, держа за спиной пистолет.

— А теперь позвольте мне уйти, — твердо сказала она. — Я вам не нужна, и вы меня уже сполна наказали.

— Ах вот оно что? — ухмыльнулся Видал. — Вас задело, что Софи мне нравится больше? Не стоит, дорогая, я уже забыл эту глупую курицу.

— Милорд, — в отчаянии прошептала мисс Чаллонер, — я вовсе не та, за кого вы меня принимаете!

Видал взорвался диким хохотом. Мисс Чаллонер поняла, что откровенностью его светлость не пронять.

Маркиз шагнул к ней. Мери направила на него пистолет.

— Если вы сделаете еще хоть шаг, я выстрелю.

Его светлость резко остановился.

— Где вы это взяли? — изумленно спросил он.

— В вашей карете, сэр.

— Он заряжен?

— Не знаю, — правдиво ответила Мери.

Видал снова расхохотался и сделал еще шаг.

— Тогда стреляйте, — посоветовал он, — как раз и проверим.

Мисс Чаллонер, осознав, что маркиз и в самом деле не собирается останавливаться, зажмурилась и решительно нажала на курок. Раздался оглушительный хлопок, Видал покачнулся, но тут же выпрямился.

— Выходит, заряжен, — хладнокровно констатировал он.

Мисс Чаллонер открыла глаза. На левом рукаве маркиза расплывалось алое пятно. Мери выронила пистолет и в ужасе прижала ладони к щекам.

— Что же я наделала! — вскрикнула она. — Я вас ранила?

Видал снова рассмеялся, но на этот раз вполне благодушно, будто случившееся и в самом деле его развеселило.

— Стене старины Плансона досталось больше, чем моей персоне.

Через секунду в комнату с выпученными глазами ворвался перепуганный насмерть месье План-сон. Он остановился посреди комнаты и разразился потоком вопросов, сопровождая слова отчаянной жестикуляцией. Милорд одним махом разделался с хозяином.