Две судьбы. Часть 2. Развод – это… не всегда верно! - Лена Гурова

этого сделав. Чтобы он понял, кого потерял. Ну и? Неожиданное появление бравого майора смешало все карты. Конечно, она прекрасно понимала, что прятать сына от отца не сможет всю жизнь, и очень надеялась, что он сам не станет лезть в её личное пространство. Варя – Варей, а Ванька только её, тем более что внешне он сильно походил на отца Валерии, деда малыша, чему тот радовался, как получивший долгожданную награду ребёнок.

– Да не съем я твоего сына, просто помогу.

– Благодарствую, вы уже и так подсобили, будь здрав. Вечно от вас, уважаемый, одни неприятности. Проводили, идите уже, у вас наверняка есть куда и к кому. – Лерка не поверила своим ушам: она не забыла русский язык…

– Да, есть. Я к дочери приехал. Но вы же сами не разрешаете забрать девчонок. Поэтому, уж извините, я останусь на некоторое время, пообщаюсь. Могу протянуть руку помощи на ниве готовки, я поднаторел в этом деле.

Он и правда, научился готовить от нечего делать. Его сожительница, повариха от бога, кормила Трошина на убой. А он отвечал ей, презентуя упоительные секс-шоу. Их всё устраивало. Майор появлялся в городке несколько раз в месяц и сразу шёл к ней, имея свой ключ. А она прилетала на крыльях страсти, кормила, красиво одевала, дарила всякие мужские подарочки и безделушки и тащила в постель. Зрелая, ягодка опять, полноватая, но сбитая, подтянутая и упругая, с большой грудью, ухоженная от мизинцев до макушки, она отдавалась своему неожиданному счастью в виде молодого красивого мужика каждый раз, как последний. Конечно, ни о каких отношениях, кроме секса, не шло и речи. Они наслаждались настоящим, без слов любви и клятв в верности, стараясь доставить друг другу как можно больше удовольствия на физическом уровне. Бывало, что эта парочка не вылезала из кровати сутки. Сам Трошин мог заниматься сексом сколько угодно, а его матрона оказалась очень жадной до этого дела и знающей толк в любовных утехах. Вот так и служил офицер космических войск Роман Трошин: из замороженных арктических далей, отдавая службе себя целиком и полностью, до тёплого вымени заведующей столовой. И ни на что уже не надеялся. Особенно, после того, как Варька показала по видеосвязи братика – ничего общего с ним, и на Варю совсем не похож. Но последнее время до Романа стало доходить, что многое не совпадает с его представлениями о жизни бывшей жены. Во-первых, Варвара считает, что у неё и у мальчика один папа, он. Во-вторых, никакого мужика около Лерки не замечено. В-третьих, по срокам, мальчик может быть и его… Он вглядывался в детские фотки, сравнивал с дочкой, с собой, с Лерой. И всё больше и больше уверенность в непричастности к появлению Ваньки оставляла его, не давая спокойно жить. Тогда Роман решил выяснить всё до конца, выпросившись в отпуск раньше графика, зимой желающих не было, все рассчитывали на лето. И его отпустили, причём он не стал никому об этом сообщать.

Людмила вызвала огонь на себя, чуть не сгорев в гневных глазах своей «сожительницы», разрешив Трошину остаться. Огонь и молнии метались между ней и непризнанным папашей, пока Лера уже просто не упала на диван, не совладав со своей кружащейся головой. Трошин подхватил мальчишку, раздел, умыл, усадил в манеж. Потом снял с Лерки пуховик, сапоги, переложил поудобнее и отправился на кухню. А она смотрела на него и не верила в реальность происходящего. Не так она представляла эту встречу, совсем не так…

– Мамочка, пошли кушать, папа столько всего наготовил. Ну, мама, вставай! – Варька верещала, рот до ушей, в глазах восторг и полная удовлетворённость жизнью.

– Да, да, иду! – И осеклась, увидев накрытый стол и Трошина с Ванькой на руках.

– Папа уже всех накормил, а сладенькое нам не даёт. Мамочка, ну вставай, а то мы чай будем ночью пить.

– А где Люда с детьми? Отдыхают?

– Она не хотела тебя будить. Они с Володей ушли покупать тренажёр, и… – не успел договорить Роман.

– Ничего не понимаю. Ты хочешь сказать, что я дрыхла и ничего не слышала? Да такого не может быть. Просто, не может.

– Мы, мамочка, тихонько играли в динозавриков, они умели только летать и петь тоненькими голосочками. А ещё папа обещал отвести нас в детский центр, купить подарки и много мороженого, того, помнишь, мамочка, разноцветного? Твоего любимого.

– А ангину папа тоже обещал?

– Ну, мамочка, мы потихонечку.

– Но сначала ты дала слово, что отдохнёшь после обеда. – Напомнил папа Рома, укачивая Ваньку, уже клюющего носом.

Прямо, идиллия! Образцово-показательная семья!

Лерка, начинающая закипать, зашипела, чуть не подавившись своей же кипящей слюной.

– Видишь ли, доченька, папа просто забыл, что ему надо ненадолго уехать, по делам. Но он обязательно сводит тебя куда-нибудь, может быть даже сегодня. Да, папа?

– Почему только Варьку, все пойдём, мы уже разработали программу по интересам, чтобы всем было весело. Да, доча? Ну, всё, Ванька спит. Пошли укладываться.

Когда Трошин вышел из детской, Лерка сидела за столом и невидящим взглядом смотрела перед собой, что-то ковыряя в тарелке. У него ещё там, в торговом центре, сжалось сердце, когда он увидел её, оседающую на скамеечку. А сейчас так просто ухнуло. После разговора с Людой, рассказавшей об их житье-бытье, он уразумел одно точно – Валерка страшно устала. И решил, что обустроит всё так, чтобы она смогла отдохнуть. Как? Роман ещё не придумал.

– Лера, поешь, я старался. И так уже всё остыло.

– Скажи, зачем ты обманываешь Варьку? Я надеялась на тебя, думала, ты сможешь объяснить ей наш новый статус. У меня не хватило духу, по разным причинам, тебе не обязательно об этом знать.

– То есть, о том, что Ваня – мой сын, ты должна была сказать мне последнему? Нет, Люда ничего не говорила. Никто не говорил. Помолчи! – Он почти заорал, забыв про спящих детей, поняв, что Лерка готова выйти на баррикады. – Нет смысла отрицать, всё элементарно устанавливается, ДНК и всё такое. И потом, я имею на него такие же права, как и ты, и хочу прописаться в строке отец. Ну, попробуй меня разубедить!

– Послушай, Трошин! – Она опять шипела, теперь уже глотая свою ядовитую слюну, отравляющую её и так нелёгкую жизнь. – Ваня Трофимов – мой сын. Мне его подарил господь бог, а не ты. Знаешь, воткнуть, получить удовольствие, обтереться и жить дальше, не напрягаясь – кому нужно такое отцовство? Мой мальчик уже вон какой бутуз, моя радость и утеха, мой приз за несостоявшееся