Девушка с ложью на сердце - Яна Розова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глава 25
ВОЖАК ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ СТАИ
Собрание закончилось всего с час назад. Седов сидел перед дверью гримерки, ожидая по явления Учителя. Наконец Светоч вышел, как всегда погруженный в темные глубины своего сознания, с рассеянным взглядом, с легкой, чуть печальной улыбкой на губах. Седов молча встал, почтительно пропустил Учителя вперед по коридору и двинулся следом, разглядывая его седеющий затылок, мощную шею и сутулые плечи. После своей «смерти» Паша пережил странное состояние восхищения этим человеком, но теперь дурман рассеялся, оставив после себя лишь немного удивления, что-то вроде мутноватого осадка.
Вчера он нашел время поговорить по телефону с Витей Калачевым и встретиться с отцом Сергием. Вите Седов рассказал о своем вторжении в офис бухгалтера и о том, что его видела старушка-дежурная. Витя сердито сказал, что если Седов наживет неприятностей, то придется ему самому с ними и разбираться.
А с отцом Сергием Пашка просто хотел поговорить. Они снова встретились в саду, где слышались голоса детей и зеленые ветви яблонь ласково благословляли каждого, кто проходил под деревьями по узким, заросшим высокой травой тропинкам. Собеседники присели на крашеную низенькую лавку без спинки.
Паша глухо произнес:
– Они убили мою тетку, Славяну Ожегову, актрису. Ты ее знал, наверное?
Отец Сергий кивнул и перекрестился.
– Из-за квартиры убили, проклятые ублюдки! И еще человек двадцать, а то и больше. Уверен, что это были одинокие люди: старики, алкоголики, инвалиды. Интересно, что тетка моя, судя по записям, умерла в апреле, но в ее квартире уже с мая живут новые жильцы, а чтобы вступить в права наследования, нужно полгода. Следовательно, свидетельство о смерти выдано задним числом. Есть и вещи пострашнее, но не буду об этом. – Паша замолчал. – И у него странные бредни, – задумчиво продолжил он.
Отец Сергий открыл рот, чтобы сказать что-то, но рассеянный рыжий алкоголик не заметил этого.
– Ну, пойду, – сказал он, поднимаясь с лавочки. Паша проговорил вслух все, что хотел, и теперь спешил назад, в секту. – Боюсь, начнут искать меня. Спасибо, что выслушал.
Отец Сергий тоже встал. Он взял Пашкину руку, кожа на которой пожизненно сохранила следы глубоких ожогов, и наконец смог высказаться:
– Паша, я понял, чего ты в этой проклятой секте ищешь!
Седов сдвинул брови:
– Чего?
– Смерти! – веско ответил священник, прожигая Пашку взглядом. – Ты – герой через силу, но ищешь в своем геройстве только смерть. А это – грех!
– Нет, что ты! – Пашка улыбнулся с самым легкомысленным видом: – А к тому же меня уже один раз убили. Правда, потом оживили, но воспоминания самые странные. Вроде бы в раю побывал. Я слышал всякие истории о тех, кто побывал в состоянии клинической смерти, – ничего похожего на мои впечатления. Зато все ребята из сектантской гвардии пережили то же самое, что и я. И после этого каждый из них готов продать душу за Учителя!
– Как интересно, – заметил священник. – Напоминает древнюю секту ассасинов, идеальных воинов-убийц, преданных своему предводителю. Они якобы умирали, на том свете видели чудесные райские сады и прекрасных гурий, а потом оживали и смерти больше не боялись. Наоборот, стремились погибнуть по велению своего руководителя, чтобы снова попасть в рай. На самом деле предводитель их, Старец с горы, как его называли, кормил своих убийц гашишем, поэтому их и называли ассасинами, то есть «гашашинами».
Пашке история очень понравилась.
– Знаешь, это похоже на разгадку! Вот только интересно, к чему наших зомби готовят? Пока они ни черта не делают, а только тренируются.
– Будь осторожнее, Паша, – сказал священник и перекрестил друга.
Седов рассмеялся:
– Да ладно тебе!
В БМВ, по дороге в башню, Учитель снова разомкнул уста и заговорил. Он вспоминал прошедшее собрание, на котором сектанты просто бесновались при виде своего Светоча. В зале творилось нечто невообразимое: люди выкрикивали приветствия, тянули руки к Учителю, девушки штабелями валились в обморок, а мужчины почти рыдали в конце его выступления.
– Видишь, Павлуша, как люди меня любят! За мной пойдут в огонь и в воду. Знают, что я существо сильнейшее, вожак стаи по имени Человечество. Это не умом они понимают, а своими инстинктами! Чуют, что инопланетного, разумного во мне меньше, а вот звериного, земного неизмеримо больше, чем в каждом из них. Я из рода такого, особого. У меня все предки по мужской линии были сверхзвери. Они предчувствовали землетрясения, выли на полную луну, рвали зубами сырое мясо и никогда не доверяли своему разуму. Вот ты знаешь, почему люди любят выпить? Они хотят затуманить свой мозг, это инопланетное, инородное, что в нас посадили люди-кошки. Алкоголь помогает нам немного приблизиться к своему первобытному состоянию, стать просто нормальными зверями, которыми мы и должны быть. Мне алкоголь совсем ни к чему, я и так мозг мало слушаю. Есть лишь один для меня наркотик – трепещущее человеческое сердце.
Седов сжал мягкую кожу на рулевом колесе, ощущая прохладную струйку пота, сбегавшую вдоль позвоночной ложбины. Третий глаз раскрылся так широко, что это было почти больно. Необходимо было действовать, действовать срочно!
Весь вечер Паша ждал, пока Учитель и Оксана Петровна погасят свет в своих спальнях, и только тогда он спустился в кухню, подошел к холодильнику и открыл белую дверцу.
Холодильник был огромный, морозильная камера занимала почти половину всей полезной площади и располагалась внизу. Паша выдвинул пластиковую коробку, заглянул внутрь. В коробке были сложены небольшие пакеты с замороженными кусками мяса. Порывшись в них, Седов достал один, в котором лежало что-то синеватое. Он вытряхнул замерзший кусок мяса из пакета на пол. Опустился над ним на колени, разглядывая. Синеватая поверхность куска напоминала человеческую кожу, а на краю было округлое темное пятно, как раз то самое, которое бородавчатый Звонарев назвал уродищем. Клеймо Миледи.
Приступ тошноты подбросил Пашку к окну, его стошнило, едва он успел открыть створку и перевеситься через подоконник. Обессиленный, рыжий сыщик стек на пол и закрыл лицо руками. Стало ясно, почему это десятник ест только рыбу и не любит кухню Оксаны Петровны. А вот он сам…
А когда Пашка отнял ладони от мокрого лица, его глаза встретились с черным и глубоким зрачком, чей смертоносный взгляд упирался в воображаемую точку в центре Пашкиного лба.
– Привет, – сказал тот, кто держал в руках пистолет.
Глава 26
КЛЯНУСЬ ПОГОНАМИ!
– Ты только не делай резких движений, и мы поладим! – предупредил Андрей, сектантский проповедник с индейским именем Опавший Лист.
Имя это должно было напоминать о бренности всего земного. Впрочем, у самого проповедника планы были самые шкурные.
Седов резких движений делать и не собирался. Он лишь чуть схитрил, намеренно непроизвольным жестом потянувшись к кобуре под мышкой.
– У тебя там оружие? – спросил Андрей. Пашка молча и покорно кивнул.
– Отстегни кобуру и дай мне!
Подчиняясь команде, Седов полез под пиджак. Он спокойно достал кобуру, показал ее Андрею, а когда тот удовлетворенно кивнул, резко швырнул ее, целясь в пистолет противника. Удар обезоружил проповедника.
Не успели два Макарыча приземлиться, как рыжий алкоголик прыгнул вперед и вцепился Листу в горло. Андрей захрипел и, не выдержав веса нападавшего, рухнул на кафель. Пашка плюхнулся ему на грудь и прижал плечи проповедника коленями, не отпуская из своих цепких пальцев беззащитную шею. Все-таки не зря он на сектантской базе потел!
– Они про меня знают? – прошипел Седов, немного ослабляя хватку.
– Не…
Опавший Лист оставил всяческие попытки высвободиться. Теперь он просто лежал и ждал дальнейших вопросов.
– Ты давно следишь за мной?
– Все время… Я узнал тебя сразу. Ты тот рыжий пьяница, которого Элька окручивала. Я помогал ей, потому что она попросила.
– И что она планировала?
– Как обычно – получить твою квартиру.
Седов понял, что иногда Эля надувала и своего подельника.
– Так ты и есть ее первый муж?
– Кто? – изумленно переспросил Андрей. – У нее есть муж, не я… Отпусти меня, а то я задохнусь!
– Не дергайся, – посоветовал Пашка миролюбиво.
– Ты ведь в милиции работаешь? Я следил за тобой, в этом я мастер! Мы ведь все на мушке? Я как раз пришел об этом поговорить! Хочу стать свидетелем…
– А пистолет на кой черт мне в морду совал?
– Это только чтобы ты сразу меня не убил, как бухгалтера. Вам, ментам, все можно!
Седов еще ослабил хватку.
– Коли я бы за него взялся, – сказал он чисто ради красного словца, чтобы Лист не вздумал расслабиться, – то крови было бы меньше, а смерть легче. Теперь собери пакеты с полу и сложи в холодильник. Мы здесь говорить не можем.
Местом для беседы Седов назначил Учительский «ниссан».
