Антифальшь - Анна Веди

– Если принудительно – тогда это бесполезно. Это должно быть осознанное желание. Сами взрослые мало кто осознаёт проблемы из-за защитных свойств своей психики. А новорожденные привыкают так жить. Это глобальное изменение личности, новая раса. Искренность предполагает более высокую ступень развития.

– А что всё-таки со взрослыми? И как это новое поколение будет контактировать с фальшивым населением? Мне видится это очень проблематичным, – вступила в диалог Мария.

Мария Александровна, фармацевт по образованию, родилась в подмосковном городке. Точный возраст её никто не знал, она это тщательно скрывала, а выглядела на тридцать лет. Её родители погибли в автокатастрофе, когда ей исполнилось восемь лет, и она воспитывалась с дедушкой и бабушкой. Это была женщина невысокого роста, с пышными формами, привлекательным личиком, умными глазами, всегда уложенными волосами. У неё был приятный, мелодичный голос. Рядом с ней всегда чувствовалось спокойствие и умиротворение. Она говорила редко и очень лаконично. Удивительно, как в одной такой красивой женщине сочетались ум, ангельский характер, любовь к искусству. Она рисовала картины, вышивала крестиком и активно участвовала в неформальном движении. Да, она любила иногда выезжать на своём харлее в клуб на рок-фестиваль, подведя глаза, надев мини-юбку, колготки в дырку, блузку с декольте, сапоги ботфорты или ботинки и, конечно же, косуху, или отправлялась на байкер-слёт на юг России, они там собирались уже лет пятьдесят. Мария раньше работала преподавателем в медицинском институте. И увлеклась психологией. Она производила впечатление странной, себе на уме особы. Её лицо не выражало никаких эмоций, либо крайне редко и крайние степени. Преподавала она сразу после окончания института, а потом пошла на курсы переподготовки в области психотерапии.

– Взрослым надо будет как-то проводить пропаганду или показывать личным примером. Это долгий путь. Хорошо бы правительство одобрило вакцину. Но об этом пока говорить преждевременно, – размышлял Марк.

– Я думаю, что привитые люди, отличающиеся искренностью, будут направлять свою энергию на развитие себя, того, что им интересно. Это прогресс человечества в целом, – включилась Нино.

Заглянул заведующий кафедрой Аркадий Семёнович.

– Марк, прошу Вас зайти ко мне.

Аркадий Семёнович был добродушный старик, около восьмидесяти лет. Среднего роста и плотного телосложения. Его лицо и большие глубоко посаженные голубые глаза выражали большой жизненный опыт, смирение и неизвестную тоску. Пять лет назад у него умерла жена, и он горько переживал утрату. Детей у них не было, и он всё своё время, энергию и любовь отдавал институту. Все любили его, как отца, он выполнял эту роль на протяжении сорока лет, возглавляя кафедру психологии НИИ мозга и сновидений.

– В следующий раз продолжим, уважаемые коллеги, – сказал Марк, как бы извиняясь, что его внезапно отвлекли, и он вынужден прервать интересное общение. Он положил свою большую ладонь на плечо Нино, заглянул в её лицо и покачал головой, как бы подтверждая сказанное ранее и благодаря её, что она включилась в беседу, скрылся в коридоре института.

Да, эксперимент с клонами провалился, так как этот искусственный разум не может чувствовать. А человек врёт сам себе скорее эмоционально, чтобы избежать боли, разочарования и самого основного – страха смерти. В это время цивилизацию охватывала всё больше и больше волна бездуховности и безнравственности. Ради денег и власти люди не гнушались никакими методами и способами. Лекарство, которое стирает память, давно запретили. Но ловкие умельцы смогли синтезировать препарат и продавали его как наркотик, под названием Стипам. Люди забывали своё прошлое и снова и снова совершали те же ошибки. Легко можно было совершать беззаконные и безнравственные поступки, а потом их стирать из памяти, без ущерба для совести и чувства вины. Люди превращались в биороботов.

А Нино постепенно погружалась в идею «Антифальшь».

«Что для меня фальшь? Подделка под оригинал, ошибка в музыке, не та нота, на фоне целого произведения? Человек – как музыкальное произведение, в нём столько же нот и тональностей. Произведение задумано создателем, написаны ноты. Исполнитель, воспроизводя творение, ошибается, нажимает, играет не ту ноту, получается неправильный звук, не соответствующий целому произведению – он фальшивит. Человек, как творение – одно целое. В определённые моменты жизни, одна из его частей реагирует, но реагирует не та нота, не та часть. Он ошибается, фальшивит. А как правильно должно быть? Каким его задумал создатель? То есть каждый индивид уже задуман природой.

А что во мне не то? Где я фальшивлю? Где? Не знаю. Фальшь – это лицемерие, двуличие. Но ведь у всех и у меня разные лица, разные части. Важно их осознавать, тогда искренними будут мир и все люди. Я не принимаю в себе двуличие, не могу принять. Мои части философ, психолог, бандитка, кокетка, мамочка, пацанка, осьминог, спасатель, ребёнок, мудрец, бездельница, бедняжка, модель, фотограф, экстрималка, поэт-романтик, революционер. Это всё я, наверное, ещё что-то есть. Так вот я не принимаю какие-то части в себе. Не принимаю и поэтому притягиваю людей с этими проблемами. А что я хочу? Может, я вообще сама не хочу ничего делать. Хочу бездельничать или работать в удовольствие, не напрягаясь? Вот парадокс, люди ищут друг друга, и не находят, или находят не тех, разочаровываются… Себя сначала найти надо, а потом уже и другого искать такого же. Мне многое не нравилось и в муже. Я его любила, я его хотела – это половое влечение».

Перед входом в резервацию расщепления Нино задумалась на мгновение, ещё раз прогнала в мыслях интересующие вопросы. Она намеревалась сегодня встретиться с «несчастной девочкой – бедняжкой». После развода она явно ощущала её присутствие и влияние. Понятно, что нужно время, чтобы пережить утрату, и она имела право грустить. Но во всём должен быть баланс, а Нино казалось, что баланса нет и «несчастная девочка» зашкаливает. А может так и надо. Она зашла в комнату восемьдесят восемь, устроилась в «удобном кресле», надела «умную маску», подумала о «несчастной девочке» и представила её. Через мгновение перед ней материализовалась девочка. Она сидела на кровати, было ей примерно лет четырнадцать, она была очень худая и бледная. Она сидела, свесив ноги с кровати, и на ней была белая ночная рубашка. Она была полна грусти, уныния, печали, убожества, бедности и несчастья. Девочка подняла голову и посмотрела большими грустными глазами на Нино. Попробовала выдавить улыбку и от этого её лицо стало ещё более несчастным и унылым. Она кивнула головой, приветствуя Нино. Сердце Нино наполнилось жалостью и отвращением к этой убогой. Потом отвращение сменилось принятием. Ведь – это была она, вернее, её часть.

– Почему ты такая несчастная и бедная? – спросила Нино.

– Я болею, у меня месячные начались.

– Всегда что ли?

– Я болею, как у меня начались месячные, как я стала женщиной, – ответила бедняжка тихим голоском.

– Ты не хочешь быть женщиной?

– Не знаю, нет, наверное.

– Почему? Потому что мама не любит женщин? – предположила Нино.

– Да. Она же всегда говорит: «Терпеть не могу бабьё».

– Ну, мало ли что она говорит. Слушать её не всегда полезно.

– Я знаю, но ничего не могу поделать, – грустно сказала бедняжка.

– У меня доверчивость-недоверие – крайние варианты.

– Я верю, потом разочаровываюсь.

– Может, ожидаю многого от людей? – спросила Нино.

– Да, я ожидаю и требую. Я притягиваю дураков и инфантильных, чтобы снять с себя ответственность за свой рост и развитие и переложить на них, обвиняя в несерьёзности и безответственности.

– Ты не хочешь развиваться и расти?

– Не знаю, боюсь, кажется, что мама будет недовольна.

– Почему она будет недовольна? Что ты лучше её?

– Да, разве я могу быть лучше её, она такая идеальная, совершенная, богиня. Я рядом с ней ущербная и недостойная.

– Да, рядом с божеством всегда чувствуешь себя недостойной. Тяжело рядом с совершенством находиться. Однако нет ничего и никого идеального и совершенного.

– Я ожидаю от окружающих и требую многого, а с себя снимаю ответственность, – продолжала защищаться бедняжка.

– Можно ожидать и требовать от себя. От других требовать и ожидать опасно, так как потом чувствуешь себя обманутой, и напрасно растрачивается энергия.

– А мне нравится чувствовать себя обманутой и несчастной. Я страдаю и обвиняю других во вранье. Изначально притягиваю к себе таких несерьёзных, безответственных людей, чтобы ещё раз и ещё раз убедиться, что все врут.

– Ну, ты так не развиваешься и тормозишь процесс. Энергия тратится на лишние действия, когда её можно направить на позитивные деяния. Я хочу развиваться и расти. Мне это необходимо.

– Какой выход? – бедняжка выпрямила спину.