Огонь в его ладонях - Глен Кук

– Это я уже сделал. Я думаю о более насущных вещах. Что нам делать в данный момент? Пока мы ждем Фарида и Нассефа.

Немного подумав, Радетик ответил:

– Мне самому следует осмотреть крепости. Возможно, я увижу слабые места, которые вам не удалось заметить.

На западе во время войн укрепленные замки и искусство осады играли более важную роль, нежели в войнах Хаммад-аль-Накира. Люди пустыни, встретив врага, превосходящего их численностью, предпочитали бежать, а не скрываться в крепостях. Большинство сохранившихся фортификационных сооружений восходило ко временам империи и, находясь долгое время в небрежении, изрядно обветшало.

– В таком случае можешь присоединиться ко мне. Я выезжаю через час. Беру с собой всех, кто способен держаться в седле.

– Отец?

Юсиф взглянул на сына. Он прекрасно понимал, чего желает мальчишка, но ему хотелось, чтобы тот высказал просьбу вслух.

– Можно, я тоже поеду? Если поедет Мегелин.

Валиг вопросительно посмотрел на Радетика, и учитель сказал:

– Я не возражаю, если не возражаешь ты.

– Отправляйся собирать вещи, сын.

Гарун восторженно умчался прочь.

– Ему пора начинать знакомиться с реальной жизнью, – заметил Радетик.

– Именно поэтому я и разрешил ему ехать. Он обвинял меня в том, что я позволяю Али делать все, что тот хочет. Пусть посмотрит, что Али вовсе не развлекается.

– Насколько ты сможешь укрепить силы Фуада?

– Не очень значительно. Примерно сотни на три людей.

– Этого вряд ли будет достаточно.

– Надеюсь, что моим гонцам повезет.

Два дня спустя Мегелин впервые в жизни увидел Себил-эль-Селиб. Слышал же он о нем вот уже восемь лет и в результате нарисовал себе картину, имеющую весьма мало сходства с реальностью.

– Видишь, как легко уничтожать, – сказал он Гаруну. – Посмотри, что сделал твой дядя. За несколько дней он уничтожил труд многих лет.

Поля были сожжены. Возделанные террасы на горах подкопаны и обрушены. Люди Фуада продолжали заставлять пленников совершать разрушительную работу, провоцируя тем самым защитников крепости на самоубийственную вылазку. Желая приветствовать появление Нассефа большим пожаром, Фуад решил пока сохранить обширный казарменный городок, расположенный к востоку от новой крепости.

Радетик изучал обстановку несколько часов. Затем, отыскав Фуада, он спросил:

– Эль Мюрид здесь?

– Отправился с Нассефом. Проповедует, обращая людей в свою веру. Но семью он оставил здесь. В Новом Замке.

Радетик посмотрел на огромную твердыню.

– Эту крепость нам не взять, но старую – вполне возможно. Но вначале нам надо её слегка подолбить. Если бы могли найти материал для сооружения осадных машин…

– Фуад нашел нужный материал в казармах.

– До возвращения Нассефа у нас, видимо, совсем немного времени, – сказал он, собрав офицеров валига. – Но мы ничего не достигнем, если не будем пытаться. – Эти люди воевали уже столько времени, что иная жизнь казалась им совершенно чуждой. – Валиг желает, чтобы мы, не очень рискуя, предприняли штурм этих укреплений. В Новом Замке удача нам скорее всего не улыбнется. Он сооружен в соответствии с новейшими требованиями военного искусства и содержится в превосходном состоянии. Совсем иное дело – старый замок. Он и должен стать нашей главной целью.

Мы соорудим все необходимые осадные машины, начиная с катапульт и баллист. Уже сейчас нам следует начать собирать подходящие камни и бревна.

Начнем обрабатывать стену старого замка в нескольких ярдах слева от навесной башни – барбакана. Его пристроили позже, и сооружение ослабило стену.

Я хочу, чтобы одновременно был предпринят целый ряд действий. Во-первых, следует начать тренировки со штурмовыми лестницами, черепахами, таранами и осадными башнями. Начнем со строительства черепах и разместим их как можно ближе к стенам старого замка. Черепахи скроют устье подкопа, который мы поведем к ослабленному участку стены. Землю станем вывозить ночью.

Стратегия осады, разработанная Радетиком, впечатляла. Ее реализация должна была потребовать труда множества людей, включая пленников Фуада. Но по мере того как Радетик излагал свои планы, лица командиров мрачнели все больше и больше. Он хочет, чтобы воины занимались трудом рабов. Такое занятие было ниже их достоинства. Увидев враждебное выражение на лицах вождей, Радетик сказал:

– Гарун, приведи отца.

Вместо него их принялся убеждать валиг.

Три дня спустя Юсиф нашел Радетика, когда тот инспектировал ход работ.

– Мегелин, сколько времени тебе потребуется, чтобы развалить эту стену? – спросил он. – Время на исходе. Нассеф скорее всего уже в пути.

Валиг говорил очень слабым голосом, создавалось впечатление, что он находится в каком-то трансе.

– Возникли кое-какие проблемы. Мягкая земля заканчивается, не доходя до фундамента башни. Кроме того, я веду подкоп и под Новый Замок. Впрочем, делаю это без особой надежды. Эти стены возводили западные инженеры. Ты только взгляни на их основание.

– Что в них такого особенного?

– Нижняя часть стен сооружена в виде откоса, а не уходит в почву вертикально. Это увеличивает толщину и прочность стены и чрезвычайно затрудняет подкоп.

– Тем не менее, Мегелин, следует торопиться.

– Хорошо, валиг. Мы сделаем все, что возможно. Есть ли вести из Аль-Ремиша?

Юсиф помрачнел ещё сильнее. Его изрытое морщинами, обветренное сухое лицо потемнело.

– Гонец вернулся час назад.

Радетик следил за тем, как его спешно построенные катапульты ведут обстрел старого замка. Одна из машин со стоном метнула свой груз в сторону замка. Град камней обрушился на стену, и стена содрогнулась. Один из каменных зубцов зашатался и рухнул вниз. По каменной поверхности во все стороны побежали трещины.

– Может быть, достаточно будет одних осадных машин. Если они будут работать, конечно. Итак, выкладывай скверную новость. Что сказал Абуд?

– Абуд сказал, что мы должны прогнать Нассефа с побережья. Это был практически приказ.

– Он предложил что-нибудь полезное? Какую помощь он намерен нам оказать?

– Никакой помощи и никаких дельных советов. Обыкновенный приказ.

Радетик внимательно посмотрел на Юсифа. Лицо валига от отчаяния приобрело серый оттенок.

– Это – начало конца, Мегелин. Остается надеяться лишь на то, что ты здесь сможешь совершить чудо. Они предоставили нас самим себе.

Радетику показалось, что он нашел выход.

– Ты можешь сделать вид, что вообще не получал никакого послания, – сказал он. – Не должен же ты идти на самоубийство.

– Нет, Мегелин, не могу. Я человек чести, и боюсь, что выходцу с запада этого не понять. Даже человеку, прожившему в нашей среде так долго, как ты. Посмотри на моих людей. Они понимают, что я веду безнадежную борьбу, но тем не менее они все эти годы идут за мной. Они не представляют себе иного пути. Так же, как и я. В свое время я поклялся своей честью, и приказ Абуда не оставляет места для маневра. Я сделаю все, чтобы разбить Нассефа, даже понимая, что это невозможно.

– Гарун, ты слышишь, что говорит отец?

– Да, Мегелин.

Юноша уже давно превратился в тень Радетика, следуя за своим учителем повсюду, наблюдая большими, округлившимися от любопытства глазами за перипетиями осады и укладывая новые познания в кладовые своей безукоризненной памяти.

– Обрати внимание на его слова. Он говорит о цене, которую приходится платить за верность абсолютному и нерушимому долгу. Никогда в будущем не загоняй людей в тот угол, в котором оказался твой отец. И тем более не позволяй никому загнать в угол себя. Юсиф, я уверен, что можно изыскать способ избежать самоуничтожения из-за глупости Абуда.

– Это наш путь, Мегелин. Вернее, мой путь. Я обязан что-то предпринять.

– Разве это не что-то? – спросил Радетик, обводя рукой обе крепости Себил-эль-Селиба. – Разве этого не достаточно? Мы уже истекаем кровью. У нас просто не осталось сил. Юсиф!

Валиг, казалось, вернулся из мгновенного забытья.

– Что? – спросил он.

– У меня создалось впечатление, что ты намерен отправиться через перевал, чтобы встретить Нассефа и принять мученическую кончину в последней битве. Не делай этого. Не приноси бесполезную жертву.

– Мегелин…

– По крайней мере сделай это после того, как завершишь дела здесь. Разве это нарушит дух приказа Абуда? Только глупец оставляет у себя в тылу врага, способного позже захлопнуть ловушку.

– Ты прав, – задумчиво произнес Юсиф. – Ты всегда прав. Я просто плохо соображаю сегодня. Я настолько устал от борьбы и безразличия Абуда, что мне порою хочется ускорить конец.

– Ты обследовал горный проход? Есть ли там теснина, где ты мог бы устроить засаду? Где ты мог бы рушить на него сверху скалы? Это будет наш последний и яркий всплеск сопротивления. Почему ты не хочешь сделать его запоминающимся, не принося себя в жертву?

– Мне нечем тебе возразить.