Подлежит Удалению - Евгений Леган

и быстрым шагом отправилась за школу. Они ели сдерживали неописуемый восторг. Всё оказалось не так уж и плачевно. Бидл тут же перешёл к другому остатку. Его нравы были нацелены на конкретных персон. Самое интересное ожидало как всегда в конце.

Хочешь того или нет, а слушать остальных придётся. Мужик не стал кидаться на всех сразу. Он поэтапно топил разобщённых людей. Бидл любил лично, индивидуально разобрать каждого по косточкам. Не спеша, сложив руки за спиной, постепенно напоминал каждые за нами косяки. Слова грамотны и отточены. Фразы не так глубоки и едки, но от этого ни на каплю не становится легче. В мягкой форме подлец принижает человеческое достоинство, своеобразно измываясь над каждым. И вот беда – тут не к чему придраться. Мы все повально виноваты. Все опоздания из-за банального недосыпа и откровенно… плохого распорядка дня. Этот человек очень серьёзно относится к своей работе. Ставит эту проблему чуть ли не в абсолют. Извечные лекции о пользе образования, как дороги в жизнь, бесконечно зудят в ушах. Считай пустяк, однако слышать одно и то же почти каждый раз, становится наравне с пыткой. Слова специально не меняются. Только постановка предложений по-иному звучит. Учёба, образование. Всегда же проще вести за собой полуграмотную толпу, чем просвещённых. Куда уж мне дураку понять… Он не нацелен растить… командиров.

Свою обыденную речь, Бидл с успехом закрепил на четвёртой персоне. На удивление, это никак не отразилось на душевном состоянии ученика. В течении всего монолога я думал он вот-вот сорвётся от услышанного и убежит, но нет. Мужик вполне рассудительно обосновал причину своих заявлений. Что самое удивительное, дальше последовало – ничего. Даже наказание ему не назначил. Всему виной хорошее настроение, правда, сомневаться пришлось не долго. Как только наступила очередь отдуваться соседу, тут то он на нём и отыгрался.

Вот же гад… Всех помнит в лицо и по фамилии назовёт. В деталях каждый твой проступок разберёт по составляющим. Очень похоже на своего рода… преступление. Разоблачение. Разбил умывальник или окно. Подрался. Спихнул с лестницы. Обманул. Не пришёл или подставил другого. Всё припомнит гад. Друг, сосед или просто знакомый знакомого, следующий по очереди не везунчик, расклеился в два счёта от тонны словесного пресса. Он не смог противопоставить ничего. Знаток пыток и допроса был на коне. Парень напросто молчал, пока тот давил, зная насколько другой беспомощен в плане обмена любезностей. Тяжело выстоять против машины пристрастия и угнетения. Скрытое безумие на лицо.

Не сказать, что Бидл буквально унизил человека перед его сверстниками, но и откровенно ничего хорошего почти не произнёс. Незначительные, очень колкие словечки. Когда оно одно, не так больно. Когда в лицо тычет пригоршня – становиться невыносимо. Это немного… не то место, где положительные качества перекрывают плохие. Вернее, будет сказать по-другому – это тот момент, когда чашу весов хорошего, переполняет один единственный деликт. «Закон Бидла». Он часто под нос себе это говорил. Особенно часто, когда думает, что его никто не слышит. Ну да… Какую только чушь он не плёл себе под нос.

Время тянется мучительно долго. Никто не представляет, что именно его ждёт, так как предугадать чужой маршрут, становиться сложно. Снисхождение не стоит ничего. Мучитель продолжал в спокойной, свойственной для себя манере, и дальше негодовать. Всегда было трудно выстоять первым и последним. Середине приходилось чуточку попроще. Наверное… Я в его психике до конца не уверен.

Практически… невозможно встретить на плацу одних и тех же. Ученики всегда кочуют из разных групп. Исключением всегда были единицы, способные по тем или иным причинам супостату противостоять. Жаль, я ничем таким не обладал. Я до конца стоял и верил, что настал именно тот самый, последний день. Больше я сюда никогда не вернусь…

Смотритель двигался развалисто, неуклюже, нагнетая неприязнь в глазах остальных. Он и близко не обладал хоть какой-то… размеренной фигурой, а сама внешность отталкивала ещё сильнее. Бидл не искрил и каплей харизмы. Характер буквально черствел на глазах. Из образа невозможно вычленить положительных эмоций. Порывистые аргументы и сухие цитаты. Злоба на лице. Единственное, что реально не отнять, мужик говорил чётко. Местами убойно, вбивая, как он сам выражался: «Тупые гвозди шляпками в изгородь», иногда повышая или понижая интонацию для пущего эффекта. Если слова не принимать за звонкую монету, считай полбеды. Другое дело – никак… ну нельзя избавиться от этой вездесущей, противной рожи. Этой оголтелой… жестикуляции во все стороны и простого, знаете, непрерывистого дыхания. Когда даже молчит, всё равно слышно, как он через раз причмокивает, сплёвывая частички слюны с нижней губы. Ох уж этот доставучий, хлюпающий звук. Неоднозначное создаёт впечатление… Бидл хочет нас всех слопать. Смотрит на тебя как пёс на цепи. Этот раздражающий взгляд то ли сумасшедшего, то ли невоспетого гения. В комплекте с дурным чувством юмора становится полностью невыносим.

Должным образом складывается строгая личность, которая изображает из себя всё своё фамильярное величие и напущенную доминантность. Есть, однако, одно весомое «но». Все старания на нет, сводит его огромное пузо, которое еле поддерживает и до того расшатанный ремень на подтяжках. Без конца дрыгается, пытаясь спрыгнуть и живо свалить. Он специально не одевает перед нами куртку охранника и кепарик, чтобы не казаться обычной прислугой в хате барина, хотя… Об его истинных обязанностей мало кто знает. Не знаю к сожалению, и я…

Шутки шутками, но настала моя очередь. Честно говоря, я и не заметил, как практически все моментально получили своё наказание и с облегчением свесили головы вниз. Настороженное обращение выбило меня из общего потока грёз:

– Ты меня слышишь? – стукнул пальцем по лбу. – Это я к тебе обращаюсь.

– (Растерянно) Д-да.

– Я видимо, что-то не понимаю… Вот скажи, какого хрена, ты сюда вечно приходишь? Ты кто такой?

– Я… ученик (тихо) наверное…

– Тогда какого чёрта ты тот самый ученик, смеешь мне попадаться снова и снова в абсолютно одно и то же время?! Я что-то не понимаю… Ты что, принц? Да нет, – недружелюбно осмотрел