Командир легендарного крейсера - Николай Руднев

Сам Руднев был ранен и контужен в голову.

Этот же снаряд разбил орудие № 35 и убил комендора Дмитрия Шарапова, матросов Михаила Кабанова и Федора Эдравипа. Выяснилось также, что один из снарядов, взорвавшись внутри корабля, разрушил паропровод к рулевой машине. Полный выход из строя рулевого управления (в 12 часов 15 минут) оказался наиболее тяжелым для «Варяга». В это время крейсер подвергался особенно интенсивному обстрелу.

Руднев, стремясь ослабить прицельность вражеской артиллерии, приказал отойти от противника влево. насколько позволял фарватер, грозивший отмелями с левого борта. Но крейсер все хуже слушался управления. «Варяг» продолжал оставаться в зоне губительного огня. Тогда Руднев приказал повернуть к острову Иодольми, чтобы выйти на время из-под обстрела, наладить рулевой привод и потушить пожары, бушевавшие на корабле в нескольких местах. Это решение было единственно правильным, иначе крейсер попал бы на подводные рифы и был в упор расстрелян японскоГг эскадрой. -V

Но в тесном фарватере возникла новая угроза: корабль описывал большую циркуляцию и начал даже задевать мель. Пришлось застопорить машины и дать задний ход, подставив противнику левый борт.

На «Корейце» решили в первый момент, что «Варяг» остановился, в действительности же он только за^ медлил ход. Затем крейсер начал поворачивать вправо. Беляев тоже круто изменил курс своего судна влево, описывая циркуляцию в 270 градусов в сторону подвод, ных отмелей. Канонерка имела небольшую осадку, поэтому такой маневр не являлся для нее опасным. Оба корабля таким образом избежали опасности сойтись вместе и представить прекрасную мишень для японцев.

В этот период наибольшего напряжения кто-то из офицеров «Варяга» заметил замешательство, охватившее матросов на полубаке и начавшее распространяться на верхнюю палубу. У некоторых орудий происходила

10*

147

непонятная заминка и матросы делали какие-то паки друг другу, указывая в сторону боевой рубки. Оказалось. что волнение явилось результатом слуха о гибели командира. Побледневший от раны, оглушенный ударом взрывной волны Руднев в окровавленном мундире вышел на полубак и во весь голос крикнул:

— Я жив, братцы! Целься верней!..

Десятки сильных голосов передали эти слова по всему кораблю. И орудия «Варяга» стали бить с еще большим ожесточением.

К этому моменту на крейсере имелась пробоина ниже ватерлинии. С «Корейца» заметили крен «Варяга» на левый борт в момент разворота. Почти одновременно, одна за другой, последовали еще две подводные пробоины в левый борт, в районе угольных ям №№ 10 н 12. Сами кочегары предотвратили попадание воды в кочегарки, быстро задраив двери в угольные ямы.

«Варяг», развернувшись, дал передний ход и, поравнявшись с островом Иодольми, лег на обратный курс. В этот момент снарядом крупного калибра пробило его левый борт в районе третьего котельного отделения. Через огромное отверстие хлынул водопад ледяной воды. Котельное отделение быстро стало заполняться водой, уровень ее начал подходить к топкам. Кочегары, квартирмейстеры Жигарев и Журавлев немедленно бросились под сшибающий с ног поток воды и самоотверженно задраили двери, предотвратив затопление кочегарки. Были пущены в ход мощные водоотливные турбины. Но уровень воды почти не убывал. В исключительно тяжелых условиях, под градом осколков, матросы на ходу подводили под пробоины пластыри, однако крен продолжал увеличиваться.

В результате сотрясения от взрыва сдвинулся с •места котел № 21 и дал течь. Кочегарка стала наполняться обжигающим паром. Один из снарядов пробил и разрушил командирскую и офицерские каюты, попал в провиантское отделение и, взорвавшись, зажег муку. .‘Взрывом была поднята в воздух воспламенившаяся мучная пыль. Матросам стоило немалых трудов ликви-.дировать этот пожар.

Другой снаряд попал в шкафут, перебил коечные сетки над лазаретом, пробил палубу. Осколки проникли в лазарет, г койки в сетках загорелись. Но и здесь пожар удалось обуздать.

Одно за другим, выходили из строя орудия.

Беренс доложил, что крейсер теряет плавучесть и постепенно погружается. Руднев решил, не меняя курса, идти обратно на рейд, быстро исправить насколько возможно повреждения, подвести плотные пластыри п вернуться, чтобы вступить в последний бой. Может быть, шансы на прорыв станут более реальными из-за ущерба, нанесенного японским кораблям?

Не зная точно о других повреждениях и о количестве вышедших из строя орудий, Руднев все еще надеялся исправить рулевое управление.

«Вот, сейчас, если бы мы хотели развернуться, то, управляясь машинами, этого уже не смогли бы сделать без риска попасть на мель в узком горле фарватера»,— с досадой подумал Руднев. По его приказанию на рее подняли сигнал «Корейцу»: «Полным ходом следовать за мной».

Урну разгадал маневр Руднева и. желая добить «Варяга», начал перестраивать эскадру, не прекращай интенсивного огня. Японские крейсеры совершенно преградили «Варягу» выход в море. За крейсерами последовали миноносцы. По сигналу с крейсера «Нанива» все японские корабли повернули в сторону уходящего* «Варяга», но вскоре замедлили ход, за исключением: «Асама», который бросился в погоню за русским крейсером, ведя по нему интенсивный огонь. Остальные крейсеры еще некоторое время обстреливали «Варяг»,, но потом прекратили огонь из-за дальности расстояния.

Опережая крейсер «Асама», вперед устремился отряд миноносцев. Вскоре снаряд с «Варяга» попал в один из них. Японский корабль окутался густым облаком пара и дыма, а затем пошел ко дну. Остальные поспешно повернули обратно, причем еще один получил, тяжелое повреждение и после боя тоже затонул.

Когда русские подошли к якорной стоянке, «Асама» прекратил огонь, ставший опасным для иностранных кораблей, и направился к своей эскадре, находившейся за островом Иодольми. Прекратили огонь и русские ввиду его бесполезности.

Так в 12 часов 45 минут 27 января (9 февраля) закончился героический поединок русского корабля с целой японской эскадрой...

По данным английского офицера, возившего к Уриу по поручению Бэйли протест и протокол совещания командиров, а также по сведениям иностранных миссий и военных атташе в Японии, японская эскадра понесла в этом бою значительные потерн. После сражения японцы свезли в бухту А-Сан тридцать убитых. Крейсеры «Асама» и «Чиода» ушли в Сасебо на продолжительный ремонт, имея на борту большое количество раненых, «Такачихо» был настолько серьезно поврежден, что по пути в Сасебо затонул. На нем было двести раненых. Получили повреждения и другие суда эскадры Урну.

В течение часового боя русские моряки еще раз показали всему миру, что бьют врагов не числом, а умением.

9

Тяжело израненный, но не побежденный «Варяг» подходил с «Корейцем» к месту прежней стоянки.

«Варяг» представлял собой печальное зрелище: многочисленные бортовые пробоины, искалеченные палубные надстройки. Свисающие с бортов измятые чудовищной силой разрывов листы железа, куски такелажа...

Внешний вид «Варяга» без слов говорил облепившим палубы своих кораблей иностранным морякам о смертельной схватке русского крейсера с врагом. Многие почтительно снимали фуражки и бескозырки.

Во втором часу дня «Варяг» отдал якорь на прежнем месте, а «Кореец» — в глубине рейда, вблизи острова Обсерватории.

Командиры иностранных крейсеров встретили русские суда с удивлением, но вместе с тем и с опасением. Ведь Уриу предупредил, что если русские корабли окажутся на рейде после 4-х часов пополудни, их будет атаковать японская эскадра, а это грозило опасностью.

Чемульпо

В-,Варяг" К^Кореец' С ^Сунгари",

— йнострднные СУД

П -„Паскаль"

Т -„Талбот"

Э -„Эльба"

В -„Виксбург"

МАЯК © да о~вс Калольммл ••

японские крейсеры

А -„Асама" ^ Н-.Нанива'^ Т - „Такачихо Ак- Акаши" Ч-„Числа". Нит- Нитака А

японские миноносцы

Схема боя при Чемульпо.

Внешний вид «Варяга» красноречиво свидетельствовал о том. что русские и не помыслят сдаться, значит, на рейде может открыться такая пальба, в которой никому не будет пощады.

Бэйли приказал офицеру объехать командиров с предложением готовиться к выходу в море до 4-х часов дня.

Руднев имел основание ждать появления японцев в любую минуту, поэтому к немногим уцелевшим орудиям прикрепили прислугу, подали снаряды, приготовившись к отпору. Так поступили и на «Корейце». Никто не знал, что Урну в то время было не до атаки из-за тяжелых потерь и повреждений.

Руднев, страдавший от раны и контузии, оглохший от канонады, напоминал подрубленный крепкий дуб. Его побледневшее лицо с углубившимися морщинами выражало суровую решительность. Как только корабли встали на якорь, он приказал Степанову, Беренсу, врачам Храбростину и Баньщнкову составить точные списки погибших и раненых. Механикам Лейкову, Солдатову, Зорину и Спиридонову было предложено доложить о повреждениях на крейсере и о возможности быстрого их исправления. То же поручалось сделать Зарубаеву в отношении артиллерии и боезапасов.